Комплекс полноценности

Ступников Александр Юрьевич

1984

«Не по своей мы воле рождены…»

* * *

Не по своей мы воле рождены. Не по своей живем и умираем. Но хочется быть властным над судьбой. И верить, что мы сами выбираем Границу между «быть» И быть собой.

1983

«Какая бы беда в окно не постучала…»

* * *

Какая бы беда в окно не постучала, В ней меру доброты дается приобресть. Где не было конца — Не будет и начала. Лишь в поисках себя Мы лучше, чем мы есть. Даровано любить.

И нет превыше истин, Чтоб помнить — Как забыть И нищенство, и спесь. Ресницами дрожат Взволнованные листья. Им слез не удержать — Мы лучше, чем мы есть. Жить, радуясь стихам, И восхищаясь пению, Которых не затмят Ни клевета, ни лесть. И даже час греха Предстанет искуплением. А может — и предстал. Мы лучше, чем мы есть. Назло. Но для любви. Себе на удивление. Сгорая от стыда За попранную честь, Не слушая кликуш, Поверить — без сомнения, Мы есть. И навсегда Мы лучше, чем мы есть.

1982

«Всё, что вижу, происходит…»

* * *

Всё, что вижу, происходит Между мной И мной самим. Человек всегда свободен, Но свободою томим. Дух, как текст на обороте Фотографии из плоти. Кто здесь зрячий? Кто слепой? Посмеемся над собой, Как заплачем. Боже мой, Расплатились… Дайте сдачу. И утраченной ценой Счет предъявленный оплачен.

1985

«Не лги, что очищение — в страдании…»

* * *

Не лги, что очищение — в страдании. Глупец осудит. Умный не поймет. Что значит человек непонимаемый, Когда непонимаем весь народ. Пой, кантор. Пой о том, что не сбылось. Воздай хвалу невидимому Богу. Да будет он единым, как дорога, Которою идти нам довелось. Собаки нашу кровь с асфальта слижут. Ты просто жил? А надо было — выжить…

1975

«Когда с улыбкой палача…»

* * *

Когда с улыбкой палача Вставал мой ангел за плечами, Мне ничего не отвечали — А я все время отвечал. И вновь врагов своих прощал — Мы только близких не прощаем. Мне ничего не обещали — А я все время обещал. Мой белый лист. Мой стыд и честь, Мы никуда не опоздали. Глупцы разумными предстали, А мы как были — Так и есть…

1983

«Не высказать все это…»

* * *

Не высказать все это. Не объять. Порвать и сжечь. И все начать сначала. Опять во мне симфония звучала, А я не мог ни строчки написать. Ликующая музыка души Под радугой прозрения и света Отчаянно, светло и беззаветно Мирские омывала рубежи. И брызги звуков падали, звеня. Их, выплеснув из утренних бокалов, Безжалостно в бессильи упрекала Бумага, обокравшая меня. Ей дела нет до сути ремесла. Она лишь чистоту свою хранила. А музыка, что зерна проронила, Единственною строчкой проросла: Бог наказал меня любовью к людям…

1977

«Друг к другу тянемся…»

* * *

Друг к другу тянемся: То эти. То не те. Но вечерами, собираясь вместе, В каком-нибудь из обстоятельств места Изводимся в словесной пустоте. Мне кажется, я где-то на вокзале Среди тоски транзитного вранья. И женщина с озябшими глазами Чего-то явно хочет от меня. А я молчу. Я просто пить хочу. Как глупо трезвым быть, когда пьяны все. И на пробор причесанные мысли, И кто-то фамильярит по плечу. Но ночь неповторима и светла, Когда в пылу, густом и беспричинном, Восходят за плечами у мужчины Две ножки — как два ангельских крыла.

1974

«Сказали мне налево повернуться…»

* * *

Сказали мне налево повернуться. Я повернулся. Сам к себе спиной. И тянутся с тех пор передо мной Чужих дорог крутые перепутья. Как будто перепаханный межой, О Господи, Я сам себе чужой.

1975

«Прости нам, Боже, все грехи…»

* * *

Прости нам, Боже, все грехи. Прости нас, Боже. За то, что мы то велики, А то — ничтожны. За то, что слово не всегда За делом встанет. И мы с собою не в ладах. И вряд ли станем. Поскольку радость И глуха, и одинока, Лишь в обнаженности греха Души истоки. И боль, дарующая стыд, Как очищенье От всех прощений и обид. И всепрощений. Нисходит к нам во искупение Сполна Моя вина, твоя вина, Его вина…

1984

«Когда бы был я тем, кто есть…»

* * *

Когда бы был я тем, кто есть — Весь. Тогда бы стал я тем, кем был — Слыл. Но как всё это совместить С тем, Другим, Каким я должен быть — Всем.

1984

«— Терпи, — мне говорили…»

* * *

— Терпи, — мне говорили. Я терпел. Молчанием до глотки наливался. То выше звезд с размаха поднимался. То вниз о камни острые летел. Терпение — прибежище рабов. Несчастье их. А может быть и сила, Которая в себе провозгласила Трусливую беспомощность зубов. Терпение на бедность подают. Другую щеку скорбно подставляя, Оно себя страдальцем выставляет И радостно молчит, когда не бьют. Но стоит ли терпением грешить. Чтоб жизнь перетерпеть, а не прожить?

1973

«Звук шагов ушедших замер…»

* * *

Звук шагов ушедших замер. Оглушительная глушь. И в простенках общих камер Одиночки наших душ. Дней рассыпанные зерна На потраву всем ветрам. И с ключами коридорный — За апостола Петра. Дух свободный — неугодный. Потому что он везде Под ярмом ходить не годный И кусается в узде.