Контракт
Шрифт:
– Это невозможно.
– Получил он громкую мысль с той же, возможной, окраской грусти.
В таком случае, я сам найду её. Ромм попытался окрасить посланную мысль недовольством.
– Это невозможно.
– Опять получил он туже мысль с тем же свойством, будто девушка не услышала его последней мысли.
Как знаешь.
Попытался произнести Ромм одеревеневшими губами, но лишь издав негромкое мычание развернулся и нащупав решётку клетки, быстро пошёл вдоль неё, перебирая руками её ячейки.
Насчитав пять углов, на которых Ромм изменял направление своего пути, он остановился и покрутил головой, пытаясь в темноте увидеть контур девушки, но он нигде не просматривался.
Ушла! Грустная мысль больно кольнула его мозг. Видимо я выбрал не то направление для поиска двери. Болван! Отправил он нелестный эпитет в свой адрес. Что стоило сразу заняться поиском двери, а уже затем разлогольствовать. Он глубоко вздохнул и вдруг, осознал, что его губы обрели прежнюю мягкость.
– Болван!
– Попытался произнести он и это его у него получилось в полной мере.
– Действительно, болван.
– Уже громко произнёс он и глубоко вздохнув, опять повернулся к стенке клетки и высунул в её ячейку обе своих руки.
Снаружи, действительно, шёл дождь и хотя капли были не такие большие, как на плато, но всё же достаточно крупные и поймав в темноте несколько их, Ромм поднёс сложенные ладони ко рту и выпил оказавшуюся в них воду. Вода, совершенно, не имела никакого вкуса и Ромму даже расхотелось ещё пить её и он направился вдоль стены к тому углу, где и сидел, вдруг осознав, что дождь, почему-то, не проникает внутрь клетки, что его обрадовало, так как была возможность остаться сухим. Усевшись, он привычно положил руки на колени, а на руки голову и вдруг, негромко хмыкнул.
Это был лишь сон. Всплыла у него весёлая мысль и он вновь провалился в пустоту.
***
Разбудила Ромма острая жгучая боль в спине. Он резко поднялся и отпрыгнув от места своего сна, развернулся - около клетки стояли двое юношей-хроан, направив в его сторону своё оружие, у одного из них на оружие был нанизан такой же, сочащийся, как и вчера, плод, у второго - наконечник был пуст, это видимо он и ткнул им Ромму в спину. Едва Ромм развернулся к ним лицом, как хроан, державший плод, тут же просунул своё оружие с ним в ячейку клетки. Ромм, ещё не успевший отойти ото сна, на мгновение замешкался, но хроан, видимо расценил его медлительность по своему: он сделал резкий выпад своим оружием и плод полетел Ромму в лицо.
Ромм механически поднял руку к лицу, ударившись о которую, плод упал ему под ноги, издав противный, хлюпающий звук. Рука Ромма дёрнулась, он было вознамерился высказать своё негодование произошедшим событием, но тут же вспомнив вчерашнее действие хроана, бросившего ему в лицо своё оружие, механически дотронулся до получившей рану щеки. Его лицо тут же исказилось гримасой удивления - никакой раны на щеке будто никогда и не было.
Издав громкий протяжный гортанный звук, видимо означающий смех, хроаны развернулись и пошли прочь. Ромм опустил руку и посмотрел себе под ноги - плод быстро расползался по полу клетки, превращаясь в некое подобие блина и скорее всего, для еды был безвозвратно потерян.
– Гад!
– Слетел с его губ нелестный эпитет на языке затров в адрес, бросившего в него плод, хроана.
Ромм поднял голову и всмотрелся в атмосферу вне клетки, в надежде, что дождь ещё не закончился, так как было пасмурно, хотя он чувствовал, что утро уже давно наступило и ему удастся напиться дождевой водой, но к его досаде дождя не было, да и его признаков, скорее всего, тоже и хотя небо было скрыто густой облачностью, но она была высока и цветом ближе к белому, нежели к чёрному.
Ромм сделал шаг назад и посмотрел на свою обувь, не только она, но и брюки до колен были изрядно забрызганы красным соком плода. Механически приподняв одну ногу, он резким взмахом руки стряхнул красные брызги, затем тоже самое сделал и со второй ногой. Чтобы стряхнуть сок плода с обуви ему пришлось несколько раз подпрыгнуть: материалы, из которых были изготовлены обувь и одежда были великолепны и прекрасно очищались от любой, попавшей на них, грязи и не только очищались, но и непостижимым образом на одежде затягивались порезы, которые ей наносили острыми наконечниками своего оружия молодые хроаны.
Закончив с одеждой, Ромм провёл руками по лицу и вновь не почувствовал под рукой раны, хотя ещё вчера, перед сном, она давала о себе знать, стягивая щёку и заставляя её периодически дёргаться. Сама рана Ромма не страшила, так как их в своей, хотя ещё и короткой жизни, он получил предостаточно: его страшила возможность заразиться какой-то местной инфекцией, от которой у него, несомненно, не окажется иммунитета. Он тут же вспомнил свою ночную посетительницу и полосу прохлады на лице.
Неужели, это она побеспокоилась? Замелькали у него грустные мысли. Почему она пришла? Что нашла интересного во мне? А этой ночью придёт? А может стоит напрямую обратиться к их мудрому Маху? Вдруг откликнется?
Мудрый Маху! Я хочу поговорить с тобой. Послал Ромм мысль в никуда.
Прошло достаточно долгое время, но никто, никаких мыслей ему не прислал. Глубоко и протяжно вздохнув, Ромм принялся мерить клетку шагами.
В этот день к клетке больше никто не пришёл и Ромм остался без воды и еды, и потому посчитал такую невнимательность к себе бесчеловечной, но никаких мыслей в никуда больше не посылал, считая, что это бесполезно, так как мудрый Маху и есть виной, достаточно, жестокого обращения молодых хроанов к нему и потому жаловаться ему на него самого - бессмысленно.
Привыкший к всевозможным невзгодам, хорошо тренированный, как физически, так и морально, Ромм старался не думать о своём временном, как он решил считать, дискомфорте и лишь безостановочно ходил и ходил по клетке, пытаясь дойти до состояния усталости, чтобы следующую ночь провести во сне, а не в изматывающем мозг бодрствовании, по ходу своей прогулки пытаясь наблюдать за жизнью этого странного поселения. Как ему показалось, она не особенно была бурной и интересной.
Поселение, в течении всего дня, практически было безлюдным. Лишь единожды на его окраине он увидел небольшую группу молодых хроан, покидающих поселение. Они направились в туже сторону, откуда в поселение хроаны привели и его. Были ли это одни юноши или среди них были и девушки, понять Ромм не смог, как и не смог увидеть, как ни старался, когда они вернулись. Возможно он и просмотрел их возвращение, так как клетка, в которой он находился стояла, практически, на окраине поселения и несколько в стороне от его центра и хотя центральная улица поселения вполне сносно просматривалась, но всё же всю жизнь поселения рассмотреть из неё было проблематично.