Корень зла

Смородин Кирилл

Именно в попытке удержать стихию внутри себя, Вен тихо заговорил:

— И что ты будешь делать дальше? Пойдешь к Сункворру, да? Очень правильное решение, — он все-таки скривился, когда перед мысленным взором возник юный Творец, который был лучше во всем — в силе, фантазии, отношениях с другими. — Любимчики должны держаться вместе, так они добьются еще большего успеха…

— Причем здесь любимчики? Да, и меня, и Суна ценят, но мы никогда не стремились угодить кому-то. Мы просто делали то, что велели старшие, потому что именно так и должно быть. Но если хочешь знать… Да, с Суном мне гораздо лучше, чем с тобой. Он не вынуждает меня тратить силы, наоборот: сам заряжает энергией. С ним интересно, его не нужно пытаться разговорить, его не нужно заставлять видеть что-то хорошее — он видит это сам. Он добрый, веселый и талантливый Творец. Когда я вижу Сункворра, то не беспокоюсь за них, — Ламирэлья снова обратила взгляд на искры жизни, разлетающиеся по бесконечному пространству Вселенной. — Я очень рада, что у меня есть такой друг. И мне безумно жаль, что ты в итоге остаешься в стороне. Но это исключительно твой выбор. Я пыталась что-то изменить, однако ты не оценил мои старания. Поэтому… Сейчас я уйду. Одна. Тебе лучше на некоторое время остаться здесь, принять все, что я сказала. Я понимаю, это тяжело. Но у тебя нет иного выхода. Пока, Вен, — с этими словами Ламирэлья поднялась, ловко сбежала со ствола и словно растворилась в зелени, пестроте цветов и птичьих трелях.

Венкролл остался один. В самом худшем смысле. Он понимал, что проиграл, и теперь пытался принять это. К злости прибавилось отчаяние, и впервые черные глаза юного Творца заблестели от слез. Но он не позволил себе ни всхлипов, ни даже прерывистых вздохов. Утершись рукавом, он сплюнул в ручей, отчего в воде расползлось небольшое бурое пятно. Несколько рыбок попали в него и, спустя несколько мгновений, всплыли кверху брюхом. Венкролл с ухмылкой проводил взглядом лишившиеся жизни серебристые тельца. Затем спрыгнул в воду и вышел на берег. Обернулся и посмотрел на дерево, на котором вместе с Лами провел немало времени.

Кулаки сжались сами собой, и древесина затрещала. Ствол задрожал и взорвался, разлетевшись тысячами щепок, обломками ветвей, зеленой листвой.

«Вот так», — Венкролл был доволен.

Все же за время обучения он нарастил собственные силы и научился многому — кое о каких его умениях взрослые Творцы даже не догадывались. В их головы, занятые мыслями о том, чтобы создать очередной мирок для этих… отходов, разлетающихся во все стороны от огромной радужной сферы, сроду бы не пришло, что нелюдимый черноволосый мальчишка научился не только созидать, но и разрушать. Он жадно впитывал даваемые Теоллигом знания, на занятиях применял их в точности так, как велел учитель, но после… Венкролл усердно трудился втайне от всех. Особенно от Лами — иначе этот разговор состоялся бы гораздо раньше.

И все-таки жаль, что он, разговор, вообще произошел. Сейчас Венкролл чувствовал себя обворованным, однако не собирался сидеть сложа руки. Вор не останется безнаказанным, а то, что юный Творец не мог пока даже определить, кто именно должен понести наказание, было не так уж важно.

Но это все потом. Разговор с Лами выпил все силы, и больше всего Вену сейчас хотелось вернуться к себе и забыться во сне. А потому он вышел из ручья и двинулся по той же тропе, что увела Ламирэлью.

Жилища Творцов располагались в цветущей долине, и найти пару хотя бы отдаленно похожих друг на друга не представлялось возможным. Да и домами некоторые назвать было очень сложно. Учитель Теоллиг, к примеру, жил в трехмачтовом корабле, зависшем над землей, — чтобы попасть внутрь, приходилось взбираться по веревочному трапу. А дом Лами представлял собой огромное яблоко, охваченное золотистым сиянием. Окна и двери появлялись по желанию хозяйки. Рядом с ним соседствовал сотканный из оранжевого тумана кит с разинутой пастью, куда приходилось входить всем, кто хотел навестить Творца Филлдора.

Построить себе дом — таким было первое испытание, которое каждый слуга Миросозидания проходил еще ребенком, только-только научившимся ходить и говорить. До этого будущие Творцы жили вместе с кем-нибудь из взрослых. Для строительства не использовались ни дерево, ни камень, ни что-либо еще — только сила.

Время от времени, если хотелось, Творцы могли менять облик своего жилища. Порой даже проводились состязания, где победителем становился тот, чей новый дом признают самым интересным.

Венкролл никогда не участвовал в подобных развлечениях: огромный, покрытый острыми наростами скалящийся череп буравил долину четырьмя провалами окон-глазниц с тех самых пор, как мальчик начал обучаться у Теоллига. Над домом Вена неизменно ворочались серые с рыжиной тучи, которые время от времени проливались дождем. Чаще всего, когда мальчик был в особенно дурном расположении духа.

Сейчас плети холодной дождевой воды исхлестывали светло-серую кость особенно яростно. То и дело сверкали молнии, ворчал гром. Как только Венкролл подошел, пасть с жутким хряском раскрылась, пропуская хозяина внутрь.

В жилище царил полумрак, отчего кровать, стол и пара стульев, кресло в углу и шкаф казались ненастоящими. Путь до дома вытянул из Венкролла остатки сил, и юноша, пропустив привычный ритуал — побыть у окна и посмотреть на дом Ламирэльи, — залез под одеяло и провалился в сон.

Глава 7

— Венкролл, ты просто молодец!

На лице Творца Теоллига очень ясно отражалось все, что тот чувствовал, — радость и облегчение. Вен понимал, что наставник боялся за него, боялся, что трудный ученик не справится с заданием и провалит самое важное испытание — Экзамен.

Сам Венкролл не чувствовал почти ничего. Да, он заслужил право быть полноценным Творцом, и многих это удивило. Вен знал: остальные слуги Миросозидания частенько обсуждают его, многие сомневались, что юноша сможет сдать Экзамен, а некоторое так и вовсе были уверены в провале. Сейчас на их лицах читались смущение и удивление.

«Не ожидали, да?» — с оттенком удовлетворения Венкролл переводил взгляд с одного Творца на другого.

Именно ради этой мысли он и постарался — сотворил целый мир, полностью соответствующий множеству законов Миросозидания и подходящий для жизни разумных существ. Флора, фауна, ландшафт, климат, ресурсы… Все это Венкролл создавал на основе тщательных измерений и расчетов, хоть и не чувствовал во время работы ничего кроме раздражения. Слишком уж легкую жизнь он готовил тому скопу огней, что порождала радужная сфера Сердца Вселенной. Но остальные Творцы были удивлены и довольны, особенно Теоллиг.

И Ламирэлья.

Она сдавала Экзамен первой и даже во время своего выступления волновалась не так сильно, как потом, когда очередь дошла до Венкролла. Показывая отдельные уголки своего мира в похожей на огромное круглое зеркало раме-проекторе, рассказывая о нем, Вен все время смотрел на бывшую подругу. И видел, с каким напряжением та слушала, чуть заметно кивала, шевелила губами, беззвучно произнося: «хорошо…» «молодец…» и так далее.

Разумом Венкролл понимал, что переживания Лами настоящие, но его собственные чувства искажали их, превращали в фальшь, отчего внутри кипела злость. Он едва сдерживался, заставлял себя сохранять равнодушное выражение лица и говорить ровно. Получилось, но к концу защиты своего экзаменационного проекта Вен попросту выдохся.

— Ты отлично поработал, мой мальчик, — продолжал, тем временем, Теоллиг. Он еще раз посмотрел на раму-проектор, где по-прежнему была видна часть созданного Венкроллом мира — заснеженный горный хребет, серо-белой волной возвышающийся над долиной с несколькими озерами. — Тебе удалось создать полноценный мир, пригодный для жизни разумных существ, и ты вслед за Лами становишься настоящим Творцом. Мы все поздравляем тебя, Вен.

Аплодисменты. Вен решил не заставлять себя улыбаться — все равно получилась бы гримаса, испортившая бы весь момент, — поэтому лишь раскланялся с задумчивым видом.