Кому ты нужен
Шрифт:
– Смотрите, он запутался и не знает. Это нормально. Продолжайте, Станислав, что Леонтий? – спросила доктор Каплун у Станислава, показывая на Леонтия.
– Бесконечно звонит жене и жалуется на Вас, Роза Наумовна, – доложил Станислав.
– Правда? Прямо-таки жалуется?
– Да; говорит, что Вы его совсем не лечите и что он обязательно помрёт здесь, но никак не может определиться, от какой конкретно болезни. Сейчас ему кажется, что это будет что-то связанное с заражением крови.
– Таки где он собирается заразить всю свою кровь, ой вэй? – спросила Каплун у
– Он грешит на Тамару, – сказал Станислав и, устыдившись сказанного, опустил глаза. – А можно просьбу?
– Нет, но обещаю, что не выйду из палаты, пока Вы не заморочите мне всю голову своей просьбой, Станислав Владимирович.
Доктор Каплун, а следом за ней и Тамара сделали пару шагов к кровати, на которой сидел и немного подпрыгивал Леонтий.
– Леонтий Андреевич, – начала доктор Каплун.
– Андрианович, – поправил доктора Леонтий.
– Естественно, – легко согласилась доктор, – говорят, Вы на что-то жалуетесь?
– Нет, – тихо сказал Леонтий.
– Жалуется-жалуется, а когда жена ложит трубку – он звонит маме. Жалуется и на Вас, и на жену, – выдал товарища Станислав.
– Надо говорить «кладёт» трубку, – поправил товарища Леонтий.
– Снимайте пижамку, кладите туловище на кровать, – примирительным тоном сказала Роза Наумовна. – Я Вас, мой дорогой, послушаю.
– Вы хотите, чтобы я пел? – спросил Леонтий.
– Упаси бог. Вы подышите и постучите сердечком, а я послушаю.
Роза Наумовна внимательно послушала тоны сердца Леонтия и осталась ими довольна. Продиктовала Тамаре назначения.
– Что со мной, доктор? – с тревогой в голосе спросил Леонтий.
– Вы идёте на поправку, и скоро мы Вас выпишем.
– Но я не хочу выписываться! – запротестовал Леонтий.
– Никто не хочет выписываться. Была бы моя воля, я бы сама тут ночевала, но ничего не поделаешь – инструкция Минздрава. Есть показания лечить – лечим. Нет показаний – выписываем.
Роза Наумовна миновала пустую кровать и перешла к кровати Марселя; у доктора была мода проводить обход против часовой стрелки.
– Как дела, мой дорогой?
– У меня тут одна схема родилась, Роза Наумовна. Хочу Вас пригласить в партнёры. Мне кажется, мы с Вами можем очень хорошо подняться. На мне – сбыт, на Вас – поставки. Как Вам?
– Пятнадцать лет кто сидеть будет?
– Ну, может, и обойдётся…
– Давай, задирай рубашку, послушаю. А будете, Марсель, мутные схемы в своей голове крутить – сниму штаны и наваляю ремнём. И в истории болезни напишу, что регулярная порка для Вас прописана доктором.
Роза Наумовна послушала, как шумит организм Марселя, посмотрела ему в глаза и даже попросила высунуть язык; пока Марсель стоял с высунутым языком, она спросила Станислава: «Станислав Владимирович, Марсель снова продавал Вам свои бизнес-курсы?»
Станислав замялся.
– Ну же, говорите, а то лишу десерта!
– А нам был положен десерт? – очнулся Леонтий от своих мыслей.
– Ваш десерт, Леонтий, кушает Тамара. Видите, какая она довольная.
– А
– Обождите, Леонтий, со своими жалобами. Станислав!
– Нет, не продавал. Почему сразу продавал? – сказал Станислав и внезапно замолчал, сообразив, что сказал пару-тройку лишних слов.
– Так он Вас не только пытается обмануть, но ещё и угрожает? – Роза Наумовна посмотрела на Марселя и добавила. – Высуньте язык, больной. Дальше! Так держать, пока я не скажу, а то ещё шпатель суну до дна и то самое дно пощекочу.
Марсель поёжился, впрочем, не закрывая рта и не убирая языка.
– Нет, не угрожает, – смущаясь оттого, что вынужден врать доктору, сказал Станислав и отвёл глаза.
– Станислав, Вы, в отличие от нас с Тамарой, врать не умеете. Говорите быстро, заставлял вас Марсель покупать курсы?!
– Просил, но мы пока думаем.
– Марсель, что Вы с высунутым языком стоите? Всасывайте его обратно. Значит, бизнес Вас не отпускает? Смотрите, у Минздрава на этот счёт простые инструкции.
– Роза Наумовна, что с моей просьбой? – подал голос Станислав.
– Уже излагайте Вашу просьбу.
– Мы соревнуемся с другими палатами. Подкиньте нам пациента поинтереснее. Мы всех обгоним. У меня формула. Желательно молодого. Вот как Марсель, только не из бизнеса. Нам этого хватает, – закончил Станислав и выжидательно посмотрел на доктора.
– Ничего не поняла, но хорошо, сделаю, как просите, – спокойно согласилась Роза Наумовна.
– Йес! – обрадовался Станислав.
– А другие палаты знают, что вы с ними соревнуетесь? – вдруг уточнила Роза Наумовна.
– Нет, мы решили, что сначала нам надо выйти вперёд, – сказал Станислав.
– Разумно, – согласилась доктор Каплун. – Марсель, закрывайте бизнес, а то я налоговую на Вас натравлю. А если налоговая не пугает, тогда – трудовую инспекцию. Мы поняли друг друга?
1.9.
Томас вернулся в квартиру на Гертрудес. Инга была дома.
– Ты рано, – поприветствовала Инга. Но Томасу показалось, что в её голосе звучал другой вопрос: «Может, наконец, тебя уволили или у тебя хватило ума уволиться самому?»
Инге нравился Томас, но не нравилась его работа. Точнее, ей не нравилась работа, про которую рассказывал Томас: покупка и продажа металлолома. Встречи, переговоры, торговля, грязь, пыль, Советы.
А Томасу, кроме всего прочего, требовался план расставания с Ингой. Её нужно как-то подготовить к этому, дать понять, послать сигналы. Она всё-таки не клиент, которому надо свернуть шею. Свернуть шею для Томаса – простая задача. Расстаться с девушкой, с которой зачем-то прожил четыре года – сложная. Почему в школе нет таких уроков? Теорема Пифагора есть, а тренинга по расставанию нет. Было бы недурно завести целый школьный предмет, скажем, «Психология жизни», а в выпускном классе пусть будет курс «Начать всё сначала и стать другим человеком, которым ты всегда хотел быть, но с первого раза не получилось». Но даже сам Томас понимал, что это невозможно. Невозможно длинное название для курса.