Конечно, это не любовь
Шрифт:
Допрашивать человека, с которым когда-то она сидела за одним столом в доме на площади Гриммо, было неприятно и тяжело. Пусть он и был вором и жуликом, он был человеком Дамблдора. Гермиона сама удивилась том, что для нее это до сих пор что-то значит.
— Да ладно, что уж там, — махнул рукой Наземникус. — Ты в своем праве. А только могла бы по старой памяти…
— Наземникус, — мягко сказала Гермиона, — я не могла бы. У тебя ведь был отличный шанс все начать заново. У тебя были деньги.
Он посмотрел на нее грустными, мутными глазами, едва различимыми под морщинистыми веками, и ответил:
—
— И ты, вместо того, чтобы обратиться к кому-то из нас, решил взяться за старое? Да еще и полезть к магглам? Понимаешь, что по новым законам я тебя буду вынуждена засунуть в Азкабан лет на пятнадцать?
Он снова махнул рукой и шумно вытер нос рукавом:
— Суй, уже не страшно. Я ведь давно пропащий человек. Только Альбус мог петь про второй шанс и новую жизнь. А на деле — ерунда это все, Гермиона. Я — жулик, вор и пьяница, и дело с концом. Давай свои бумаги, подпишу, что надо.
Он поставил корявую роспись на признании своей вины, снова утер нос и первым пошел в сторону конвоя.
Вечером после слушанья по делу Флетчера Гермиона вернулась домой уставшей и совершенно разбитой и сразу же легла спать. А посреди ночи проснулась от ощущения чужого взгляда.
Не раздумывая, на одних инстинктах она засветила в незваного ночного гостя беспалочковым оглушающим заклинанием, и только после этого зажгла свет — и встретилась взглядом с Шерлоком. Он увернулся от луча и теперь стоял в углу ее спальни.
— Мерлин, — Гермиона со стоном откинулась обратно на подушку, — скажи спасибо, что я не такой параноик, как покойный Грюм, и не швыряюсь «Авадами». Нельзя так пугать.
— Мне надо было поговорить, — невозмутимо заметил Шерлок, снял пальто и пододвинул стул.
Гермиона взглянула на часы, протерла глаза и переспросила:
— В три часа ночи?
— Уже три? — удивился Шерлок. — Значит, да.
— Отвернись.
С недовольным: «Нет времени на эти глупости», — он все-таки повернулся к ней спиной, и Гермиона быстро набросила поверх короткой футболки, в которой спала, мантию.
— Итак? — спросила она.
Шерлок посмотрел на нее каким-то странным, почти больным взглядом и очень тихо, на грани слышимости сказал:
— Мне нужна помощь.
— Что нужно сделать? — сразу же спросила Гермиона.
Он встал со стула, сделал несколько шагов по комнате, сцепил руки в замок и еще тише попросил:
— Помоги мне вытащить ее.
Гермиона сразу поняла, о ком идет речь, но не позволила своему голосу дрогнуть.
— Расскажи мне, что произошло и что требуется.
Шерлок опять сел на стул, закинул ногу на ногу и заговорил непривычно медленно — обычно он, рассказывая что-то тараторил, за что не раз получал выговор от миссис Холмс, а сейчас как будто подбирал каждое слово.
— Эта женщина вернулась, я писал тебе. Ее смерть была инсценировкой, хитрой и изворотливой настолько, что даже я поверил. Как ты помнишь, на Рождество, в день своей мнимой смерти, она послала мне подарок — свой телефон, на котором хранились компрометирующие фотографии и еще множество разнообразной информации. Уже на следующий день я решил заняться делом и разгадать пароль. Можно было предположить, что она выбрала комбинацию случайных цифр или букв, но я сомневался в этом — эта женщина
Он замолчал, постучал пальцами по колену, потом продолжил:
— У меня были дела и кроме телефона, так что я отложил его на время. Но то и дело возвращался к паролю. Я идиот, — он нервным движением схватился за подбородок, — эта надпись: «Мой ключ — четыре символа — ок» маячила у меня перед глазами, но я так и не сумел догадаться!
— Шерл, — произнесла Гермиона. Он вздрогнул, перевел на нее взгляд и спросил:
— Что?
— «Мой ключ — Шерл — ок». Очевидно, — ответила Гермиона.
— Как ты узнала?
— Я читала сообщения Ирэн Адлер и видела, как она на тебя смотрела. И ты говоришь, что она любит игры. При ее профессии, едва ли она выбрала бы адрес или номер — ее интересуют люди. И особенно ты. Так что… — Гермиона поплотнее завернулась в мантию и понадеялась, что некоторую прерывистость ее речи Шерлок спишет на вялость после сна или прохладу.
— Тогда я вдвойне идиот, потому что решил, что загадка не разгадывается, раз ее не могу разгадать я, — заметил он и на мгновение зажмурился, не то вспоминая что-то, не то переживая приступ самобичевания. — Как бы то ни было, до прошлой недели телефон оставался не взломан. Представь себе мое удивление, когда я обнаружил эту женщину в своей комнате, спящую в моей кровати.
Гермиона кашлянула, но ничего не сказала.
— Она пришла забрать телефон, а заодно подкинула мне еще одну загадку. И… — Шерлок снова зажмурился, и теперь Гермионе стало понятно, что все-таки он страдает от мук стыда. — И ее я разгадал.
Дальнейший рассказ Гермиона случала спокойно и отрешенно, и даже не пошевелилась, когда Шерлок рассказывал о попытке шантажа и о том, как Ирэн Адлер едва не обыграла и его, и Майкрофта.
— Я слишком поздно разгадал ее пароль, но это уже не важно. Важно, что завтра на закате ее казнят, и я не хочу, чтобы это произошло, — закончил Шерлок и повторил: — мне нужна твоя помощь.
Стряхнув отстатки сонного оцепенение, Гермиона поднялась с постели и быстро спросила:
— Знаешь, где это произойдет?
— В Пакистане, в городе Карачи.
— Мордред, — прошипела Гермиона, — далеко.
— У меня есть два билета на самолет, вылет через три часа, так что успеем.
Гермиона замерла и задумалась. Если она была в Лондоне, а теперь рискует быть казненной в Пакистане, значит, у нее большие проблемы. Ей нужно исчезнуть, сменить имя и, желательно, убраться как можно дальше. У Гермионы был собственный многоразовый порт-ключ в Австралию, но там она оставлять мисс Адлер не хотела — достаточно живущих под чужими именами родителей. Лучшее место, где можно спрятаться — Америка, но до Америки порт-ключа не было. И изготовить его за три часа, равно как и поддельные документы, не представлялось возможным. Правда, это было и не нужно. Заклинанием собрав самое необходимое в сумочку и заранее спрятав в нее пистолет Шерлока, Гермиона быстро переоделась в маггловскую одежду.