Комплекс андрогина
Шрифт:
— Доброе утро, — сказал я, отключая сигнал.
— Элис, — улыбнулась она, проморгавшись, еще крепче обняла меня и перебралась наверх, прикидываясь моим одеялом.
— Ну да уж точно не комендант, — пошутил я, чувствуя, как от ее движения по всему телу расходится приятное тепло. Я с непередаваемым наслаждением погладил ее по бархатистой спине и скользнул в ямку между ягодиц. Не знаю, зачем. Наверное, еще раз хотел убедиться, что это все не иллюзия.
— Не хулигань, — заявила Алеста, не предпринимая совершенно никаких попыток, чтобы меня остановить. — Тебе еще на занятия собираться.
— Не просто на занятия, на второй экзамен! — вспомнил я,
— Ну и чего тогда лежишь? — сказала она, поднимаясь.
— Ты со мной разговариваешь или с некоей частью моего тела?
Алеста фыркнула, поднимаясь.
— Я первая в душ, — заявила она.
— С чего бы это? — возмутился я, вскакивая. — Мне через час выходить!
Алеста вместо ответа показала мне язык, и мы наперегонки метнулись к двери, столкнулись в проеме, и замерли в долгом, сладком поцелуе. Неужели это со мной происходит? Никогда бы не подумал, что буду так счастлив. Я обнимал ее, прижимал к себе, наслаждаясь близостью.
— Тебе, помнится, на экзамен сегодня, — сказала Алеста, когда я целовал ее шею. — Не боишься опоздать?
— Я не виноват, — ответил я, с сожалением отрываясь от этого занятия. — Понаставили экзаменов, понимаешь ли!
На всякий случай я завел еще один будильник, чтобы не забыть вовремя выйти, а то что-то слишком часто отвлекаюсь. Алеста все-таки пустила меня в душ, проводив хитрым и алчным взглядом. Я непроизвольно ощутил пульсацию. Нет-нет, нельзя опаздывать. Я задернул шторку. Но стоило мне только пустить воду, как шторка шевельнулась, и позади меня материализовалась Алеста: обхватила меня за бедра и совершила пару весьма характерных толчков, за которые я готов был убить любого мужчину, покусившегося на мое тело.
— Ты что делаешь? — возмутился я, пытаясь вывернуться.
— Да ладно тебе, — как ни в чем не бывало, откликнулась она, тесно прижавшись к моим ягодицам. — Я же не мужчина, мне можно.
— У тебя что, опять игривое настроение? — спросил я.
— Типа того, — рассмеялась Алеста, обнимая меня и прижимаясь всем телом. Эх, и почему я не могу просто взять и не пойти на экзамен? У меня за спиной такая заманчивая причина для прогула.
— Мне нужно голову помыть, — напомнил я.
— Ну и мой. Я что, мешаю? — откликнулась она.
— Нет, но тебя зальет пеной, — предупредил я.
— Пф, — откликнулась Алеста.
— Ну, как знаешь, — я пожал плечами и потянулся за шампунем. Алеста некоторое время еще обнимала меня, но когда я забрался под поток, чтобы смыть пену, отпустила и чем-то зашуршала на полочке. Я промыл волосы, умыл лицо и оглянулся посмотреть, что она там делает. Алеста только этого и ждала: хищно ухмыльнулась с довольным и жутковатым «Гы» и потрясла… пеной для бритья. Появление этого объекта в моей ванной в первые сутки пребывания Алесты на базе стало небольшим ударом по моему самолюбию: не знаю, в генетике ли дело или еще в чем, но у меня только-только начал пробиваться едва заметный пушок на верхней губе, и ежедневное напоминание, что я, блин, даже усы не могу отрастить, как все нормальные люди, коробило.
Алеста щелкнула крышечкой и выдавила на руку пышный шар пены.
— Ноги брить не буду, так и знай, — заявил я, пятясь от нее к стеночке.
— Жаль, — заявил этот монстр, медленно приближаясь ко мне. — Я, правда, не за этим. Но если тебе интересно, то я не против, если ты побреешь подмышки.
— Сейчас, что ли? — я поднял брови, намекая ей, что мне, вообще-то, на экзамен
— Не обязательно, — пожала плечами Алеста. — Так, в перспективе.
— Тогда что тебе от меня надо? — спросил я, окончательно уперевшись лопатками в стену.
— Сейчас увидишь, — ухмыльнулась Алеста и густым слоем размазала пену по моей груди, животу, плечам. Отлепила меня от стены, повернула и намазала спину и ягодицы. Если поначалу я все пытался сообразить, зачем ей это нужно, то потом просто закрыл глаза и наслаждался процессом. Оказывается, это умопомрачительно приятно: ласкать друг друга сквозь слой густейшей пены. Руки Алесты скользили по моей коже, она прижималась ко мне всем телом, будоража воображение и разжигая желание.
— Алеста, — неожиданно хриплым голосом позвал я. — Ходить на экзамен возбужденным — нехорошо.
— Да без проблем, — откликнулась она, снова потираясь о мои ягодицы, но вместо того, чтобы отпустить меня, скользнула руками по моему животу и обхватила пульсирующий в ожидании продолжения орган.
— Мне всегда было интересно, как вы делаете это без женщин, — заявила она, лаская его кончиками пальцев. — Ты не против, если я вместо тебя попробую?
Я промычал что-то невразумительное. Разве я мог быть против? Я уже чувствую сильное напряжение во всем теле: уйти на занятия в таком состоянии — значит обречь организм на дичайшее разочарование. Впрочем, ради того, чтобы быть с Алестой, я и не на такое готов. Мне так нравится чувствовать ее, позволять ей играться со мной. То, что мы делали, все еще немного смущало меня, но уже казалось совершенно естественным. Алеста ласкала меня, тело отзывалось болезненными, но очень приятными покалываниями.
— Что ты чувствуешь, Эл? — шепотом спросила она. Ну, Алеста, зачем ты со мной разговариваешь? Я на сложные умозаключения сейчас, мягко говоря, не способен.
— Не знаю, как описать, — ответил я. — Сильное напряжение и… мне кажется, я сейчас горы могу своротить, но… Ты мне так нужна, Алеста. Не оставляй меня. Никогда.
— Никогда, — ответила она. Я сжал ее руки, все-таки вмешиваясь в процесс. До чего же у нее мягкие ладошки. Они так волнующе скользят, повторяя форму. Напряжение достигло пика, и на некоторое время я совершенно перестал понимать, что мы делаем. Алеста что-то сказала, обняла меня. Шумела вода, смывая с нас остатки пены, звенел чертов будильник. Да пошел на фиг весь мир, мне так хорошо сейчас!
Но через некоторое время я все-таки пришел в себя, и мы выбрались из ванной. Алеста наскоро отжала мне волосы полотенцем. Спешно натянув первую попавшуюся одежду, я чмокнул свое мокрое и все еще обнаженное чудо, с трудом заставив себя не увлечься процессом, и вылетел из двери. Потом тормознул, развернулся и заявил ее сияющей мордашке шепотом:
— Ты мой самый большой и любимый секрет.
А потом сломя голову понесся на экзамен, посмеиваясь на бегу, как ненормальный.
Мне чудом удалось занять свое место до звонка. Учитель осуждающе покосился на мои мокрые волосы, с которых все еще время от времени капала вода. Футболка из-за этого тоже пропиталась, но мне было наплевать. Все казалось каким-то мелким и возмутительно несерьезным: брутальные альфы, затянутые в тесные белые рубашечки и поправляющие душащие их с непривычки галстуки, бородавка в форме задницы на носу учителя, пафосная эмблема высшей школы на старой, в хлам изгаженной интерактивной доске. Блин, и вот этот мир я считал огромным и устрашающе агрессивным по отношению ко мне? Пфе! Ткни его, и он развалится на визжащие от обиды частички.