Коралловый город или приключения Смешинки
Шрифт:
От кружка Скорпионов отделилась Ма и приблизилась к карете:
– Нет. Мы должны изгнать также и тебя.
– Меня?!
– изумился Капелька.
– Но ведь я не найду дороги обратно. Я погибну! За что вы хотите изгнать меня?
Он невольно положил руку на Саблю, но тут же снял ее: против Крылаток никакая сабля не поможет...
– За наши страдания,- продолжала Ма.- Каждый удар, который падал на наши спины, ты мог бы остановить. Каждое унижение, которому нас подвергали, ты мог предотвратить. Но предпочитал ничего не замечать.
– Я вообще ни во что не вмешиваюсь,- пожал плечами царевич.-
– Не знаю, - побледнев, ответила девочка.
– Может быть, они правы. Каждый должен расплачиваться за те удары, конторые он мог бы остановить. И я, наверное, сумела бы облегнчить их жизнь. Если бы захотела...
– Но как?
– развел руками Капелька.- Ты же видела, даже кучер Четырехглазка меня не слушал. Не могу же я вменшиваться во все дела!
Ма молча отплыла. Мгновение Крылатки были неподвижнны, потом разом вытянулись в длинный ряд и стали надвингаться на карету...
Но на пути Скорпионов вдруг оказался Звездочет-Клоун.
– Постойте! Ведь вы не одни на белом свете. Может быть, есть в море существа, к которым царевич не был равнодушен, делал им добро и облегчал жизнь? Тогда ваше решение неспранведливо.
– Что же нам делать, мудрый Звездочет-Клоун, подскажи скорее!
– Выход один. Отправимся дальше и будем спрашивать всех встречных, может быть, найдем кого-то, кто хорошо отзовется о царевиче.
– Тогда в путь!
– вскричали Крылатки.
СТРАНСТВИЯ ПО МОРЯМ
Вскоре путешественники увидели громадный, необозримый косяк Сельди, направлявшийся в город.
– Выслушайте меня!
– закричала Смешинка.
Сельдяной Король, плывший впереди, остановился. Тотчас замер и косяк. Девочка рассказала о суровом решении Крылаток и об изгнании, которое ждет царевича Капельку, если никто не занмолвит за него доброго слова.
– Мы не знаем,- сказал Сельдяной Король, а все сельди молчали.- Мы ничего такого не знаем. Правда? И Сельди, как одна, закивали головами.
– Но вы можете помочь Капельке!
– разволновалась Смешинка.Смотрите, как вас много - тысячи и тысячи! Если вы поплывете во все концы и станете искать, то непренменно найдете кого-нибудь, кто вспомнит о добром деле царевича.
И тут Сельди заговорили.
– Как это - во все концы?
– раздались испуганные голонса.- Мы можем только в один конец. Все вместе, косяком. За нашим дорогим Королем.
– Это верно,- сказал Король.- Мы можем плыть только за мной.
Девочка в отчаянии заломила руки.
– Но может быть, среди вас найдется несколько Сельдей, которые захотят выполнить мою просьбу?
– Может быть, и найдется. Сейчас мы это выясним, - рандушно сказал Сельдяной Король.
– Мы всегда готовы помочь тому, кто в беде. Слушайте! обратился он к косяку.
– Мы все плывем за мной, а остальные, кто не хочет плыть вместе с нами за мной, пусть остаются и выполнят просьбу Смешинки!
И он поплыл к городу. Сельди повалили за ним. Девочка упрашивала их:
– Останьтесь кто-нибудь, прошу вас! Помогите царевичу! Сельди испуганно шарахались от нее и отводили в сторону тусклые глаза:
– Мы не остальные. Мы все вместе плывем за своим Конролем. Пусть помогают остальные. Как решил косяк, так и будет.
В конце концов девочка замолчала и тоскливо смотрела, как проплывают мимо тысячи Сельдей.
Они отправились дальше. Вскоре карета вошла в Море Акул. В прозрачной воде неслышно скользили длинные хищнные силуэты. Акулы сразу же окружили карету. Смешинка вонвсе глаза рассматривала их. Здесь были громаднейшие Китонвые Акулы, свирепые Тигровые и Белые, коварные Колючие Акулы и Акулы-Лисицы, лицемерные Морские Ангелы, непонворотливые Бородатые Акулы и суетливые .Акулы-Няньки, закаленные Полярные, непонятные Акулы-Катран, Кошачьи Акулы и многие, многие другие. У каждой Акулы под носом крутились пестрые Лоцманы. Они переговаривались между собой на разных языках и очень важничали, но Акулы просто не замечали их. Смотрели прозрачными, ничего не выражаюнщими глазами на Смешинку и слушали ее рассказ.
– Может быть, вы спасете царевича?
– спросила она, занкончив.
– Вы много видели и слышали, так не встречалось ли вам существо, которое высказало бы дружеские чувства к цанревичу?
– Дружеские чувства!
– заговорили удивленно Акулы.
– Обо всем на свете мы слыхали, только не о дружеских чувнствах. Что это такое, объясни!
– Ну вот, например, если у кого-то из вас есть друг...- начала девочка.
– Ох, Смешинка, только не смеши нас!
– сказала, лязгая зубами. Тигровая Акула.- Мы, Акулы, живем уже миллионы лет. А знаешь почему? Потому что у нас никогда не было друнзей. Самый большой друг у меня - мой желудок, и нее мои мысли о том, чтобы ему было хорошо. Во рту у меня сотни зубов, даже вся шкура усеяна не чешуей, а зубами. Зубы и желудок - вот друзья, благодаря которым ты проживешь милнлионы лет.
Акулы загудели в знак одобрения.
– Но, может быть, тебе поможет бабушка Китовая Акунла?
– ехидно сказал Морской Ангел.
– Ведь ее почему-то нанзывают добродушной.
– Не смейтесь надо мной, деточки мои,- улыбнулась Кинтовая Акула.Говорят, меня называют Китовой потому, что я питаюсь планктоном, как киты. Но я открою вам тайну. Когда-то я была более свирепой и прожорливой, чем все вы. Однажды, потеряв голову от жадности, я проглотила целого кита!
– Акулы изумленно переглянулись.- Я чуть не лопнунла - так раздулась. Хирург срочно прописал мне рвотное, но я не пила его, боясь потерять такой большой лакомый кусок. Кое-как мой желудок переварил добычу, но с тех пор он больнной, Хирург посадил меня на диету, и вот теперь я питаюсь планктоном. Но я мечтаю о том времени, когда выздоровею и начну глотать всех подряд. О, тогда берегитесь!
Кое-кто из Акул помельче с опаской отодвинулся от алчной громадины.
Миновав Море Акул, путешественники оказались над Крабьими Скалами.
– Привет путешественникам!
– крикнул им здоровенный Краб, махая тяжелой черной клешней.- Спускайтесь пониже, потолкуем. Пожму ваши клешни, обниму вас крепко, по-друнжески.
– По-дружески!
– встрепенулась Смешинка.
– Он сказал: по-дружески! Давайте спустимся!
– Погоди!
– остановил ее Звездочет-Клоун.- С Крабом лучше говорить издали, на расстоянии. А то не успеешь огляннуться, а он уже обнимает тебя, да так крепко, что вскоре труднно разобрать, где ты, а где он. При таком разговоре не знаешь, как сохранить не только собственное мнение, но и себя.