Конфеты 2: дисбат на Краю
Шрифт:
Это было для меня привычно, двигался я не по кругу, а по поднимающейся и расширяющейся спирали силы. Хотя были и нюансы.
Несколько раз я насильно увеличивал своё отверстие для принятия энергии, что обрушивало мой объём в пропасть.
Однако благодаря Ярлыку вернуться в боевое состояние было не так уж сложно. На мои боевые возможности это практически не влияло. В некотором смысле я почти нейтрализовал влияние артефакта надувания.
Внешнее Кольцо Кубанского Края на момент моего прибытия было разделено на условные 36 направлений (линий). Шесть из них были давно завоёваны
В зачистке двух направлений я принял участие, и осталось 28 линий, которые по уровню ресурсов всё же уступали более сложным территориям.
Я изучил описание каждой линии и начал зачищать те, где обитали монстры с нужными мне ресурсами.
Это были горные районы, в которые дисбат не направлялся глубже семи километров из двадцати.
Причиной была природа местных монстров: птицы.
Для меня же подобный враг был наоборот удобен. Ведь противник сам насаживается на мою атаку, пикируя вниз. Если же пернатое создание активировало волшебство, оно обычно должно было зависнуть на месте. Лёгкая цель.
Вот птицы, появляющиеся из-под земли, это непривычно, но тоже решаемо.
Однако Край сумел несколько удивить: крупные птицы, называемые «глухарями», закидали меня пчёлами. Удивляло же в этом, что тела самих пернатых были ульями для этих плотоядных насекомых.
Ну, я знал про этот тип атаки, так что был готов.
Я получил хорошую тренировку точности воздушных лент, истребляя насекомых. Но самым проблематичным для меня оказалось собрать добычу, которой были сами глухари.
Птица-улей ценилась как сама по себе для производства странного, но очень полезного мёда стихии плоти, так и её перья, яйца и ядра относились к стихии призыва.
Так что живые птички ценились очень высоко, а мёртвые несколько меньше. При этом почти весь мёд достался мне. Я планировал не только сам поесть, но и пустить его на конфеты.
Главное свойство приторной субстанции — кроветворение и усиление мышц.
Это так же было причиной выбора этой линии.
Веселья здесь практически не оказалось, даже босс был всего на третьей ступени. Вот призванная им пчела размером с автобус могла показаться проблемой, но она тупо атаковала меня жалом.
Дальше нить.
На этом всё.
То есть я шёл, хватал птиц, фасовал их в сетки. За мной следовало моё отделение и убирало добычу в специальные артефакты, аналогичные тому, в который я упёк хомяка.
Я уже успел посмотреть описание этой технологии в библиотеке. Какого-то секрета здесь не оказалось: гравировка волшебной печати на обеих половинках, но на одной части выпуклая, на другой вогнутая.
Сам узор так же входил в перечень общеизвестных магических единиц.
Я пока не углублялся, что это значит, но метод запомнил.
Магическая печать относилась к призыву, но так же содержала и элементы пространства и времени. При достаточной подпитке магической энергией, за что обычно отвечала оправа или цепь, если сам владелец был не в состоянии, амулет замораживал жизнь монстра, пока не кончится мана артефакта или владелец не выпустит существо на волю.
Схожие методы были и в моём прошлом мире. Печать отличалась примерно на треть, но в целом она была мне знакома. Однако использовали её не на «ядрах», которых в моём мире всё же не было, а на испещрённых рунами пластинах, чешуе монстров, свитках из растений и огромном количестве иных вариантов.
В этом мире ядра сильно упрощали многое, но отсутствие рун усложняло самое элементарное.
Хотя мне уже было во многом всё равно.
Интерес к местному волшебству у меня был, однако я с каждой победой становился сильнее и без изучения магии аборигенов.
Кроме поедания некоторой добычи и модификации тела, я так же создал себе две дубинки в рамках «официальных артефактов». На них даже нанесли инвентарные номера, где 163–1220-… всё ещё было моим индивидуальным обозначением, а добавочные…-008 и…-009 уже обозначали номер предмета.
Браслеты и ярлык были номерами от…-001 до…-006. А вот…-007 относился к убежищу для хомяка, пусть сам артефакт уже был списан и вычеркнут.
После зачистки я посетил вампиршу и предложил ей:
— Я готов обменивать 100 миллилитров своей крови на энергию плоти.
— Пол-литра, — почти не думая, начала торговаться доктор Влада.
— Интересно, а зачем Вам столько, если вампиры любят в первую очередь женскую кровь? — Спросил я.
— Мы много чего любим, — усмехнулась брюнетка в белом халате, — у тебя на удивление сладкая кровь. Как и следует мужской, она воняет, а тем более девственная воняет раз в десять больше, чем у простого мужлана. Но вкус приятный. Женская более невесомая, энергичная и лёгкая, после неё на душе хорошо. А твоя напоминает мне газировку, после которой моя магия приобретает большую силу. Не будь ты природным магом, я бы даже пробовать не стала из-за вони, но интерес в прошлый раз перевесил брезгливость. Я не прогадала. Так что пол-литра.
— Так-то я могу собрать энергию сам, просто это сэкономит немного времени. 200 миллилитров — моё финальное предложение. При этом приносите мне перекус, чтобы я сразу восполнил полезные вещества в организме, — произнёс я.
— 400 миллилитров, а я приношу еду и буду делать всё в неглиже, — произнесла брюнетка и расстегнула пуговицу на блузке.
— Тогда сделка аннулируется, я верен своей Снежинке, — усмехнулся я. — Тем более Ваша попытка получить от меня «возбуждённую кровь» провалится. Будем честными, моя жена — самая красивая из всех, кого я когда-либо встречал, — заявил я, не уточняя, что говорю про Лилию. Хотя Снег всё же была рядом с моей драгоценной супругой, но пока отставала и вряд ли сможет сравняться.
— Орчиха красивее меня? Да ты бредишь, — возмутилась вампирша. Потом что-то подумала, — красивее суккубов? Фото есть?
— С собой нет. В деле есть, — произнёс я.
— Откуда тебе известно, что есть в твоём деле? — Уставилась на меня вампирша.
— Нечего было его оставлять в моей палате. Мне скучно, понятное дело, что прочитал, — честно признал я, — только не совсем понял, зачем мне измерили прям все части тела.
Брюнетка смерила меня взглядом полным подозрения, после чего сказала: