Конан и Властелин Огня
Шрифт:
— На вас поступили жалобы…Маул.
— Мы знакомы? — приподнял бровь темный воин.
— Лично нет. Но какое это имеет значение?! — намека на проявление дурного тона, говорившего о плохом воспитании, комендант явно не понял, мало того, он даже не счел необходимым принести свои извинения и, как следовало ожидать, продолжил в том же ключе:
— Вы обвиняетесь в мошенничестве, в… — он немного замялся, подыскивая нужное слово.
— В ведение в заблуждение. — наклонив голову к самому уху градоначальника, прошептал начальник порта, вовремя придя на
— В мошенничестве и введении в заблуждение, уважаемого месьёра Кабальеза.
`- Видимо, уважаемым месьёром он стал ровно после того, как тебе золота насыпал полный карман. — усмехнулся в душе Конан, внимательно следивший за происходившим действом'.
— Должно быть, произошла какая-то нелепая ошибка. — Маул состроил мину искреннего удивления на своем лице. — С уважаемым месьёром Кабальезом я вел вполне честный торг.
— Не уверен. — раздраженно выпалил комендант.
— Я уверяю, вас. — невозмутимо продолжал темный воин. — Но не затруднит ли вас, месьёр…
— Харад!
— О, простите, почтеннейший месьёр Харад. Так о чем я говорил? — откровенно издевался Маул, но комендант, в силу своей недалекости, упорно этого не замечал. — Ах, да, не желает ли месьёр Харад взглянуть на документы?
— Покажите документы.
— О, непременно. — Маул повернулся к стоящему на помосте Саркулу и коротко кивнул головой.
Саркул исчез в дверном проеме кают-компании и, буквально, через несколько мгновений возник на нижней палубе, небрежно протягивая Хараду свернутые трубочкой листы пергамента.
Комендант долго всматривался в документы, а начальник порта ему в этом усердно помогал. Наконец, не зная, как повести себя в создавшейся ситуации, он нерешительно произнес, почесывая затылок:
— Документы в порядке.
— Меня заставили! Принудили! Обманули! Обокрали! — не выдержав, вскричал Кабальез.
— Вы ошибаетесь, любезнейший месьёр Кабальез. — с глумливой улыбкой на устах промолвил Маул. — Никто, кроме Эрлика, разумеется, не в силах заставить идти вас против вашей воли. Торг есть торг. Вы сами назначили цену, сами же подписали документы, поставили печати, получили плату. А ежели месьёры сомневаются в законности наших действий, я сочту необходимым подать прошение на имя короля, и да рассудит нас Илдиз Великий.
— В этом нет необходимости. — буркнул комендант и махнув рукой своей свите, направился вниз по трапу, даже не изволив попрощаться.
— Козёл безрогий. — заметил Саркул.
— Я этого так не оставлю. — угрожающе прошипел Кабальез, зло обнажив свои белые зубы, и быстрым шагом последовал за удаляющейся свитой градоправителя.
— Похоже, неприятности на этом не кончились. — задумчиво протянул Конан, подходя к Маулу. — А неплохо ты их развернул.
— Дипломатия — тонкая наука. — Маул натянуто улыбнулся, но глаза его холодно блеснули, будто предвещая беду.
К полудню матросы по давней традиции перерубили канаты и «Гром» отчалил от пристани. Развивающиеся на ветру могучие паруса набирали силу, быстро унося корабль в открытое море.
Конан,
— Да, раньше моря я в глаза не видел. Подумать только, чтоб столько воды было вокруг. Не верится даже.
— А я море видел, но никогда по-настоящему в нём не бывал. — не сразу ответил Конан. — Так, что я и сам здесь новичок.
— Точно.
— Откуда ты?
— Я из Аквилонии. Там нет внутренних морей.
— Стало быть, ещё один аквилонец…
— О чем это ты?
— Не бери в голову. Старая история.
— А сам откуда будешь? Похож на северянина.
— Я родом из Киммерии.
— Далеко тебя занесло.
— Я вообще не сижу на одном месте.
— Понятно. Пойду к остальным, вижу, командир, сейчас ты не в духе.
— Правильно, займись делом. Есть у меня нехорошее предчувствие: слишком уж гладко идем мы по волнам…
И Конан, к несчастью, оказался прав. Ближе к закату, когда вечернее море ещё не успело поглотить раскаленное докрасна око Митры, впередсмотрящий заметил преследователей. На горизонте неясными силуэтами появились три чернеющие точки. Скудный свет, утопавшего в пучине светила, не позволял разглядеть самих кораблей в деталях, но в их намерениях уже никто не сомневался. Конан напряг зрение и долго всматривался вдаль. Корабли двигались значительно быстрее тяжелого галеона, и вскоре терпение варвара было вознаграждено. Галеры. Теперь варвар отчётливо слышал всплески ритмично погружаемых воду сотен вёсел и барабанную дробь, задающую ритм гребцам. На мачтах галер отсутствовали флаги, призванные указывать на принадлежность судна к флоту той или иной страны, и Конан в этом мог поклясться хоть бородой Крома. Вместо флагов на ветру развивались алые полотнища, казавшиеся чёрными в лучах заходящего солнца.
— Пираты? — спросил Маул, когда словно неясная тень возник за спиной всматривавшегося вдаль варвара.
— Не думаю. На борту нет ничего ценного и, благодаря рыжему, все о том знают. — спокойно произнёс Конан, продолжая всматриваться вдаль.
— Иногда и трепач может сослужить добрую службу. — отозвался Маул.
Конан ничего не ответил, ибо трепаться было не в его характере, да и в других эту черту он не любил.
— Кабальез решил привести в исполнение свою угрозу? — вновь заговорил темный воин.
— Похоже на то.
— Есть мысли?
— Драки не избежать. — улыбнулся Конан, только улыбка больше походила на волчий оскал.
— Боишься?
— Умирают один раз. Если отцу Крому не терпится меня увидеть, так тому и быть.
— Интересная философия. — хмыкнул Маул.
— Уклад жизни. — поправил варвар.
— Много их?
— Корабли небольшие, так что дюжины по две на каждом, а то и по три наемников. Кабальез человек небедный, нанять такую ораву для него не проблема.