Контуберналис Юлия Цезаря
Шрифт:
Это сейчас олигархи круто разживаются миллионами долларов, продавая нефть, газ, лес, электричество и прочий товар, а раньше античные коммерсанты богатели в основном за счет продажи рабов. Это был самый распространенный бизнес в то время. И сверхдоходный. Например, Цезарь после похода на Галлию продал шестьдесят три тысячи рабов (!) и неплохо на этом заработал. На торговле невольниками наживались все кому не лень. И профессиональные продавцы, и перекупщики, торгаши по случаю, и простые римские граждане - вплоть до
Все торговали живым товаром в Римской империи. Все....
Здесь на невольничьем рынке присутствовала своеобразная "лотерея судеб". Кому как повезет. Самая достойная участь для невольника - это попасть в город в дом богатого патриция, хуже, если в бордель - "лупанарий" или в школу гладиаторов. Самая тяжкая доля - это попасть в сельское имение какого-нибудь римского богача. Сельские рабы, не секрет, живут в самых нелегких условиях. Их изнуряют голодом, частыми побоями, тяжелой работой... А самое страшное для раба - это отсылка на рудники или каменоломни. Там они быстро истощались и умирали от непосильного труда и кнутов надсмотрщиков. Но зато за них хозяева получали очень хорошую прибыль.
Часто на рынках рабов подразделяли на виды как животных и продавали в разные дни. Например, в один день - физически крепких мужчин для тяжелых работ, а на следующий - "специалистов". Кондитеров, поваров, гончаров, швей, танцовщиц, лекарей учителей массажистов и т.д. В третий день продавались карлики и рабы с физическими недостатками. Еще через день мангоны торговали детьми для работы по домашнему хозяйству и обслуживания гостей на пирах, а также для тайных сексуальных удовольствий римских господ.
Хозяин имел право не лечить заболевшего раба. Его могли отвезти на остров Асклепия на Тибре и там его оставить умирать от голода и болезни. Поэтому иногда на острове были случаи каннибализма.
...Переходя от помоста к помосту, Иван видел жестокосердные, бесчеловечные картины, встречающиеся разве что на рынках скота: торгаши живым товаром открывали рот рабам, чтобы продемонстрировать покупателям их крепкие здоровые зубы, будто невольники лошади.
Отовсюду доносились зазывные голоса продавцов и громкие реплики покупателей:
– Смотри, каков силач, словно Геркулес, берите, господин, он тебе долго прослужит...
– А, этот египтянин, совсем недорого стоит, отдам его просто за полцены...
– Сколько? Ты с ума сошел, мошенник! За такие деньги я куплю себе с дюжину таких рабов!..
– Этот? Да он тощий у тебя как скелет, смотри, упадет по дороге и умрет.
– Зато он умный и превосходный учитель по риторике, возьмите. На худой конец может быть библиотекарем, писцом, воспитателем...
– Отстань, прохвост, он мне не нужен и задаром!..
А вот на рынке со своим управляющим знатная матрона. Она указывает помощнику пальцем, унизанным драгоценными кольцами, в сторону помоста:
– Да вот тот светловолосый и красиво сложенный фракиец. Он пойдет для замены раба Энея в паланкине: и по росту и по фигуре и цвету волос.
– Хорошо, госпожа, будет все исполнено, сейчас я сторгуюсь с продавцом...
Управляющий матроны направился к рыжеволосому и бородатому продавцу...
Нашу троицу заинтересовала одна девушка. Фабий обратился к горбоносому смуглому магону.
– А, ну, поданный Меркурия, покажи нам эту красотку.
Работорговец подошел к девице из Фессалии. На ней из всей одежды была лишь ткань наподобие длинной юбки. У рабыни хорошая грудь, круглый упругий животик, хорошие бедра.
– Девственница, дочь царя одного племени. Свежа и красива как утренняя Аврора. А зубы...
– торгаш открыл девице рот.
– Просто жемчуг. Неутомима в работе, хорошая прислуга, согреет в постели.
Работорговец откровенно пощупал грудь рабыне.
– Каковы персики, а? Бархатисты, нежны. Как у Эгерии. А тут что у нас...
Горбоносый дернул за ткань она упала вниз. Теперь девица была полностью обнажена. Торговец развернул ее, показывая потенциальному покупателю красивую тыл рабыни.
– А, какова? Хороша? Нимфа! Нигде в Риме не найти вам такой девушки!
Глаза Фабия зажглись похотливыми огоньками.
– Мой Сальватор, берем эту фессалийку.
– А что скажет Ахиллес?
Грек что-то спросил у горбоносого. Тот ответил
– Берем, - согласился Ахиллес.
– Искусна в шитье и приготовлении блюд.
Фабий оживился.
– Вот и славно!
Ахиллес выбрал для переноски паланкина четверых крепких мужчин, двух нубийцев и двух капподакийцев. Двоих эфиопов управляющий Ивана забраковал.
– Вот этот на один глаз слепой, я не буду покупать. А этот прихрамывает как Гефест, всучи его какому-нибудь глуповатому хозяину. Да он мне и даром не нужен.
Грек выбрал еще семь рабов и рабынь: служанку по дому, повара, кухарку, конюха, садовника, привратника и слугу по растопке печей. Всего было куплено тринадцать рабов.
Ахиллес был счастлив: теперь у него будет меньше работы и есть, кем управлять и командовать.
Итак, поход на невольнический рынок завершился. Вечером Иван как рачительный хозяин сделал в своем расходном свитке следующую запись: покупка рабов - двадцать одна тысяча пятьсот сестерциев. А потом на другой свитке, чтобы не забыть, написал: дать Ахиллесу четыре тысячи сестерциев на закупку продуктов и сена для Ганнибала.