Консервный нож
Шрифт:
Размышляя над новостью, Калашников вернулся в кабинет и с головой окунулся в вихрь сводок, команд и встреч с начальниками служб и отделений.
В семь часов вечера по московскому времени оперативная группа вылетела в Австралию на биополигон "Хоррор", расположенный на краю пустыни Гибсона, где ее ждали работники груп-пы наблюдения следственного отделения.
Калашников прибыл на полигон на полчаса позже в сопровождении куратора австралийского филиала УАСС Корнера.
Биополигон "Хоррор" был создан в Австралии двадцать три года назад для сохранения полного набора генов животных, занесенных в Красную книгу. Затем, спустя пять лет, на
Полигон имел свое пассажирское и грузовое метро, контролируемое "Иором" - международной службой охраны порядка, но в этот день работники "Иора" были заменены специалистами отдела безопасности, и встречали Калашникова и Корнера знакомые лица: подвижный, пухлый, как хлебный батон, заместитель начальника отдела Захар Захаров и старший инспектор-официал Фредерик Эгберт, массивный, по-медвежьи косолапый, с тяжелым сонным лицом.
За стенами метро царил жаркий поддень. Полупрозрачный купол станции метро стоял в окружении двухметровых шпалер голубоватого спинифекса и островков молодых баобабов. Со провождающие свернули к белому двухэтажному зданию административно-управленческого корпуса полигона, выстроенного в стиле "плавающий тор". Людей нигде не было видно, лишь в холле здания читал старинную книгу бородатый интеллектуал в шортах, не обращавший на процессию никакого внимания.
В кабинете начальника полигона царила стандартная обстановка, обычная для кабинетов деловых организаций и фирм: стол-пульт с подставкой видеоселектора, панель координатора, расчетчик режимов охраны полигона, два пан-дарма с креслами, терминал вычислителя и ряд легких стульев. Две стены кабинета - фасады кристаллокартотек, третья - бар и сейф, четвертая - окно с видом на территорию полигона с редкими скалами, зарослями кустарника, толстопузыми баобабами и строениями всевозможных форм и размеров. Многие кубы и цилиндры соединялись прозрачными рукавами коридоров.
Захаров поговорил о чем-то с инспектором и повернулся к начальнику отдела.
– Все готово к операции. Резидент выявлен с вероятностью ноль девяносто три. Это Сунни-мур Кхеммат, палеобиолог, заместитель начальника седьмой лаборатории. Непалец, тридцать три года, месяц назад вернулся на Землю - отказался от работы в Сфере.
– Вот как? Это интересно. Причина отказа?» - Болезнь. Помните странные заболевания белокровием? Он был первым, кто заболел. На Земле все пришло в норму, последствий никаких, но возвращаться не стал.
– Запрограммирован? Или подменен? Захаров засмеялся.
– Анализ поведения однозначных оценок не дал. Иногда Кхеммат ведет себя странно, однако выявить причины такого поведения весьма трудно, если вообще возможно. У нас не было времени. К тому же он нелюдим, угрюм и явно сторонится женщин.
Калашников прищурился.
– Любопытная подробность. Мы далеко уйдем, если будем основывать свои заключения на женофобии подозреваемых. Шучу. А не хитрит ли наш подопечный? Не подготовил ли он сюрприз вроде раздвоения личности?
– Двойник?
– догадался заместитель.
– Такая возможность учтена. Но для выявления двойника опять же необходимо иметь достаточный запас времени, которого у нас нет. Кхеммат
Калашников отрицательно качнул головой, посмотрел на представителя австралийского фи- лиала УАСС.
– Времени у нас действительно кот напла кал, поэтому риск оправдан. Анализировали чину вербовки Кхеммата Чужими? Почему именно он им понадобился?
– Кхеммат мог попасться случайно, как и Валаштаян. С другой стороны, Чужие ничего не делают без расчета. Но если их заинтересовала работа полигона, то выпуск хищных тритемно-донов на Д-комплексе - крупный прокол.
– Согласен. Однако целевая функция агента на полигоне может быть иной - скажем, отвлекающей. Тогда сегодняшняя операция заранее рассчитана Чужими для высвечивания нашей осведомленности и тактической глубины планов отдела безопасности.
– Учтена и эта возможность, хотя разработанная социоэкспертами динамическая информационная модель ситуации прямо указывает на заинтересованность Чужих работой полигона. Суннимур Кхеммат до болезни был ярым романтиком, если можно так сказать, любителем рискованных экспериментов, его невозможно было силой принудить вернуться на Землю, и вдруг словно подменили человека. Второй факт: на Д-комплексе отмечено всего два нападения тритем-нодонов на людей, оба на сотом горизонте. То есть нападал, по всей видимости, один и тот же зверь, а где остальные девять? Отпет один - они нужны Чужим для других ntvicii.
К разговаривающим приблизился сонноли-цый инспектор Эгберт.
– Пора выходить. Все готово, посты наблюдения дают зеленый свет. Калашников хмыкнул.
– Не нравится мне ваше спокойствие. Как-то уж слишком просто и буднично мы работаем. Все-таки объект захвата - чужое разумное существо!
Захаров пожал плечами, но промолчал.
В карантин-блоке они надели пленочные диффузные скафандры, обтягивающие тела и пропускающие только молекулы кислорода и азота. За воротами грузового бокса их ждал десятиместный хэтчбек, замаскированный под грузовой робокар. Всего в кабине разместилось семь человек: Калашников, Захаров, Корнер, инспектор Эгберт и трое молодых парней, молчаливых и собранных.
Робокар без толчка взял с места и неторопливо покатил к ближайшему строению. Встроенный манипулятор выгрузил из него небольшой ящик и поставил внутрь такой же.
Поползли дальше, к усеченной пирамиде с рядом зеркальных пластин по фасаду. Там повторилась та же процедура, и Калашников понял, что делается это для маскировки передвижения отряда.
К зданию седьмой лаборатории, цилиндру диаметром в двадцать и высотой в сорок метров, прибыли через семь минут. Здание стояло в группе невысоких, но крутых скал и соединялось лег кими лесенками с двумя серебристыми десятиметровыми шарами, расположенными на карнизе одной из скал.
– Боксы-виварии для особо опасных экспериментов, - пояснил Эгберт в ответ на взгляд Калашникова.
– Снабжены диагностическими машинами и граничными блокираторами. Уровень защищенности - десять мегаджоулей на квадратный сантиметр.
"Защита на уровне кораблей косморазвед-ки, - подумал Калашников.
– Ничего себе, опасные эксперименты! Что они здесь, огнедышащих драконов выращивают, что ли?"
– Зачем понадобилась такая мощная защита? Ведь внутри ничего не взрывается, это же не физическая лаборатория.