Концепции современного востоковедения
Шрифт:
Культура и теория модернизации. Начиная с 60-х гг. ХХ в. взгляд на будущее неевропейских обществ в целом определялся теорией модернизации, рассматривающей их историческое движение как эволюцию «традиционного общества» в «индустриальное». При этом под «традиционным обществом» понимаются практически все докапиталистические (доиндустриальные) общества – от самых примитивных бесписьменных до федерации племен и феодальных империй, так как они не могут развиваться самостоятельно, а только при посредстве внешних факторов. Традиция, таким образом, рассматривалась, с одной стороны, в качестве препятствия к развитию общества, с другой же – как явление, неспособное ни реально противиться современным формам жизни, ни сосуществовать с ними. Прогнозировалось ее отмирание по мере интенсификации
Последний же трактуется механистически, как взаимодействие между привнесенными (современными) элементами культуры и традиционными, и как противоборство групп людей, разделяющих различные культурные ценности. Причем активными элементами считаются носители западных ценностей, традиционное общество же – пассивным, изменяющимся в предусмотренном реформаторами направлении. Поэтому приход к власти европеизированных элит в развивающихся государствах рассматривался в качестве главного условия успешной модернизации.
Однако общественно-политическая практика этих государств показала, что традиция обладает мощной адаптивностью, способной «перемалывать» новации в соответствии со своими приоритетами («модернизация традиционализацией»). В результате в таких государствах возникли новые реалии, не имеющие прямых аналогий в истории европейского развития. Они, собственно, и подорвали доверие к данной теории, предполагавшей на выходе появление западных аналогов. В то же время теория имеет и достаточно сторонников, которые вносят в нее коррективы, учитывая вновь появившиеся факты 176 .
176
См.: Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология / Под ред. В. Л. Иноземцева. М., 1999.
Представляется, что принципиально выделять два типа развития (эволюции), в которых культура и общество играют различные роли 177 . Приняв идею Н. М. Гиренко о культуре как конкретной форме реализации общественного бытия, мы получаем вместо дихотомии «природа – культура», которая представлена практически у большинства авторов, триаду «природа – общество – культура». В результате Природе противополагается не Культура, а Общество. Культура явлена чувственному восприятию в конкретном социуме. Общество же – результат рефлексивного мышления, абстрагирования от формы (Культуры) к содержанию. Если Общество в первую очередь определяется социально-экономическими факторами, то Культура – климатическими, демографическими, а также традициями. Культура, таким образом, не является синонимом Общества, что фактически подтверждается большинством исследователей, а обладает относительной самостоятельностью, проявляющейся, в частности, меньшей скоростью исторической динамики относительно Общества.
177
См.: Бочаров В. В. Антропология, социология и востоковедение. СПб., 2011.
Центральный (западный) тип развития осуществляется вследствие изменений внутри общественного контекста (Общества), вызванных переменами во взаимодействиях индивидов по поводу освоения ресурсов для удовлетворения своих потребностей. Здесь происходит распад традиционных форм корпоративности (при переходе к индустриальной стадии), сопровождающийся нарождением социального индивидуализма, обусловленного, в свою очередь, изменениями, происшедшими в отношении людей к вещам (собственности), что в конечном счете преображает коренным образом и отношения между людьми. Эти отношения характеризуются главной доминантой, а именно конкуренцией, пронизывающей все сферы деятельности. Такое Общество порождает и адекватную (конкурентную) Культуру, т. е. экономические, политические и правовые формы, обеспечивающие его бытование.
При периферийном развитии происходит все наоборот, а именно: Культура является главным агентом. Здесь заимствуются экономические, политические и правовые формы, отражающие иной общественный контекст, призванные воздействовать на Общество (традиционное общество), сделать его адекватным данным формам (Культуре). Доминантой же традиционных общественных отношений является абсолютная лояльность коллективу (группе) и установившемуся в нем иерархическому порядку. Незападные социокультурные системы являются субъектами периферийного развития.
Итак, воздействие Культуры (западной) на Общество (традиционное) и его культуру лежит в основе политико-антропологического подхода к процессу модернизации. На базе сравнительного исследования, проведенного на материале государств Африки, Азии (Китая) и России, удалось установить, что в результате подобного воздействия активизируются заложенные в традиционном обществе противоречия, что и определяет вектор социокультурной динамики, не соответствующий, а зачастую противостоящий целям, преследуемым европеизированными реформаторами.
Например, привнесение западной модели образования привело к появлению интеллигенции, которая в традиционном контексте стала выполнять совсем иные функции, нежели на Западе. Здесь появление «образованного слоя» мотивировалось исключительно потребностями управления, что привело в конечном счете к необычайному престижу государственной службы. Она стала рассматриваться народившейся интеллигенцией в качестве основного ресурса для обретения полноценного социального статуса, что прежде ассоциировалось в традиционных культурах с «нормальным» продвижением в течение жизненного пути по социально-возрастной иерархии: мальчик – юноша – взрослый мужчина – отец семейства – старик – предок. Не стать мужчиной (социально), а такое могло случаться при определенных обстоятельствах, считалось и постыдным, и трагичным.
Именно интеллигенция возглавила национально-освободительные революции, которые характеризуются признаками социально-возрастного конфликта. Возрастная неполноценность («молодой») заложена уже в названиях политических партий, боровшихся за независимость: «Молодые кавирондо», «Молодые кикуйю», «Младоалжирцы», «Младотурки» и др. 178 Наконец, заняв места европейцев, новые элиты под давлением населения своих стран активно расширяли образовательную сеть, что повсеместно вылилось в перепроизводство людей с дипломами, ожидавших своего продвижения по социально-возрастной иерархии в рамках государственной службы. Именно «невостребованные умы» стали в последующем основной движущей силой переворотов и революций, в хаос которых погрузились развивающиеся страны после завоевания независимости. Самым распространенным обвинением в адрес предыдущей элиты, сопровождающим почти каждую революцию, является обвинение в отсталости, необразованности, некомпетентности и коррумпированности 179 .
178
Бочаров В. В. Интеллигенция и насилие: Антропологический аспект // Антропология насилия. СПб., 2001.
179
Там же. С. 39–87.
«Магическое» мышление, определяющее психологию традиционного общества, адаптировало ценности западной цивилизации в соответствии с присущими ему принципами мыслительной деятельности. По существу, «магическая сила», на которой эта деятельность базируется, замещается «культом образования и науки». Поэтому наука рассматривается здесь не как инструмент познания мира и добывания относительной истины, а как абсолютная Сила, способная изменить мир в нужном человеку направлении. Получение же европейского образования также связывается с обретением Силы. В Африке, например, люди стали обращаться для защиты от колдовства к учителям, заменившим в этом качестве традиционных лидеров, по определению наделявшихся сакральными свойствами. Да и сам титул Учитель получил широкое распространение среди глав «периферийных» государств, которые идентифицировались с «великими учеными», а также с писателями, философами и т. п.