Шрифт:
От переводчика
Часто наряду с выходом на экраны очередного блокбастера появляется его литературная версия. Причем за перо обычно берутся маститые авторы. Можно вспомнить, к примеру, трилогию Алана Д. Фостера о Чужих.
Не обошли вниманием талантливые писатели и фильмы о Конане, имевшие оглушительный успех в 80-х годах прошлого столетия. Новеллизации «Варвара» и «Разрушителя» писали продолжатели Саги Р. Говарда, известные мастера жанра фэнтези Л. Спрег де Камп, Лин Картер и Роберт Джордан.
К сожалению, франшиза 2011 г. «Конан-варвар» провалилась в прокате. Причин этому можно найти
Мне хотелось верить, что новый «Варвар» на бумаге окажется лучше фильма. Поэтому я — давний поклонник Вечного Героя, едва разжившись электронным вариантом текста, сел его переводить. По разным причинам работа затянулась на целый год, но хочу сказать, что время было потрачено не зря. И теперь я с удовольствием могу предложить читателям это произведение на русском языке. Похоже, Майклу Стэкполу, даже стесненному узкими рамками сценария, удалось создать действительно интересный роман. Конечно, исследователи творчества Говарда смогут при желании обнаружить в нем некоторые огрехи… Впрочем, видение Саги у всех разное и лучше оставить все споры на потом.
Памяти Роберта Ирвина Говарда
Глава 1
Корин — сын Коннахта, кузнец и воин, как собственно любой другой киммериец, наблюдал за молодыми людьми своей деревни. Он окидывал каждого пристальным взглядом, понимая, что вскоре будет ковать им мечи. Будущий клинок должен соответствовать росту и размерам воина, становясь как бы его неотъемлемой частью. На юге бытовало мнение, что киммерийцы буквально рождаются с оружием в руках, но Корин знал, что эти слухи несколько преувеличены. «Мы рождены храбрецами лишь для того, чтобы владеть мечом во славу Крома!» — вспомнил он девиз своего народа и улыбнулся. Все-таки потребности киммерийцев заключаются не только в этом.
Между тем, дюжина молодых людей, у некоторых на лице едва наметилась растительность, практиковалась в кругу, расчищенном от снега. Два опытных воина ходили среди них, следя за порядком и давая наставления. Мечи юношей вспыхивали на солнце, скрещиваясь то вверху, то внизу. Воины раздавали тумаки по животам учеников, когда те показывали плохую защиту, и отвешивали пинки по мягкому месту. Улыбки сразу сходили с лиц юнцов, считающих упражнения в боевом искусстве всего лишь игрой. Ощутимые удары выбивали из них такое ошибочное понятие. Ведь только тот кто остался в живых может позволить себе улыбаться, поскольку его меч закончил свою мрачную работу.
Молодежь двигалась немного неуклюже, хотя некоторые оказывались достаточно смелыми и упорными, чтобы преуспеть в учебном бою. Парни следили за действиями друг друга, стараясь произвести благоприятное впечатление. Отдельные группы хихикающих девчонок, стоящих поодаль в тени хижин, увеличивали их желание покрасоваться и показать себя с выгодной стороны.
Корин покивал головой, украшенной бородой и густой, как у льва, гривой.
Сопение одного подростка привлекло внимание Корина, но кузнец не сразу повернулся к нему. Обернись он немедленно, его улыбку заметили бы все. Тот мальчик не нуждался в поощрении, однако Корин, вспоминая собственное детство, также не видел причин, чтобы препятствовать этому.
Наконец, он, не спеша, перевел взгляд в ту сторону. Напротив круга, где боролись молодые люди, его сын, Конан, подражал их движениям. Палка, которую его воображение преобразовало в прямой киммерийский меч, со свистом разрезала воздух. Вот мальчик увернулся и прокрутился вокруг своей оси. Затем он выбросил палку в ответном выпаде, нанося удар в горло противника. Еще поворот и тут же рубящий удар по нисходящей в голень. Потом палка, сжимаемая обеими руками, описала круг, и невидимый враг лишился головы.
Отец Конана пригладил бороду, пытаясь скрыть улыбку. Конан не копировал в точности молодых бойцов. Во всяком случае, текучесть его движений не походила на их угловатые перемещения. Там, где они казались медленными и робкими, он действовал стремительно и с уверенностью. Безусловно, в реальном противостоянии победа осталось бы за Конаном, тогда как они были бы легко повержены.
Гордость за сына начала распирать грудь Корина, но тут в ушах прозвучал слабый голос умершей жены. Ее тихие слова отозвались эхом в его черепе. По их следу пришла усталость души и боль, которая напомнила ему о старых ранах. Кузнец сделал суровое лицо, нахмурил брови и двинулся к сыну.
— Чем ты занимаешься, мальчик?
Конан замер, палка дрогнула и застыла в его руке, не закончив движение.
— Отец, я был…
— По-моему я послал тебя, Конан, собирать дрова. В кузнице становится холодно.
Мальчик показал на штабель дров:
— Но ведь я…
«Да, это удар в грудь Конана, но не в сердце» — подумал Корин и покачал головой:
— Я даю тебе простое задание и потом нахожу сделанным его лишь наполовину. А ты играешь с палкой, словно один из аквилонских чародеев в историях твоего деда.
Конан бросил палку, как будто она превратилась в гадюку.
— Отец, я не… это не волшебная палочка. Я наблюдал за другими и…
— Послушай, Конан, — Корин притянул сына к себе, — те юноши проходят обучение как воины, потому что заслужили такое право.
— Только будучи старше меня, отец.
— И это означает, что они ближе к смерти, чем ты, — Корин придавал ладонью затылок сына. — В тебе есть задатки, чтобы когда-нибудь стать великим воином, сын мой. Когда-нибудь, но не сегодня.
— Но я перерос Эйрана, а он недавно уже начал бриться…
— Конан, я сказал достаточно.
— Но, отец…
— Хватит, — отрезал Корин и указал на маленькую кучку дров, собранных сыном. — В общем, сложишь это все под навес. Потом я хочу, чтобы ты сходил, проверил расставленные силки. И лучше бы тебе поторопиться, поскольку сейчас в начале зимы быстро темнеет.
— Хорошо, отец, — покорно склонил голову Конан, но его синие глаза сверкали будто льдинки сквозь опустившуюся черную челку. — Просто я всего лишь хочу быть готовым защитить нашу деревню.