Конец звероящера
Шрифт:
– Как бы там ни было, я ничего не теряю, – решила она.
В самом деле, вдруг Ящер захочет шокировать общество, сделав то, чего не ждут от него? (Пресловутое «доброе дело») А если он будет вести себя как на балу… Это тоже не слишком плохой вариант! Лучше уж Звероящер, который способен помочь, чем десяток парней в подворотне за пару простых медяков. (Айрин знала, что если Властитель отвергнет ходатайство, то может быть и такое.) Блестящий кинжал, что она захватила с собой, был, по мнению Айрин, не столько оружием, сколько изящной игрушкой, способной поднять цену «сдачи» и пощекотать самолюбие Ящера.
Но у Берольда она поняла, что опять просчиталась. Легко рассуждать о том, что из двух зол нужно брать то, которое меньше! Она не могла пересилить себя. При одной только мысли о том, что придется сейчас обниматься неведомо с кем, все внутри взбунтовалось. Она никому ничего не должна!
Если бы Звероящер заставил ее подчиниться, сломив бесцельный протест, это было бы очень удобно. Она получила бы «плату» за эту обиду и право его ненавидеть до самой последней минуты своей жизни. Но Берольд явно не жаждал использовать силу, оставив за ней право выбора.
– Тоже мне, звероящер нашелся! – с обидой подумала Айрин. – Держал себя так, словно это не он приставал ко мне в зале… Как будто ему все равно! Может быть, когда он предлагал мне подняться наверх, он заранее знал мой ответ и хотел одного: «соблюсти репутацию»? Это уже просто свинство! Зачем я вообще приходила сюда?
Машинально она сжала тонкий мешочек, который висел у запястья, так сильно, что маленький свиток, лежавший внутри, громко хрустнул.
– Дурацкий листок с глупым текстом! – отметила Айрин, почувствовав новый всплеск горечи.
Берольд унизил ее, подчеркнув, как когда-то другой человек, что все речи о бескорыстии и доброте, понимании, помощи – бред. Словно Айрин об этом не знала сама! Словно ей не пришлось пережить тот безумный кошмар меньше года назад… Ладно, глупо винить его в этом, сама напросилась! Зачем было столько твердить о «высоких порывах души», зная, что вокруг лишь звероящеры? Рыцарь на белом коне – мечта маленьких девочек. Когда тебе почти тридцать, то просто смешно ожидать чуда…
– Эй, осторожнее! Стойте! – раздался над ухом пронзительный окрик, и две руки крепко схватили ее, потянув назад. – Все-таки нужно смотреть вокруг!
Недоуменно взглянув вслед карете, едва не сбившей ее, Айрин перевела дух.
– А может, вы зря поспешили? – спросила она незнакомца, который по-прежнему крепко держал ее.
– Думаю, нет, госпожа! – сказал ей молодой человек – Я заметил, вы чем-то расстроены? Может быть, вам нужна помощь?
– А что?
– Вы сейчас без кареты? Позвольте мне вас подвезти.
– Для чего?
– Госпоже не годится ходить пешком. Моя карета здесь, рядом.
Такой необычный напор удивил и заставил взглянуть повнимательней на того, кто ее так неожиданно спас. Молодой человек оказался довольно высоким блондином. Короткая щеточка светлых усов была чуть потемнее бровей и белесых ресниц. (Необычный контраст.) Машинально взгляд Айрин отметил прямой пробор, крупные пухлые губы и круглую ямочку на подбородке. Наверное, многие женщины были бы счастливы вдруг оказаться с ним рядом, но Айрин смутил странный пыл незнакомца, с которым тот к ней обращался.
– А кто вы такой?
– Секретарь по особым делам господина…
То имя, которое он назвал, было совсем незнакомым, однако, его положение как-то могло объяснить эту жажду продолжить знакомство. Хотя секретарь – не лакей, он слуга. Уважаемый, может быть, даже богатый, воспитанный, но не входящий в круг избранных. По крою платья он мог понять, что незнакомка, которую он спас, относится к высшему обществу. А еще он видел, что она явно не местная и не богата. К тому же попала в беду. Для знакомства вполне подходящий предлог!
– Меня зовут Гленн, а вас? – продолжал он, как будто не видя толпы, обтекающей их.
– Айрин.
– Очень красивое имя. Позвольте мне вас подвезти?
– Это будет не слишком удобно, я лучше дойду сама. Ведь карета, конечно, не ваша?
– Хозяйская, – чуть улыбнувшись, во весь голос, громко ответил он. – Впрочем, они покупают другую. Сейчас я как раз везу деньги, которые их управляющий сумел собрать с арендаторов.
– Что он несет, этот Гленн?! – изумленно подумала Айрин. – Как можно об этом кричать посредине толпы? Мало ли проходимцев вокруг!
Гленн заметил ее изумление.
– Вы не волнуйтесь, сундук очень крепко привинчен к сидению, ключ у меня на груди. Все продумано. Мне доверяют!
– А зря! – чуть не брякнула Айрин, но все же смолчала.
– Поедемте, – вновь повторил Гленн.
Она заколебалась. До этого дня Айрин думала, что, несмотря на последний удар, она все еще доверяет другим, что готова откликнуться на проявление искренних чувств и принять помощь. Но сейчас что-то смущало ее. Может быть, незнакомец был слишком открытым и… Правильным? Или опрятным? Отглаженный ворот рубашки, видневшийся из-под камзола, сиял белизной, ремешки были крепко затянуты, словно он шел на парадный прием, а не ездил невесть куда. Да и держался Гленн как-то не так, как нормальные люди… Ну просто живой эталон добродетели, этакий чистенький мальчик, не знающий, что мир бывает жестоким!
– Уж лучше поехать с ним, прежде чем Гленн еще раз заорет на всю площадь про деньги, которые он везет, и привлечет неизвестно кого, – пронеслось в голове.
– Где же ваша карета? – спросила она Гленна.
– Здесь, за углом, – торопливо ответил он, словно боясь, что она передумает.
Купив гнедых жеребят, Берольд сразу велел их отправить в поместье, а сам возвратился в назад. Он не слишком спешил, понимая, что дел не так много. Пять дней, проведенные им на колесах, слегка утомили, однако Берольд был доволен поездкой.
Звероящер не ждал гостей. Но, когда слуга доложил, что к нему пришел некто по имени Клифф, и за эти пять дней он уже раза два побывал здесь, Берольд согласился принять его. Род Клиффа был очень древним, и это ему помогало держаться. Властитель терпел его, так как Клифф лучше других умел выловить свежую сплетню и очень забавно подать ее, не беспокоясь о том, что в ней правда, а что откровенная ложь. (Вообще-то Берольд полагал, что Клифф сам сочиняет такие истории.) Он презирал Клиффа, но иногда принимал, чтобы быть в курсе всех новых слухов. То, что этот сплетник зашел в третий раз, могло быть неплохим знаком.