Концепция лжи
Шрифт:
– Замолчи, – тихо проговорил Коровин, и Леон, до того внимательно смотревший на него, поспешил отвести глаза, столько ярости было сейчас в лице немолодого и всегда спокойного генерала.
Мельник сморщился, как от кислого, и коротко дернул плечом. Леону показалось, что он готов взорваться. Впрочем, Макрицкий знал своего приятеля достаточно хорошо, чтобы понимать – это лишь вспышка, сейчас Антон возьмет себя в руки. Хотя, впрочем, в прежние годы за ним такое наблюдалось нечасто…
– Нам следовало бы связаться с вашим собутыльником Каплером, – сказал Коровин, постукивая ногтями по своему заветному кувшинчику, – но по некоторым причинам это сейчас затруднительно. Будем ждать, пока он не проявится сам – думаю, сие явление произойдет в ближайшее время. Сейчас же нам следует как можно внимательнее наблюдать за действиями французов, особенно службы покойного Котте. Антон, напряги всех своих парней, задействованных на европейском направлении, здесь могут быть важны любые мелочи. Доклады мне каждые двенадцать часов. Если мы просрем что-нибудь серьезное, головы с нас поснимают без жалости. Понял?
– Так точно! – Мельник встал и попытался щелкнуть каблуками, однако по причине дурной строевой выучки это у него вышло неубедительно. – Разрешите приступать?
– Приступайте, подполковник.
Леон тоже встал и надел пилотку.
– Вы, майор, пока останьтесь. Для вас у меня особое поручение.
Антон откозырял, и, не глядя на Макрицкого, прошагал к двери, оставив после себя едва уловимое ощущение крайнего раздражения: Леон даже немного поежился. Похоже, Мельник все-таки допился… Такое бывает, когда человек в силу каких-то причин долгое время балансирует на грани нервного срыва. Правда, у астронавтов нервы по определению должны выдерживать чуть больше, нежели у прочих – так что же?
– Не выспался ты, что ли? – резкий голос шефа вырвал Леона из минутной задумчивости, вызванной поведением Мельника, и он дернулся, как от удара:
– А? Н-нет, господин генерал, все в порядке.
– Понял, – вздохнул Коровин, – это у тебя после Луны. Да… чужой корабль, да еще и в развороченном состоянии – понимаю.
– Вам приходилось?.. – удивился Леон.
Коровин кивнул и вытащил из ящика стола высокую бутылку «Черного аиста». Рюмки у него обычно хранились в баре.
– Приходилось, – произнес он, поворачиваясь к Леону спиной. – Единственный корабль, который попал нам в руки… тоже гора рухляди, к тому же очень старый.
– Триумвират? – задохнулся Макрицкий.
– Нет. Не Триумвират и не эти… Мельник ведь тебе уже показывал?
– Кое-что…
– А кроме того снимка у нас действительно ничего нет. Чутье говорит мне, что он натуральный, никаких подделок, но не все так считают, уж больно соблазнов много. Да суть не в этом, – Коровин развернулся вместе с креслом и поставил перед Леоном маленькую пузатую рюмку. – Пей. Согреешься.
– если я правильно вас понял, – медленно начал Леон, – то у нас есть еще какой-то… какой-то корабль?
– Есть, – Коровин поджал губы и усмехнулся. – Вот только не корабль это, а сто тысяч тонн древнего обгорелого металла. И кто его построил, мы с тобой, наверное, уже и не узнаем. На свете много всяких жутких тайн, мой дорогой. Нашим парням так хотелось «выкачать» из этого металлолома хоть что-нибудь, что его никогда никому не показывали – к тому же амеры сперва заявили, будто бы смогли разобраться в принципах действия оружия, но оказалось, что это им просто почудилось. Одно могу сказать тебе смело – лазеры-шмазеры и прочие пукалки, которыми пользуются наши друзья из Триумвирата, давно уже не в моде. На той громадине стояли пушки размером с локомотив, и на лазер они похожи не больше, чем я на участкового. Между прочим, не думай, что курьер массинов нам много чего даст – там все ясно и понятно… Если, конечно, не считать того прискорбного факта, что генератор антимата мы пока воспроизвести не в состоянии. Неизвестно, откуда берется столько энергии – и сколько б мы его не разбирали, без фундаментальных прорывов в физике так ни черта и не поймем. Ладно, Макрицкий… Сейчас это не имеет особого значения. Я отправляю тебя еще в одну командировку. Будем надеяться, что на этот раз тебя никто взрывать не будет.
– Вы считаете, там взрывали именно меня? – кисло улыбнулся Леон.
– Я знаю, кого там взрывали, – махнул рукой генерал. – И французы прекрасно знают, поэтому и суетятся как ужаленные. Так вот, послезавтра в Праге открывается симпозиум по гуманитарному сотрудничеству в сфере освоения космического пространства. Название ничего не значит – на самом деле туда приедут люди, занимающиеся в основном юридическими вопросами на тему «кто кому сколько должен». Туда отправляется наша объединенная делегация, и я записал тебя как представителя украинской стороны. Все уже знают, так что никаких вопросов у твоих дядек не возникнет. Твое дело – ходить, пить сливянку и слушать. Мне, видишь ли, понравился твой доклад по Севилье: я теперь знаю, кого надо посылать на подобные мероприятия.
– Опять смокинг, господин генерал?
– На этот раз – мундир и сабля. Допил? Можешь идти к себе в кабинет, тебе все принесут.
Часть третья.
Глава 1.
Перед самым вылетом на дисплее служебного коннектера высветилось короткое текстовое сообщение: «Загляни на ленту Альтон-СПб. Ф.» Леон уже стоял на контроле с двумя сумками в руках, и рыться в новостном меню ему было некогда – он поморщился, сунул овальную коробочку в нагрудный карман пиджака и положил на стойку свое удостоверение личности. Девушка с погонами лейтенанта погранслужбы России провела карточкой по хромированному язычку сканера и равнодушно посмотрела на невидимый пассажирам монитор.
– Счастливого пути, господин майор, – улыбки на ее лице не было.
– Спасибо, – буркнул Леон и подхватил сумки. К одной из них специальными ремешками был приторочен чехол с саблей, страшно действующий майору Макрицкому на нервы, так как он уже зацепился им и в лифте своего дома, и на выходе из такси. Проклиная утренний дождь, службу, и особенно тех идиотов, которые додумались в 2023-м ввести саблю как элемент парадной формы украинских офицеров, он поспешил в сторону эскалатора, ведущего к посадочному хоботу его четырнадцатого перрона.
После того, как он свалил обе сумки на ленту багажного конвейера и ловко выхватил из щели автомата свои карточки-квитанции, Леон перевел дух и поглядел на часы. До посадки оставалось двенадцать минут – по старой привычке он всегда выкраивал время для того, чтобы пропустить рюмочку в дьюти-фри-баре на перроне: не из жадности, конечно (хотя он знавал и таких), а чтобы успокоиться, потому что летать в качестве пассажира он немного побаивался. Получив из рук бармена крохотную порцию армянского, он уселся за столик и вспомнил о послании Фрица Каплера. Поиск занял несколько секунд. Глотнув коньяку, Леон вернул коннектер на место и задумчиво почесал ухо.
Из десятка срочных сообщений на питерском «Альтоне» реальный интерес представляло одно…
«Вчера, около 14.00 по местному времени, из собственного офиса загадочным образом исчез известный марсельский медиа-магнат Филипп Ямада по прозвищу «Катана». По утверждениям сотрудников его секретариата, месье Ямада не мог покинуть офис, минуя многочисленных секретарей и два поста охраны. Последний раз его видели в 12.10, когда Ямада прибыл в офис и вошел, как обычно, в свой кабинет. С 13.15 он перестал отвечать на вызовы секретарей. Через сорок пять минут озабоченный начальник охраны велел взломать дверь кабинета, однако же не обнаружил там ни своего начальника, ни каких-либо следов борьбы; все окна в кабинете, находящемся на восемнадцатом этаже, были закрыты. Марсельская полиция придерживается версии похищения с целью выкупа, но на данный момент таинственные похитители пока никак не проявили себя. По заявлению Абу Хуссейна, хроникера скандально известной ленты «Марсель Криминаль», Катана осуществлял связь между некоторыми представителями французских спецслужб и марсельским преступным сообществом…»