Конвойник

Гетто Виктория

– Отправить вниз челноки – берём пятьсот человек и уходим в гиперпространство. Курс – Дом!..

Из динамиков донеслись восторженные крики экипажа… Глава 26. …Блэки проснулась от того, что вкусно пахло. Открыла ещё сонные глаза, и ахнула – прямо перед ней стоял поднос, на котором дымился ароматный кофе и возвышалась целая гора ещё тёплых румяных плюшек, густо посыпанных сахаром. Откуда?! Приподнялась на локте – было уже тяжеловато – животик на шестом месяце ощутимо оттягивал тело, и ахнула – прямо перед ней на стуле сидел улыбающийся Макс… Ольсену нравилась развернувшаяся перед ним картинка: милое сонное личико, с ещё не до конца проснувшимися большими глазками, затянутыми сонной поволокой, удивлённо хлопнули длинными пушистыми ресницами. Потом носик смешно дёрнулся, жадно втягивая запах приготовленного им завтрака, в зелёных глазах появилось некоторое узнавание, потом – осознание, удивление, и, наконец, когда любимое существо увидело его, радостный возглас и рывок в его объятия… Он бережно обнимал заметно пополневшую фигурку жены, жадно вдыхая её любимый запах, гладил по пушистой головке с вьющимися светлыми волосами ниже талии, по бархатной коже плеча. Блэки была необыкновенно красива именно такая, ещё полусонная, без всякой косметики, с естественным цветом лица и ещё немножко припухшими ото сна веками…

– Ты приехал!

– Да, милая! Как же я рад тебя видеть!..

Потом они сидели и вместе наслаждались завтраком. Он, в обычном лётном комбинезоне, который ещё не успел сменить на домашнюю одежду. Она, с заметным животиком под полупрозрачной ночной

рубашкой до пят. Просто сидели друг против друга, пили ароматный напиток, ели тёплые пышные булочки и болтали о милых пустяках… Её счастью не было предела, когда молодая женщина узнала о том, что её муж будет с ней до самого рождения дочери, и может даже дольше. И Макс, и Алекс решили временно прекратить всякие отношения с империей, пока не приведут колонию в нормальное состояние. Им было сейчас не до войны. Ожидалось, что на планету прибудет около миллиона человек, и каждого из беженцев нужно будет накормить, одеть, обуть, дать крышу над головой и пристроить к делу. Так что работы предстояло немеряное количество. Да и вообще всяких проблем накопилось очень и очень много – экономика, производство, разработка новых технологий, строительство, освоение планеты, как таковое. По большому счёту во Внешних мирах, как почему то стали называть межзвёздные державы, больше ловить было нечего. Строительство межзвёздных кораблей велось своими силами, пусть и на древних верфях славиков. Продовольствием себя люди обеспечивали полностью, и даже с избытком. Нетронутые залежи природных ископаемых, чистая, не уничтоженная и не захламленная цивилизацией природа. Кое-какие прорывные технологии, вроде оптических компьютеров, которые являлись огромным шагом вперёд по сравнению с используемыми у внешников древними кремниевыми. Ожидалось, что доставленные при помощи кораблей Братства контейнеры с информацией и образцами помогут залатать имеющиеся ещё пока прорехи в тех областях, где колонисты пока не могли работать сами: в производстве лекарств, к примеру. И распылять немногие имеющиеся на данный момент ресурсы было просто неразумно. Колония и так с огромным трудом выдерживала наплыв миллионов людей, бегущих из Внешней америки. На планете уже сложился свой уклад жизни, свои правила поведения и даже обычаи. И врастание такого огромного количества людей со своим мировоззрением и характерами, привыкшими к вседозволенности и благам цивилизации проходило очень болезненно для обоих сторон. Но как то всё пока обходилось гладко. Люди искали компромиссы, приходили к общему согласию и мнению. Пусть пока с трудом, но всё-таки что-то пыталось вновь появится из двух таких разных миров банкротов, привыкших обходится очень и очень малым, и живущим по сложнейшей системе привезённых из родных миров кастовой и социальной структуры и порядков. И с другой стороны – независимых, сильных и характерных членов Братства. Плюс, конечно, разница в образовании. Всем приходилось прикладывать немало усилий к тому, чтобы колония жила, а не скатилась к хаосу междоусобицы. И прогресс медленно, с трудом и нервами, в этом направлении, всё-таки продвигался. Макс поражался, какого приходилось Алексу, когда сам полностью погрузился в процесс управления колонией. Он с утра до глубокой ночи занимался лишь тем, что решал бесчисленные конфликты, распределял прибывающих ежедневно людей, координировал потоки производимых, пока ещё немногочисленных товаров. Если бы не ежедневная радость и отдых с любимой женщиной, Ольсен бы давно взвыл и бросил всё на самотёк. А так – короткие часы отдыха в её обществе, счастье от нахождения с готовящейся стать мамой любимой женщиной, предвкушение от будущего отцовства помогали держаться на плаву, и постепенно всё налаживалось. Да и Блэки по мере сил старалась помочь своему супругу, благо какой-никакой опыт управления у неё имелся. Её станция всё-таки являлась довольно крупной и насчитывала раньше почти двести человек персонала. Так, одной из идей, поданных ей, являлась всеобщая перепись членов Братства с имеющимися у них, так называемых гражданских специальностей. Макс с удивлением нашёл в этом списке и остро дефицитных медиков, и инженеров по многим отраслям науки и техники, и других жизненно важных специалистов. Всех, разумеется, пристроили к делу. А грамотный и обученный персонал уже половина гарантии успеха. Между тем из Внешнего мира поступали всё более тревожные сведения…

…Йескель Ворхам короновался на престол империи под именем Йескеля первого Лучезарного Великого Непогрешимого. Трансляцию церемонии Макс с отвращением смотрел по головизору. Разряженный Ворхам с торчащим из ануса пышным пером, вместе со своей супругой, лысым и кривоногим Борухом Иглом в женском платье с обязательным вырезом на ягодицах и надувной катаной в том месте, откуда у супруга высовывалось перо. Оба усыпанные драгоценностями, густо и нелепо покрытые толстым слоем косметики и нарисованными мушками, с возлагаемыми на их головами венцами. Процедуру проводил лично Патриарх Церкви, которой были предоставлены беспрецедентные доселе льготы, в знак уважения к высоким коронующимся нарядившегося в пышные облачения с уже становящимся официальным вырезом на заднице. Хор клириков в таких же ризах с вырезами на причинном месте, отдельно – приближённые соратники Ворхама, ветераны гомосексуальных битв. С другой стороны – представители прочих ЛГБТ-сообществ: капрофаги, педофилы, лесбиянки и некрофилы, густо разбавленные геронтофилами и зоофилами, пополам с мочеглотами. В общем, вся картина представляла собой настоящую демонстрацию демократических и либеральных свобод. Первым официальным указом было постановление о полном роспуске вооружённых сил американской империи. Их имущество и вооружение передавалось Ватаге Вихря Времени, куда принимались уволенные из вооружённых сил, но только гомосексуально ориентированные. Все люди с нормальными отношениями между полами подлежали немедленному увольнению без выплаты пенсий и пособий. Вспыхнули настоящие сражения между обоими сторонами, а поскольку предыдущий император сделал всё, чтобы обескровить и обессилить армию и флот, то преимущество было далеко не на стороне последнего. И в колонию потянулись новые караваны беженцев… Но на этот раз это были обученные, прошедшие закалку битв ветераны на настоящих боевых кораблях. К тому же призыв фон Лемберга неведомыми путями молнией разлетелся среди военных, и, уходя, те прихватывали с собой всё, что возможно. Начиная от женщин, которые стали настоящими людьми второго сорта в империи гомосексуалистов, и заканчивая армейским имуществом и демонтируемыми военными заводами в трюмах. К тому среди военных было огромное количество людей с высшим образованием, которых немедленно приспосабливали к делу. Кроме этого явилось множество сотрудников всевозможных армейских спецслужб, которым так же нашлось занятие. В общем, Макс начинал верить, что колония не только выживет, но и окрепнет… Вторым указом Непогрешимого и Лучезарного был полный запрет нормальных гетеросексуальных браков. Отныне детей могли завести либо при помощи партеногенеза, либо по особому ходатайству Обществ лесбиянок и гомосексуалистов в специально отведённых местах, куда каждому из совершающих неповторимую мерзость в виде полового сношения между мужчиной и женщиной выдавался особый билет-обязанность. Рождающиеся таким образом дети подлежали воспитанию в особых интернатах отдельно для мальчиков и девочек в истинном имперском духе… Вспыхнули волнения, потому что все ранее заключённые драки между мужчинами и женщинами объявлялись недействительными. Но их жестоко подавили ветераны ВВВ. Имена Зубрилки, МайлсаВи, Зигби, кРысёнка стали настоящим пугалом для простых граждан. Все рождённые в обычных браках дети так же, как и женщины, объявлялись гражданами второго сорта, имеющими ранг участника общества. Все прочие же, принадлежащие к сообществу ЛГБТ получали кастовую принадлежность Опущенные, значок которой полагалось носить на ягодицах. Но так как эти значки не успевали изготавливать, то вошла в моду обычная татуировка, тем более, что остро модным стал обязательный вырез сзади, демонстрирующий постоянную готовность к половому, точнее – анально-половому сношению. Наиболее продвинутые щеголяли с айфонами в руках и обязательным птичьим пером, которое полагалось носить в анальном отверстии. С лёгкой руки супруги императора Йескеля Боруха для лиц, исполняющих в гомо-, либо лесбибраке подчинённую роль жены обязательным являлось наличие надувной катаны там, где мужья носили птичьи перья.

В результате кровавых столкновений между теми, кто не хотел увольняться и ватажниками флот колонии пополнился не только лёгкими скоростными кораблями, которые так любило Братство, но и громадными штурмносцами, линейными кораблями, и даже парочкой трофейных разрушителей. Кроме этого беглецы пришли не с пустыми руками – клич фон Лемберга неведомыми путями достиг их ушей, и в трюмах явившихся к месту эвакуации кораблей оказались не только припасы для перехода и другое военное имущество со складов армии и флота, но и оборудование с военных заводов и из технических мастерских, не говоря о шести орбитально-ремонтных

доках, что сразу усилило кораблестроительные мощности колонии, не говоря уж о прочих выгодах владения подобных дорогостоящим имуществом. Вместе с линейными кораблями флота пришло и несколько транспортов, битком набитыми пехотинцами, мужчинами и женщинами. Молодыми, сильными, и главное – донельзя злыми на ворхамовцев людьми. С военными вместе шли механики, инженеры, даже учёные, работавшие над военными проектами и разработками. Учитывая же, что корабли Братства, оказавшиеся в Проклятых Секторах, уже полным ходом таскали из захоронения информационные контейнеры, можно было предположить, что колония совершит значительный научно-технологический рывок в самом ближайшем будущем. Ну и, конечно, продолжающаяся эвакуация населения планет-банкротов… Население, флот, экономика Свободной Колонии стремительно, буквально на глазах росло. Ворхам же, занятый на данный момент укреплением своей власти и положения, а так же ЛГБТ-преобразованиями доставшейся ему державы, пока не мог как-либо воспрепятствовать тому, что из империи бежали все, кто мог, и кто хотел. Но рано или поздно всё должно было закончиться жестокой дракой, и потому колонисты спешили изо всех сил, торопясь вывезти как можно больше всего, что можно было взять. Пока помогало то, что ватажники были заняты вспыхнувшими после запрета на гетеросексуальные браки волнениями, захлестнувшими множество планет империи. Ну и ожесточённые схватки с теми из военных, кто не желал покинуть службу без выходного пособия, пенсии и социальных гарантий…

…Макс проснулся ночью от того, что жена тронула его за руку и тихо простонала:

– Милый…

– Что, началось?!

В мгновение ока мужчина оказался на ногах и начал торопливо натягивать на себя комбинезон. Блэки свернулась в комочек, обхватив руками начавший ходить ходуном большой животик, под ней расплывалось влажное пятно.

– А, вот же…

Подхватил её на руки, в несколько прыжков оказался на плоской крыше, где уже раскручивал турбины мобиль, торопливо усадил жену на широкий мягкий диван, установленный позади салона, ткнул рукой в сенсор включения автопилота. Двигатель взвыл, вышвыривая скоростную машину в воздух.

– Максимальная скорость!

Рёв турбин сменился, переходя в свист, а Макс обнял слабо вздрагивающую женщину, погладил по волосам, успокаивая:

– Потерпи, милая. Мы уже в пути. Скоро будет больница…

Блэки коротко простонала, кивнув, потом затихла, а Ольсен напряжённо всматривался в приборы, где цифры указателя скорости давно перевалили за все разрешённые отметки…

– Больница – готовьте палату! Моя жена рожает! Будем у вас в течение десяти минут!

– Принято! Встречаем! Даём сигнал наведения!

Отозвался молодой голос из устройства связи, и Макс вновь склонился к жене:

– Ты как, милая, дотянешь?

Молодая женщина кивнула, и Ольсен снова сжал её руки в своих ладонях, прижимая к себе. Несколько томительно бесконечных минут. Толчок, означающий прибытие… Едва мобиль застыл на месте, как его дверцы распахнулись, и внутрь влетела медсестра с носилками, которые волокли два дроида. Макс бережно уложил Блэки на новое ложе, и, не выпуская её руки, двинулся следом за роботами, спешащими внутрь госпиталя. Он ещё не знал, что в этот самый миг там, на кордоне, где был выставлен патруль для сопровождения беженцев, разворачивалась трагедия…

…Пространство раскололось внезапно, и из воронок гиперперехода медленно поползли туши разрушителей ВВВ, украшенные задницей с перьями. Покойный император Клинтон всё-таки сумел заставить своих учёных создать очень неплохой корабль, обладающий кроме размеров и огневой мощи ещё одним очень полезным свойством – он имел систему защиты от сканирования, и современные системы разведывательных спутников не могли уловить их в пространстве. Поэтому появление сразу шести уродливых туш в секторе ожидания оказалось внезапным, и встречающий патруль из двух корветов и эсминца ничего не смог предпринять – их пространственные двигатели были заглушены, и на их запуск требовалось время. А его то как раз и не было. Тем не менее, колонисты не собирались сдаваться – реакторы их кораблей заработали на полной мощи, нагнетая энергию в накопительные системы боевых лазеров, выползли пилоны, на которых застыли хищные тела ракет и пузатые туши торпед, начинённых ядерной взрывчаткой, заструилось марево отражательных полей, призванных защитить корабли от жёсткого излучения. Люди застыли на своих местах, в боевых колбах, на постах – они знали, что не выживут, и собирались продать свою жизнь как можно дороже. Некоторое время ничего не происходило, поскольку законы инерции действуют везде, и разрушителям ватажников нужно было время, чтобы разогнаться, а свободные колонисты точно так же готовили свои боевые системы. Но вот настал миг, и первые вспышки озарили вечный мрак космоса – со стартовых направляющих в сторону разгоняющихся монстров сорвались первые ракеты. Преодолев разделяющие их километры, боеголовки влипли в толстые борта противника, разрываясь ослепительными вспышками. Слетали толстые плиты брони, корёжился набор корпуса, огненные волны сметали антенны, сенсоры наведения, прокатывались по коридорам и переходам, выжигая голубую нечисть. Некоторое время казалось даже, что колонистам удастся отбиться и прорвавшись в чистое пространство, уйти в гиперпространство. Но когда волны огня разрывов опали, то стало видно, что ворхамовцы продолжают настигать свободных. Несмотря на разрушения, причинённые первым ударом, здоровенные туши продолжали настигать беглецов, и вот уже они запустили свои ракеты…

…Когда непрерывные удары, от которых корпус жалобно раскачивался и скрипел, стихли, командир корвета с трудом поднялся с палубы, на которую его швырнуло особенно сильным ударом. По комбинезону струилась кровь из распоротого живота, виднелись внутренние органы, и начали холодеть ноги, несмотря на то, что система жизнеобеспечения всё ещё работала нормально. Кое-как, зажимая руками рану, подтащился к панели командира, взглянул на неё – среди сплошного марева алых огней, обозначающих неисправности, редкими вставками светились зелёные и жёлтые, сигнализируя об исправных или частично работающих системах. Двигатели – в хлам. За дверью рубки – вакуум, связи нет. Изредка кашляет одна из боевых башен, последняя из уцелевших. Окровавленные изуродованные губы раздвинула жуткая гримаса, долженствующая означать улыбку – эти гомики сильно просчитаются, когда взойдут на борт для абордажа. Система самоуничтожения действует… Человек торопливо набрал код запуска и обратной связи. Теперь термоядерный взрыв испепелит и корвет, и того, кто будет рядом на расстоянии километра… За потрескавшимся бронестеклом было мало что видно, но опытный пилот не мог ошибиться. Он даже не рассчитывал на такую удачу! Разрушитель решил не выбрасывать десантные боты, а подойти лично и выбросить переходную галерею. Заскрипели держащиеся на честном слове шпангоуты, когда гравитационная масса вражеского корабля стала оказывать непосредственное воздействие на корпус. Потом – сильный толчок и гул резаков, неслышимый, но ощутимый израненным телом. То, что он может истечь кровью и не дождаться момента активации мощного фугаса человека не беспокоило. Детонация происходила и в случае остановки его сердца, не только по голосовой команде… На миг глаза заволокло багровым туманом, и командир понял – пора запускать маяк бедствия. Колонисты должны будут узнать, что здесь произошло.

– Аварийный маяк – старт.

Едва ощутимый толчок сигнального устройства. Сейчас он пробьёт дыру в обычном пространстве и уйдёт в гипер, откуда начнёт трансляцию сигнала бедствия. Вспыхнули огни плазменной резки, и нестерпимое сияние заполнило помещение – снопы искр полетели от двери, которую торопливо вскрывали вражеские абордажники. Послышался свист, и человек согнулся от боли: он не ошибся, за дверью – вакуум. Жаль, что не удастся посмотреть в глаза перепуганных ватажников, но, значит, так тому и быть… Сквозь дикую боль в разрываемых внутренним давлением глаз ещё успел отметить какое то шевеление сквозь сплошную алую стену. Попытался выдохнуть последнее слово, но воздуха в лёгких не было, а всё тело уже сковывал ледяной холод пространства. Конец. Это он ещё успел подумать. А потом наступило нечто… Адская вспышка испепелила и избитый до неузнаваемости корпус корвета, и прилипшую к нему бесформенную громадную тушу разрушителя. Остальные три корабля патруля колонистов погибли ещё раньше, превратившись в мельчайшие обломки, разлетевшиеся по всему вакууму. Ворхамовцам не удалось их захватить, а это было им просто жизненно необходимо. Йескель не случайно отрядил свою лучшую эскадру в этот сектор, точно зная, что здесь есть те, кому известна дорога в место обитания его смертельных врагов. Он надеялся, что отборные ветераны смогут захватить пленных и навигационные компьютеры, а главное – коды прохода, и ВВВ нагрянет карающим мечом против тех, кто осмелился ему возразить, и мало того, противостоять. Увы. Он недооценил нормальных людей, привыкнув иметь дело с отбросами и подонками общества. Колонисты не сдались, а дрались до последней капли крови, до смертного вздоха. Но прежде чем умереть, они очень дорого продали свою жизнь. Из восьми отправленных монстров один не вернулся вообще, а прочие подлежали большому ремонту. Это было уже не первой пощёчиной, полученной им из Проклятых Секторов, и Йескель поклялся, что любым способом уничтожит Свободных Колонистов…