Корень «Suomi»
Шрифт:
– Дидерих? – оживился Сергей.
– Да… По мужу… Баронесса. Солила грибы в своих эмалированных вёдрах. Предпочитала белые грузди… А грузди ей находил Моцарт…
– Моцарт?! – ещё больше изумилась Динара. – Амадей?
– Нет… Волкодав. Когда Шостаковичи перестали приезжать, он исчез… Всё это было ещё до меня… Может быть, сказки, а может быть, и не сказки, – закончила экскурсию Кирсти.
Иван и Динара стояли молча.
– Вы думаете, это мистика!.. Я во всё это поверил ещё в прошлом году, – Сергей поддержал свою подругу.
«Тараканы» в голове
– С Австрией, действительно, связано много загадочного, – заметил Иван. – Например, в её национальном древнем государственном гербе – СЕРП и МОЛОТ!
Он засмеялся, и стало ясно, что ещё в одном деле он прекрасно разбирается – в геральдике, или гербоведении.
Они стояли возле круглой печки-«голландки».
– Вот его заветная вьюшка… – показала Кирсти. – Дмитрий Дмитриевич её слушал.
Дмитрий ШОСТАКОВИЧ
Герб СССР
– Заветную вьюшку?..
– Я знаю, что он слушал печную трубу, её мотивы… Тишину надо слушать… Здесь замечательная тишина, драгоценная.
– Была… – добавил Седой. – Я помню… И ты, дорогая, я вижу, помнишь?
– Перестань! – она отмахнулась.
Композитор приложил ухо к вьюшке на печной трубе, пожал плечами:
– Там, по-моему, просто вода журчит, водопровод рядом… – он обнял девушку за плечи и поцеловал в висок. – Фантазёрка…
Из всех этих подробностей складывалось впечатление, что Кирсти просто соскучилась по Серёже и выманила его сюда на главный финно-угорский праздник Юханнус (Иванов день), до которого осталось меньше недели.
Заметила это и Динара.
…На стареньком рафике, в народе называемом «буханкой», подъехал коммерческий директор «Дачи» Петрович. На бортах этой машины сохранилась надпись крупными буквами «СОЮЗ КОМПОЗИТОРОВ СССР».
– Что за сходка? Кира, в чём проблема? – Петрович старался не дышать на гостей, отводил раскрасневшуюся физиономию в сторону. – Кира, кто это?
– Здравствуйте, Борис Петрович! – Серёжа сделал шаг вперёд. – Вы меня узнаёте?.. Прошлый год помните?.. Я – Седой… Кальвадос от меня ещё цел?
– Без проблем… – почему-то именно так ответил Петрович.
Герб Австрийской Республики
…В полутора километрах севернее города, на земле, брошенной уходившими от войны здешними финнами, стоял хутор (позже он сгорел). Почва одичала, заросла бурьяном и мелколесьем, но кое-что культурное осталось. Кроме сохранившихся зарослей шиповника – три низкорослых, похожих на кустарник, деревца – райские яблочки, или ранетка, или, как у нас говорят – «китайка». В пору созревания на этих деревцах листьев не видно – сплошное море созревающих плодов, красных яблочек, скорее, похожих на сливы.
На десерт эти плоды не годятся – мелки и горчат, а вот для…
…Этот-то способ и применил коммерческий директор Дома композиторов Борис Петрович Иванов. Собранный им осенью урожай после шести-семи месяцев упорного труда летом перемещался к Иванову дню во многие ёмкости – вы думаете «вина»? – не только…
Французский яблочный самогон кальвадос, когда-то подаренный Сергеем, стал образцом для подражания.
Таково объяснение загадочных слов Петровича:
– Без проблем…
…Теперь они сидели в кабинете коммерческого директора, на рабочем столе которого стояла та самая Серёжина бутылка из Онфлёра.
Но содержание её, как вскоре выяснилось, было «не совсем то, не французское, но похожее»… И уже располовинено…
– За всё хорошее против всего плохого! – директор был весьма оживлён.
– Петрович!.. Скажите честно – что происходит?
Коммерческий директор приложил палец к губам:
– Уберите собаку!
Крылов позвал своего пса:
– Юсси, рядом… Сидеть…
Пёс недовольно заворчал, но сел рядом.
Пьяненький хозяин кабинета, пошатываясь, подошёл к старинному шкафу с дверью красного дерева.
Юсси недовольно и громко зевнул.
– Там скелет… – шёпотом сказал Петрович, приоткрыв щёлку и заглянув вглубь.
– Чей? – улыбаясь, спросил Форозин.
– Вяйнямёйнена…
Кирсти усмехнулась этому бреду, встала со словами:
– Обед будет в три…
– Я сделаю плов! – вслед за поварихой вскочила и фольклористка.
– Старая шутка – «скелет в шкафу», – выходя из кабинета, сказал архитектор. – Способ уйти от ответа…
– Вот увидите!.. Вот увидите! – взволнованно зашептал директор, дыхнув на Ивана яблочной настойкой…
Экипаж зелёного «КИА» расселился в номерах основного, гранитного корпуса Дома творчества, на втором этаже.
В прежние времена в этих номерах с роялями селились народные артисты СССР, герои социалистического труда, лауреаты Сталинских и Ленинских премий, а уж потом академики и профессора, заслуженные артисты и редкие иностранные гости – Легран, например, или Пендерецкий. Всех остальных размещали по деревянным дачкам «на двоих» с простенькими пианино. Как говорили тогда – «в теплушках».