Коридоры
Шрифт:
– По ночам они громко плачут во сне, охают, стонут, жалуются на свою страшную усталость. А днём, шатаясь, бредут вперёд и плачут втихомолку. Странные волки. 1
« – Это из какого произведения? – спросил один из репортёров.
– Белый Клык». 2
С тех пор Аня и мальчик стали общаться немного больше, чем общались до этого. Прошёл год с этого лета, когда они
1
Джек Лондон. «Белый Клык».
2
Джек Лондон. «Белый Клык».
Мальчик сидел на крыше одной из многоэтажек и смотрел вниз на темнеющий в сумерках город. Тридцать первое число. Через час он с родителями выедет на машине за продуктами в гипермаркет… Его глазам предстало снова то, что произошло много лет назад: эти нелюди, кровопийцы, носятся с умопомрачительной скоростью во тьме и убивают всех. Одного за другим. А теперь и он стал таким же, как они.
– Они сделали меня чудовищем. – прошептал он с горечью. Мальчик хотел плакать, но не мог – у него ведь не было больше души.
Рядом с ним на крышу приземлился голубь и нахохлился. Всего одним рывком он прикончил его, скрутив голову. У него больше не было бессмертной души и теперь его место в аду. Нечисти там самое место. Он вытер кровь со рта и набрав снега в руки, закопал мёртвую тушку птицы. Через месяц ему всего лишь пятнадцать, а его судьба после смерти уже решена. Это так печально. Но он твёрдо решил не «пить» людей. Он не может предать память о родителях, хоть бы это ему стоило и жизни. Ему недостаточно той еды, что он получает сейчас. Но он не станет делать это с людьми. Никогда.
Годы шли один за другим. Мальчик знал, что ему придётся однажды встретиться вновь с ними, хотел он этого или нет. Поэтому он уже третий год ходил на рукопашный бой, а с этого года начал посещать тренажерный зал. По-прежнему избегая людей, он выходил на улицу поздно вечером. В поисках еды, или в кино, или ещё куда-нибудь.
Часто он бродил по улицам в наушниках до самого утра или подолгу сидел на крыше, читая книгу и размышляя о мире, о прочитанном.
«Этот день я тоже помню – продолжал старик, – день рождения Ани. Точнее, день до её дня рождения».
Петр Александрович задерживал какого-то опасного преступника. Но ему не удалось дождаться подкрепления. Преступник убил его и скрылся. Милицейский состав приехал слишком поздно.
Парню пришлось на себя взять все обязательства, связанные с похоронами.
«На похоронах практически никого не было – только парочка сослуживцев Петра Александровича. – сказал старик, опустив глаза – Аня плакала. Я же просто стоял над его могилой и вспоминал своих родителей. Судьба издевалась надо мной. Она отнимала всех, кто был мне дорог».
Аня подошла к юноше и обняла его, пряча заплаканное лицо на его груди. Тот, постояв немного, приобнял девочку в ответ. Они вдвоём долго так стояли. Уже темнело. Только сейчас он понял, какая она тёплая. Да, по сравнению с его остывшим телом, которое было больше похоже на тело мертвеца, чем живого. Аня была такая хрупкая и маленькая, ему хотелось защитить её ото всех. Ведь на самом деле, у Ани никого не осталось. Кроме него.
– Ань? – позвал её юноша.
– Что? – спросила девушка хрипло.
– Никого больше нет. Только мы остались друг у друга.
Она подняла голову и взглянула на юношу. Тот посмотрел на девушку и вытер ей слезы с щёк пальцами.
– Идём домой.
Та кивнула и они вместе направились домой.
«Я устроился на работу. На склад. Аня временно не ходила в школу. Я поговорил об этом с её классным руководителем. День рождения Ани мы провели дома, смотря какие-то фильмы, на которые я её уговорил. Я не знал, что произошло, но понял, что уже ничего не будет так, как было прежде. Ничего. – он сделал паузу и продолжил – Я уходил с утра на работу, возвращался к девяти вечера. И все время волновался за Аню, за то, что с ней может произойти что-то плохое. Это было очень навязчивое чувство. Не знаю, возможно я стал параноиком».
Прошёл ещё год. В этом году Аня заканчивала одиннадцатый класс, очень нервничала из-за ЕГЭ, друзей и прочего, чему большое значение придают подростки. Однажды, юноша пришёл с работы и Аня кинулась ему на шею с плачем:
– Он… Он бросил меня!
Юноша просто обнял её и тихо сказал:
– Успокойся. Никто не посмеет обидеть тебя… безнаказанно.
Через некоторое время она подняла заплаканные глаза и посмотрела на юношу.
– Ты… Ты…
Аня взяла руками его лицо и поцеловала. Первые несколько секунд юноша думал, но потом понял, что ему это тоже надо. Они целовались долго и страстно, все быстрее продвигаясь к спальне. Только в коридоре был включен свет.
– Ты… ты точно хочешь этого? – спросил шёпотом он.
– Да, да – ответила, быстро дыша Аня – ведь я… люблю тебя.
Прошло три года.
– Милый, ты будешь сейчас есть? – громко спросила Аня, переворачивая подрумянивающуюся курицу на сковороде.
Юноша сидел за компьютером в гостиной, весь обложенный кипой каких-то бумаг. На столе валялось пару блокнотов. Везде были десятки подписей, сделанных его рукой, каких-то заметок, красных кружков, нарисованных маркером.
– Да, чуть позже – отозвался он, доставая из ящика стола подшивку каких-то газет.
«Я занимался расследованием этих случаев с гипермаркетами и вампирами несколько лет. – прокряхтел старик, – Я искал закономерность, которая по сути была, так как этот случай в нашем городе – не единичный. – он поднял голову и посмотрел на репортёров. – Может, вы слышали о постройках гипермаркетов в Казани, Ростове, Петербурге?
– Да, вы знаете, слышали! – отозвался кто-то, остальные же горячо закивали. – Я там был, делал репортаж! – все зашумели.