Комбат против волчьей стаи
Шрифт:
— Схему смотрите.
— Слышь, сестренка, — Рублев приоткрыл стеклянную будку.
И самое странное — незатейливое слово, сестренка, растопило лед недоверия.
— Не знаете, как проехать? — спросила женщина вполне миролюбиво.
— Друга ищем, воевали вместе, а, говорят, он тут в метро на инвалидной коляске катается. С бородой, загорелый весь, орден и две медали на груди.
— Есть тут такой, — улыбнулась женщина, — Сема Медалист.
— Сестренка, видела его сегодня?
— Да, с час тому назад по платформе
— Спасибо, — Комбат осторожно прикрыл стеклянную дверь и отошел к ближайшей колонне вместе с Подберезским.
— Ну все, Андрюха, ты сюда, а я в обратную сторону, на каждой станции переходи из вагона в вагон, расспрашивай, найдем. Встретимся или здесь на платформе, или наверху в машине подождешь. Все.
Заскрежетал, останавливаясь, поезд. Комбат хлопнул Андрея по плечу.
— Счастливо! — и быстрым шагом направился на другую сторону платформы где уже мелькал на цементом полу косой свет, падающий из окон прибывающего электропоезда.
Подберезскому тоже не пришлось долго ждать, он вошел в вагон, народу в котором оказалось порядочно, протолкался к стеклу в двери, расположенной в торце и приложив руку ко лбу глянул — соседний вагон просматривался насквозь. Инвалидной коляски там не оказалось.
Тогда Андрей, расталкивая пассажиров, ежесекундно извиняясь, сумел пробраться к другой противоположной двери. Снова всмотрелся через стекло.
«Да уж, искать человека в большом городе — занятие неблагодарное», — подумал он.
Ему уже давно не приходилось ездить в метро, он привык пользоваться машиной, а тут еще нужно было ходить быстро. Андрей чувствовал себя, как провинциал, оказавшийся в метрополитене. То его задевали, то он натыкался на людей. На следующей станции он бегом преодолел вагон и успел проскочить в уже закрывающиеся двери.
Вспомнил о совете Комбата расспрашивать пассажиров.
«Те, кто стоят, едут недолго», — решил Подберезский и остановил свой выбор на молоденькой девушке, сидевшей в самом торце вагона. Она держала на коленях большой бумажный пакет и старательно изучала испанскую надпись, проговаривая про себя слова. Губы ее шевелились, девушка морщила брови, будучи не в силах перевести какое-то слово. Подберезский стал напротив нее, она подняла глаза.
«Небось, подумает, что я к ней сейчас клинья подбивать начну. Ну да, черт с ней, пускай думает, что угодно».
— Вы с какой станции едете?
— От самого начала, — девушка подозрительно посмотрела на Подберезского.
— Вы не видели случайно мужчину в инвалидной коляске с бородой?
— Сегодня нет.
— Что значит, сегодня?
— Я каждый день тут раза по четыре езжу, иногда даже дважды за день его встречаю. Он меня уже в лицо знает… — она задумалась, — он с медалями и орденом, в камуфляже?
— Он самый.
— Я ему никогда не подаю, — рассмеялась девушка, поняв, что Андрей и впрямь интересуется бомжем, а не собирается к ней приставать.
— Почему?
— По-моему,
— С чего вы так решили?
— А я его видела в городе однажды, нормальный, даже без палочки ходит, без костылей. Он что друг ваш или вы… — она попыталась подобрать нужное слово, — смотрящий за ним?
— Да нет, просто немного.., знакомый, даже незнакомый.., друзья попросили узнать.
— Вот оно как.
Поезд остановился, и Андрей бросился вон из двери.
С другой стороны платформы как раз отправлялся встречный поезд, и Подберезский успел заметить, как инвалидная коляска въезжает в вагон. Увидел край седой бороды и яркую отливающую металлом картонку на коленях у Щукина.
Подберезский бежал так быстро, как только мог.
Створки двери сошлись у него перед самым носом, и он не успел остановиться, чтобы смягчить удар, уперся в них руками.
— Черт!
Щукин обернулся. Поезд уже тронулся Подберезский пытался руками раздвинуть створки, но уцепить ся было не за что. Щукин подозрительно смотрел на него. Еще шагов десять, и Подберезскому пришлось отступить, поезд, набирая скорость, исчез в тоннеле, оставив после себя лишь удушливый ветер. Андрей тихо выругался.
«Хоть ты пешком его догоняй. И самое поганое, что с Комбатом не договорились о связи. Но главное, Щукин здесь!»
Андрей с нетерпением смотрел на сменяющиеся цифры на электронном табло.
«Через сколько тут поезда ходят?»
Глава 15
Комбат проехал уже два круга. И тоже напал на след Щукина, ему сказали, что того видели совсем недавно — передыхал на платформе.
«Но в какую сторону после этого подался Щукин, или, может, решил выбраться наверх, — думал Борис Рублев, — куда легче отыскать противника, спрятавшегося среди скал, чем человека, который, не прячась, разъезжает по метро».
И он продолжил поиски, начав с хвоста поезда, перебегая на станциях через один вагон.
Семен Щукин тем временем даже не подозревал, что Тормоз уже стоит за его спиной. Инвалидная коляска располагалась в проходе, и бывший капитан советской армии, гордо расправив грудь, начал свой обычный монолог. Он сильно не старался, зная, что его слова все равно заглушит грохот колес. Не слова, а инвалидная коляска, награды и седая шевелюра с бородой внушали доверие.
— Подайте инвалиду, пострадавшему в Афганской бойне.
Кое-кто из пассажиров тут же прикрылся газетой, кто сосредоточенно стал смотреть себе под ноги, третьи — в черные, как облитые смолой, окна. Но часть пассажиров потянулись за бумажниками, в руках появились разноцветные купюры. Щукин взялся за ободья коляски и покатил по проходу. Тормоз неотступно следовал за ним.