Контратака
Шрифт:
— Прекратить огонь! — проревела Лютейн.
В холле воцарилась тишина.
— Они от нас ушли, — прорычал кто-то из солдат.
— Главное, чтобы они не вернулись. Сержант Марфеш, выставьте охрану у двери, — Лютейн огляделась, пересчитывая волосатых мертвецов. Десять. На шесть ее солдат.
Энильо склонился над стонущей Казрутин, наложил прокладку на рану в груди, закрепил герметиком. Лютейн шагнула к ним.
— Ты дал ей обезболивающее?
— Первым делом, лейтенант! — загерметизировав рану, Энильо повесил флакон на пояс Казрутин, прикрыл грудь разорванной
Лютейн кивнула, на сердце легла тяжесть.
— Есть еще раненые?
Белардин покачал головой:
— Юна — единственная, кто сразу не отдал концы, лейтенант.
— Мы потеряли семь человек, — Лютейн перехватила автомат. — Пусть же их смерть будет не напрасной. Очистите лестницу.
Солдаты начали стаскивать со ступеней трупы халиан.
— Подождите, лейтенант, — Марфеш разорвала рукав гимнастерки Лютейн, вколола обезболивающее. Потом продезинфицировала рану. — Ничего страшного. Пуля прошла насквозь, не задев артерию. Рука все еще побаливала, но кровотечение практически прекратилось. Марфеш залепила входное и выходное отверстия герметиком: — Может, позвать санитаров?
— Обойдусь, — Лютейн нетерпеливо вырвала руку, — стрелять я могу, а все остальное неважно. Мы должны отомстить.
— А я-то думала, что мы уже отомстили, — Марфеш оглянулась на трупы халиан. — Глупцы! Они получили по заслугам.
— Глупцы? — нахмурилась Лютейн. — Ну нет! Они рискнули и проиграли, вот и все. Эти ублюдки заманили нас в холл. Когда их товарищи на лестнице погибли, те, что засели в лифте, перестали стрелять. Когда же мы ворвались в холл, они ударили с фланга. Понимая, что тоже погибнут, если в первые же секунды не перебьют почти всех.
— Но они же удрали на лифте.
— Нет, поднялся только лифт. Я сомневаюсь, что в кабине хоть кто-то остался в живых. А если кто и остался, то он уже отвоевался, — она потерла виски. — Впрочем, это всего лишь предположения. Мы должны выяснить, остался кто-нибудь наверху или нет.
Марфеш виновато посмотрела на Лютейн:
— Нам следовало подождать вашего приказа, так?
— Да, — Лютейн разглядывала лестницу. — Как ты уже сказала, устраивать засаду в лифте — идея глупая. Более того, самоубийственная.
Марфеш пожала плечами.
— Может, они решили, что иначе против нас им не устоять?
— Тут они оказались правы, только мы задавили их числом, — Лютейн нахмурилась. — Пожалуй, я и сама воспользовалась бы их приемом, самоубийственный он или нет, она взглянула на трупы.
— Что-то не так, лейтенант? — спросила Марфеш.
— Посмотри, только у двоих имеются нагрудные патронташи.
Марфеш проследила за ее взглядом.
— Что это значит? Они — офицеры?
— Нет, солдаты. У остальных лишь повязки на руке.
Марфеш пожала плечами.
— Я слышала, что халиане предпочитают обходиться без одежды. — Да, но им же нужно иметь какие-то знаки отличия, хотя бы повязки. А запасные магазины они держали вот в этих ящиках, — Лютейн кивнула в сторону пластмассовых
— Так кто же тогда остальные? — спросила Марфеш.
— Связисты. Внизу они держали только двух солдат, а по тревоге оружие брали в руки сами связисты.
— Получается, что все халиане — солдаты, — Марфеш в недоумении пожала плечами.
— Да, — кивнула Лютейн. — Поневоле задумаешься, а есть ли среди них хоть один штатский.
Она покачала головой, представив строй халианских младенцев, марширующих с винтовкой на плече.
— Это их родная планета, — продолжала Марфеш. — Сколько же они могли понастроить тут укрытий! Да, нам очень помогла внезапность, — тут ее глаза расширились. — Мы точно перебили всех? Наверху нет халиан?
— Есть, — Лютейн мотнула головой в сторону трупов. — Они действуют группами по двенадцать, а из тех, что мы убили, только восемь были приписаны к этому зданию.
— Так еще четверо наверху?
— Да, — Лютейн подняла автомат, скривившись от боли. — Только четверо, но они загнаны в угол и знают, что скоро умрут. А потому попытаются прихватить с собой на тот свет как можно больше наших.
Она начала подниматься по лестнице.
— Надо с ними покончить. — И отпрыгнула назад за долю секунды до того, как загремели выстрелы.
— Лейтенант! Каким чудом вы выжили? — Марфеш побледнела, как полотно.
— Потому что не сомневалась, что они поджидают меня. На их месте я бы поджидала, — Лютейн хмурилась, не сводя глаз с лестницы.
Ступени… что-то здесь было не так. Почему ей кажется странным, что в доме есть лестница? Ответа она не находила.
Лютейн отогнала эту мысль, полностью сосредоточившись на бое.
— Ну и как же мы поднимемся по лестнице? — буркнул Бонор.
— Мы не будем подниматься, — Лютейн отступила на шаг.
— Лейтенант! А как насчет лифта?
Она покачала головой.
— Как только откроются двери кабины, нас расстреляют, словно мишени в тире. Или просто отключат энергию, и мы застрянем между этажами, — она повернулась к Марфеш. — Сержант, ваше отделение остается в холле. Если кто появится на лестнице, стреляйте без промедления.
— Есть. — Марфеш направила свой автомат на лестницу. — А что будет делать отделение Нола?
— Попробуем подняться наверх снаружи, [2] — Лютейн повернулась к двери, кивнула Нолу. — Пошли, сержант.
Нол скомандовал своим людям, глаза его заблестели в предвкушении жаркой схватки. Лютейн очень хотелось, чтобы и остальные испытывали такой же энтузиазм. И прежде всего — она сама.
Она вышла на улицу и тут же наткнулась на выставленный ствол автомата Олерейна. Впрочем, тот сразу же опустил оружие.
2
Вероятно, в боевых уставах всех армий мира записано, что «зачистку» дома от противника надо начинать с верхнего этажа, а то и с крыши.