Конструктор времени 3. Битва двойников
Шрифт:
– А это все, кто хотел бы поучиться у вас. Ведь вы не откажете?
Это был совсем другой вопрос, обсуждать который я не был готов. Как объяснить, что я никто и мне самому ещё учиться и учиться. А те приёмы, о которых сказал Числов, всего лишь непрофессиональная попытка переиграть моего профессионального и многоопытного тренера, пришедшая по наитию, то есть случайно. И я сломал тренеру руку, когда сам оказался в тупике. Всё, что делал я, приводило положение в состояние, в шахматах называемое цугцванг. Любой дозволенный ход приводил к ухудшению. И мне пришлось применять недозволенный.
Моего согласия на
С какой-то надеждой на то, что мне потом удастся увильнуть, я спросил:
– А можно мне посмотреть эту запись?
– Идёмте ко мне в кабинет! – тотчас согласился Сергей Николаевич.
И мы с ним, не оглядываясь на остававшийся в зале контингент, потопали в мою раздевалку. Вот там мне можно было уйти и всё исправить, кольцо с камнем по-прежнему лежало в кармане. Но мне этого уже не хотелось. Я довольно спокойно переоделся и запер свой шкафчик. Потом мы с Числовым вышли из здания, где был спортзал и двинулись в сторону административного. Там у Сергея Николаевича на втором этаже оказался средних размеров кабинет с огромным монитором на стене, на котором как раз застыл кадр нашей с Олегом Витальевичем «тренировки».
Надо сказать, не самый для меня приятный кадр! Там мы с тренером после последнего момента поединка стояли рядом и моё лицо в этот момент должно было выражать вымученное облегчение. Правда, камера была далековато и различить можно лишь, что я пытаюсь помочь, а он этого не хочет.
Я сел перед монитором, а Сергей Николаевич, убедившись, что я устроился удобно, включил запись с начала нашего «поединка» и после сел рядом со мной.
– Понимаете, Олег Витальевич для нас всех… – зажурчал мне в ухо его голос. – …как бы незыблемый авторитет. Обучался в Японии. Он с самим президентом занимался в своё время. Ещё освоил стиль Кадочникова, если вы знаете о чём я. И только возраст и положение не позволяли ему, заведомому чемпиону, выступать в международных соревнованиях. У нас он не проиграл не одного поединка. Здесь часто случались такие бои. Все хотели себя попробовать. Но он до последнего времени держался молодцом. Я даже сказал ему недавно: «Спорим, что ты продержишься ещё лет десять, не меньше!». Он мне ответил только: «Увидим!». И вот, увидели…
Сергей Николаевич тяжело вздохнул. А в это время на мониторе я, ещё вполне изрядно справлялся с атаками тренера. Он мне, молодому и необученному, тогда говорил что именно и как он будет это делать. И ещё, как я должен отвечать. Правда, звука здесь в кабинете не было, только слабые мимические движения лица, но для моих ушей и этого было более чем достаточно. Я продолжал слышать его спокойный голос.
– Но так всё равно когда-то должно было случиться. – продолжил Сергей Николаевич. – Ему уже давно предлагали уйти на пенсию, но он себя не жалел. Всегда подтянутый, всегда готовый… Да, и справлялся он со своей работой великолепно. Я не знаю второго такого…
В это время на мониторе Олег Витальевич ловким движением корпуса снова пытался заставить меня потерять равновесие, но я не сдался и переиграл этот инцидент примерно в двадцати вариантах. Из всего этого на экране осталось лишь короткая последняя часть, когда мне удалось перехватить руку нападавшего и отвести её от себя подальше. И тренер после этого со мной больше не говорил и не церемонился. Я видел, как сильно напрягло его такое невероятное событие – мне удалось уйти от приёма с потерей равновесия и захватом руки. Правда, я ошибся и не воспользовался тем, что сам захватил руку соперника и ничего не провёл в ответ. Хотя, технология броска была мне уже ясна…
– Вот я и говорю, пришёл наконец противник достойный нашего тренера! Вы, Валерий Евгеньевич, просто не оставили ему никаких шансов. Вот в этот последний захват, Олег вложил всё…
Да, на мониторе как раз и был этот последний момент. Я мысленно услышал как хрустнула кость в подломившейся руке. Меня аж внутренне передёрнуло!
– Вы, Валерий Евгеньевич, не волнуйтесь так! Срастётся у него рука. – Числов следил за моим выражением лица. – Поболеет немножко и срастётся. Правда, пока тренировать наших дзюдоистов он не сможет. И у нас тут… – он повернулся и хитро прищурился на меня. – Я вполне серьёзно хочу предложить вам поработать у нас тренером. Только не отвечайте сразу! Вернитесь к себе, подумайте…
– И думать тут нечего! – моментально высказал я своё мнение. – Вы, наверное решили, что я крупный мастер, сенсей, гуру дзюдо? Так вот, у меня всего неделя занятий с Олегом Витальевичем, и больше ничего до этого. Я никогда раньше на ковёр не выходил! Что же вы с таким тренером станете делать?
Я думал, после этого нам и говорить будет нечего. Но спортивный начальник даже не моргнул:
– Мне кажется, вы измените своё решение. Подумайте сами! Солидная ставка, своя комната, не в гостинице будете проживать. Ещё льготы разные…
Сергей Николаевич говорил, не давая мне вставить слово в ответ.
– По сравнению с другими, у нас практически идеальные условия. Единственный минус – мы не можем принять вас на постоянную работу. У нас только одна единица в этом…
– У меня тоже одна единица… – аккуратно подсёк я его на вдохе между двумя словами. – …и я разорваться вряд ли смогу. Вы только не обижайтесь. У меня здесь другие задачи. Мне с вашими проблемами справляться будет невозможно.
– И всё-таки вы подумайте! Не торопитесь сказать безвозвратное «нет». Такая возможность случается не каждый день!
Сергей Николаевич никак не хотел принимать мой отказ. И, считая, что высказал всё, не глядя на меня, встал, стряхивая с костюма невидимые пылинки. Я тоже поднялся. На мониторе опять стоял всё тот же кадр, где я, новичок, смотрю на дело рук своих и не желаю ничего исправить…
Впереди меня ждали ещё индивидуальные занятия с двумя специально приходящими преподами, но выйдя из административного корпуса, я решил, что от остального я не жду уже ничего. А раз так, то надо связаться с моим другом и покровителем и выяснить всё с ним окончательно. Я эти десять дней прожил здесь слишком уж вольготно. Да, я посещал какие-то обязательные лекции и беседы, со мной персонально занимались разные специалисты. Но я здесь был чужим и не нужным, и у меня оставалась сосущая боль о моём, оставленном в родном городе, деле. Как там ребята справляются без меня в «Чёрном принце»? И беспокоило, как там моя Лика.