Коридор
Шрифт:
Тот понял намек, как и подобает, на свой счет и смутился.
Очередную неловкую паузу прервал звук открывающейся двери. В палату осторожно вошла коротко стриженная миниатюрная шатенка в небрежно накинутом поверх льняной косоворотки белом халате. Что-то в ее облике показалось Семёну смутно знакомым, но что точно, он сразу не вспомнил.
Она поприветствовала Валентина Андреевича, назвав его мягко Валя, и уставилась на Сеню, умело скрывая за непроницаемым лицом и легкой усмешкой рвущийся изнутри смех.
– Должна признать, твое появление
Сёма врубил ручник. Такое количество событий он не вывозил. Сбросив частоту, после небольшой паузы он принялся повторять байку о своих злоключениях, попутно вспоминая, где и когда мог видеть эту барышню раньше.
– У меня не получилось попасть к огненным вратам, когда подруга объясняла мне, как это сделать. Я соврал ей. – Уши мгновенно вспыхнули. – Было так солнечно и хорошо, что у меня не вышло представить ничего страшного. Все ерунда какая-то.
Пока он говорил, в голову закралась догадка: за очками в тонкой прямоугольной оправе, меланхоличными интонациями и женственной фигурой ему почудились знакомая ирония и хитрый прищур карих глаз пацанки, с которой он гулял во время школьных каникул. Опасаясь ошибиться, он стал искать неопровержимые доказательства.
Слова, иллюстрирующие приключение в концлагере, давались ему с трудом. Этот монолог был скуп и косноязычен, но встречен благосклонно: усмешка, появившаяся после слов о вранье, пропала. В конце своего рассказа он попытался проверить свою догадку.
– Могу я надеяться, что Вы не сообщите обо всем, что я Вам поведал, Даше?
– Это вряд ли, – ирония снова поселилась на лице девушки.
– Но почему? Понимаю, что это плохо, но лучше я сам как-нибудь… Стыдно ужасно!
– Вижу, – взгляд скользнул по багровым ушным раковинам. – Не узнаешь, серьёзно?
– Вы очень похожи на Дашу… – осторожно начал Сёма, наблюдая реакцию собеседницы.
– Неужели годы настолько меня не пощадили, что даже старый друг не может узнать?
Семён не успел решить, как реагировать, и потому просто глупо ловил ртом воздух.
– В общем, считай, что уже рассказал, извинился, извинения приняты и не будем об этом больше, – сжалилась над ним подруга детства.
Не будь он застенчив, наверняка на радостях обнял бы ее, но внутренний интроверт задушил этот минутный порыв.
Когда она попросила его встать, он осознал, что лежит, одетый в какую-то нелепую ночнушку. Смятение на его лице вызвало очередную – ответную – ухмылку на ее.
– Жив, здоров и невредим, – констатировала она отсутствие лишних дырок на теле. – Одевайся, пора познакомиться с шефом, – она кивнула в сторону стула, на котором лежала стопка одежды алого цвета, и вышла из комнаты, бросив, уходя, «пока, Валя» седовласому детине.
Костюм был похож на облачение бойца ушу: косоворотка и брюки из мягкой ткани, ни единой пуговицы, все на шнурках и петлях. Ничего не висит мешком и не обтягивает тело вплотную. На груди в районе сердца эмблема с изображением огня, справа на том же уровне имя, фамилия и номер 203. Немного повозившись с завязками, Семён перестал замечать наличие одежды, настолько оказалось удобно. Под кроватью была пара мокасин того же цвета.
Впрочем, одежда едва ли могла его взволновать, ведь ему предстояло знакомство с абстрактным начальством. В голове возник образ строгого господина в деловом костюме с волевыми чертами лица и властными манерами и сразу захотелось отсрочить эту встречу на неопределенный период, плавно перетекающий в вечность. О чем его будут спрашивать? Будут ли вообще вопросы или же его с одного взгляда вышвырнут из Коридора?
Когда Сёма влажной подрагивающей рукой отворил дверь палаты, вместо ожидаемого больничного холла увидел тот самый Коридор. Даша явно наслаждалась замешательством на лице старого друга.
– Проходи, не стесняйся, добро пожаловать, как говорится.
Он робко пересек порог.
– А где остальная часть больницы?
– Ее не существует. Это лечебный мир. Какой бы хворью ты ни страдал, какую бы травму ни получил, этот мир вылечит тебя. Там всегда будет то, что тебе необходимо для физического здоровья, и ничего больше.
– То есть, психов этот мир вылечить не может? – нервно пошутил Семён.
– Ну, мы все тут в каком-то смысле… – уклончиво ответила подруга.
Он счел эту тему скользкой и не стал ее развивать. Действительно, как тут можно считать себя психически здоровым?
– Тебе нужно в Первый, но сначала попьем чайку в библиотеке. Я так давно должна была ввести тебя в курс дела, что сама все забыла. Нам сюда, – указала она на высокую дубовую дверь с прямоугольными стеклянными сегментами, сквозь которые в Коридор проникал мягкий свет.
Дверь смотрелась величественно и жизнеутверждающе. Когда Сеня изо всех сил потянул ее на себя, поддалась на удивление легко и чуть не стукнула его по носу. Он неловко улыбнулся и пропустил Дашу вперед.
Глава 5
Для Семёна слово «библиотека» означало тихий погост макулатуры, о которой одни школьники вспоминали и то лишь во времена летних каникул и с большой неохотой. Сам он кроме книг по школьной программе брал там в основном Стивена Кинга, и о том, какие еще сокровища мировой литературы скрывают чопорные дамы с застывшими на лицах выражениями колоссального интеллектуального и культурного превосходства, даже не подозревал.
Конечно, мир, патетически именуемый Великой Библиотекой, не мог быть похож на местечковый пылесборник. Сёма ожидал чего-то масштабного вроде Хогвартса или Староместа и не сразу уловил связь между названием мира и его содержимым.