Координатор
Шрифт:
Ингер лежала на полу. Хельда опустилась рядом на колени, повернула ее лицом вниз, схватилась ее за пепельные волосы и дернула голову Ингер вверх, превратив ее прекрасное лицо в маску мучительной агонии. Сидевший в оцепенении Уайлд подумал, что только что видел замечательный пример схватки без оружия.
Кайзерит вытер лоб носовым платком:
— Вы слишком сильно рискуете, Гуннар.
Гуннар засмеялся:
— Если здесь кто-нибудь и рисковал, то это Ингер. Неужели вы верите, что у нее имелся хоть один шанс в одиночку справиться со всем
— Можно я сломаю ей спину, Гуннар? — спокойно спросила Хельда.
— Всему свое время. Сейчас она не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Встань, Ингер.
Хельда ее отпустила, и Ингер встала сначала на колени, а потом поднялась на ноги. Она машинально оправила платье и откинула волосы со лба. Ее лицо погасло. У нее был вид испуганного ребенка, растерянного и сбитого с толку.
— Садись, Ингер, — мягко предложил Гуннар. — Вот сюда, на диван, рядом со мной. Клаус, позаботься об этой косметичке и ее мерзком содержимом. Передай ему пудреницу, Ульф. Кажется, перед тем, как приехали наши гости, я просил тебя достать наручники. Будь любезен, надень их на мистера Уайлда.
Он прислушался к щелчку металла.
— Спасибо. Я уверен, волнений на сегодня уже достаточно. А теперь скажите, мистер Уайлд, правду ли сообщила нам Ингер? Насколько я понял, действие вашего наркотика уже близится к концу.
Прошло много времени, прежде чем Уайлд смог открыть рот. Его челюсти словно склеились, а язык чувствовал себя как после заморозки.
— Почти прошло.
Даже голос у него звучал как-то странно. Он медленно поднял руки и посмотрел на свои наручники. Он подумал, что жалеть Гуннара — это то же самое, что жалеть слепую акулу, с которой оказался один на один в маленьком бассейне.
— Рад, что слышу ваш голос, — оживился Гуннар. — Меня все-таки смущает одна вещь. Что вы сделали с Кристофером? Я не могу поверить, что Ингер отправила его обратно в Англию.
— Его убил Стефан. Я не знаю почему.
— Представляется совершенно очевидным, что внедрение к нам Уайлда и его отъезд из Копенгагена планировались не без участия четы Морганов-Браунов, — вмешался Ульф. — Я приказал Стефану убрать обоих.
— Очень мудрое решение, — согласился Гуннар. — И что Стефан?
— Я убила его, — пробормотала Ингер.
— Бедный Стефан, он мне очень нравился. Клаус, ты не мог бы немножко поколдовать над мистером Уайлдом? Надо привести его в приличный вид.
— У меня найдется кое-что в саквояже, — сказал доктор и вышел из комнаты.
— Долго мы еще будем играть в эти шарады? — спросил Кайзерит.
— До тех пор, пока я окончательно не выясню, что происходит, Лоран. Я хочу знать, почему мистер Уайлд был послан в Копенгаген и почему Ингер приехала к вам в Стокгольм. Мне кажется, что эта информация жизненно важна для нашего будущего.
— Но вы ничего не узнаете от Уайлда, — сказал Кайзерит. — Он просто убийца, Гуннар. Я сомневаюсь, что он сумеет
— Не откажите мне в маленьком одолжении, Лоран, позвольте мне решить этот вопрос самостоятельно. Я считаю, что мистер Уайлд достаточно умен и его нельзя считать просто слепым оружием. По крайней мере, мы можем выслушать его версию. Вы со мной согласны… Джонас, так ведь вас зовут? Я буду звать вас Джонас, а вы можете называть меня Гуннар, как и раньше. Вы не против?
— Почту за честь, — все еще с видимым трудом проговорил Уайлд.
Гуннар рассмеялся:
— Джонас означает «голубь». Должно быть, у ваших родителей было хорошее чувство юмора.
— Они были повстанцами.
Уайлд увидел, как доктор возвращается через большую дверь.
— Это ты, Клаус? Хорошо. Можешь начинать.
Доктор откинул Уайлду голову и стал втирать ему в подбородок какой-то жидкий состав, растворяя им клей и осторожно удаляя с лица фальшивые волосы.
— Я уверен, Джонас, теперь вы не откажетесь что-нибудь выпить, — весело заметил Гуннар. — Ульф, принеси нам еще по бокалу пунша. Может быть, хотите перекусить?
— Последнее, что я ел, были сандвичи Хельды.
— Это случилось больше тридцати часов назад. Наверно, вы умираете от голода, мой друг.
— Я на диете.
— Джонас, я настаиваю на том, чтобы вы поели. Хельда…
— Только не сандвичи, пожалуйста, — попросил Уайлд. — Мне нужно что-нибудь более существенное. Например, пару бифштексов и салат.
— Вы всегда отлично знаете, чего хотите, Джонас. Мне это нравится. Сможешь устроить нам пару бифштексов, Хельда?
— Смогу, Гуннар.
Хельда с ненавистью посмотрела на Уайлда.
— Хорошо. Прекрасно. И для Ингер тоже, если можно.
— Я не голодна, — поспешила заверить Ингер.
— Тебе надо поесть, дорогая. Боюсь, очень скоро тебе понадобятся все твои силы. Ну что, Клаус?
— Я закончил, Гуннар. — Клаус Эрнст вытащил из саквояжа зеркальце. — Посмотрите на себя, мистер Уайлд.
— Можете звать меня Джонад.
Уайлд погладил подбородок и отпил большой глоток пунша. Этот подслащенный напиток всегда напоминал ему пунш из тринидадского рома, в который добавили слишком много сахара.
— Давайте-ка посмотрим, сможете ли вы встать, — сказал Гуннар.
Уайлд с трудом выбрался из кресла; ему показалось, что на это ушло несколько минут. Комната еще слегка покачивалась, но теперь это смахивало скорее на утро после вечеринки, чем в самый ее разгар. Наконец, он почувствовал свои ноги.
— Попробуйте пройтись, — сказал Гуннар. — Только не заходите дальше кресел. Эрик, если мистер Уайлд окажется между последним креслом и этим канапе, тебе придется в него выстрелить. Я не хочу его убивать, просто выведи его из строя.