Консервный нож

Головачев Василий Васильевич

Молчание не мешало Никите наблюдать за разворачивающимся ландшафтом и одновременно за сосредоточенной Флоренс, но ему все время казалось, что вместе с ними в кабине незримо присутствует кто-то третий, пытаясь осторожно заглянуть в мысли инспектора. Ощущение было субъективным, психологическим, потому что "Вася" молчал, но Пересвет доверял своей интуиции, своим инстинктам и повысил боеготовность, зная цену неожиданностям; он помнил попытку пси-прослушивания в каюте Уве Хоона в первый свой день на станции.

Внезапно

Флоренс резко повернула и протянула руку вперед:

– Смотрите!

Пинасе догонял какую-то бесформенную массу, в которой Никита не сразу узнал… воздушный шар! В размерах шар больше, впрочем, напоминал банан, достигающий метров пяти, а под ним болтался небольшой предмет черного цвета. Пинасе завис рядом с шаром, и Никита наконец разглядел предмет: это был труп дайса.

– Замерз, - тихо сказала Флоренс с какой-то странной интонацией.

Никите показалось, что в ее голосе проскользнули нотки грусти и нежности, но он не намеревался анализировать каждый жест или фразу девушки, к тому же ему самому было жаль путешественника-островитянина, нашедшего смерть вдали от дома.

Флоренс тронула аппарат с места и чиркнула стабилизатором по боку воздушного баллона. "Банан" с шипением съежился, пошел вниз и исчез в блеске янтарных волн океана.

– Мир праху твоему, первооткрыватель, - пробормотал Никита.

Флоренс посмотрела на него, изогнув бровь, но промолчала.

На горизонте показалась длинная темная гряда - остров. Когда до него осталось километров пятнадцать, на панели управления вспыхнул оранжевый глазок, а из динамика раздался мужской голос:

– Борт-икс, остановитесь! Остров объявлен запретной зоной - работают коммуникаторы. Лицам, не имеющим полномочий, приближаться к острову запрещено!

– Алло, Стив?
– сказала Флоренс в микрофон.
– Это я, Фло Дженнифер, сертификат "три шестерки", ты знаешь.

– Фло? С базы мне сообщили, что ты не одна…

– Со мной инспектор Даль-разведки Пересвет, сертификат "три девятки".

"Три девятки" на жаргоне космофлота озна чало "особые полномочия", "три шестерки" - доступ в любые места, кроме районов работы спасателей.

Стив отозвался через полминуты:

– Полет разрешаю Что конкретно вас интересует?

Никита повернул усик микрофона к себе

– Занимайтесь своими непосредственными обязанностями, уважаемый, мы сами решим, что нас интересует.

Неведомьш Стив отключил связь

Флоренс укоризненно покачала головой, увеличила скорость

– Стив хороший парень, напрасно вы его обидели

Остров, береговую границу которого они пересекли, был велик и почти целиком зарос вуд-волловым лесом Через минуту полета в сплошных черно-золотых "развалинах" под аппаратом протаяла долина, в которой стоял город дайсо-ниан, один из немногих уцелевших, успешно справившийся с вырождением.

До

этого Никита видел дайсонианские города только на стерографиях

Флоренс подняла машину чуть выше, чтобы город был виден весь целиком, и остановила полет, давая инспектору возможность оценить градостроительное искусство древних хозяев планеты.

Архитектура дайсониан - нечто странное с точки зрения земной логики и позиций антропоморфизма. Вертикальный стиль, если вводить земные аналогии, но прошедший через чуждое людям восприятие, образ жизни со своими геометрическими пропорциями и функциональным назначением

Во-первых, все здания города были высокими, но одноэтажными. Во-вторых, они не имели крыш В-третьих, соединялись в замысловатый узор, напоминающий лабиринт, а улицы города больше походили на газоны, засеянные травой, а может быть, и в самом деле были газонами, во всяком случае для ходьбы людей они не предназначались. В-четвертых, город дайсониан был похож на вудволловый лес, разве что менее густой и более облагороженный и с другим цветовым оттенком стен

У одного из крайних зданий Никита заметил палатку, куттер и группу людей в желтых комбинезонах

– Археонавты, пояснила Флоренс.
– В этом городе их человек сорок, потому что он сохранился намного лучше других Большинство дайсонианских городов почти растворилось в массе вудволловых лесов. Есть гипотеза, что вуд-волловые леса - это одичавшие и расплодившиеся города.

Перстень на пальце девушки полыхнул сиреневым огнем. "Пальцы натирают, - вспомнил Никита слова недавнего гида при посещении музея, - все сняли, а Фло носит - и хоть бы что!" Интересно, разобрались специалисты в функциях этой безделушки или нет?

– Красив!
– заметил инспектор, кивая на перстень.

Флоренс мельком посмотрела.на руку и равнодушно кивнула. Эта ее реакция озадачила Пересвета, потому что он знал, как неравнодушны обычно женщины к комплиментам, но в это время пинасе завис над газоном одной из улиц и мягко приземлился. Отскочил и повернулся колпак кабины, Флоренс выпрыгнула наружу, утонув в густой желтой пухотраве по колено.

Никита выбрался следом, прислушиваясь не столько к звукам жизни чужого города, сколько к шепоту "Васи", который снова заметил постороннего наблюдателя.

Над городом медленно кружил виброкрьш величиной с крупного орла, вспыхивая радужными плавниками. Больше никаких живых или движущихся предметов в поле зрения и в поле интуиции Никиты не попало

– Не отставайте, - окликнула его Флоренс, уверенно направляясь к ближайшему зданию.
– Что вы там увидели?

Никита указал на виброкрыла.

– Интересная птичка. "Крылья орловы, хобота слоновы; мы их бить, а они нашу кровь пить". Девушка засмеялась.

– Похоже. О ком это на самом деле?