Корну
Шрифт:
– Фелиция Нежда? – обратился к ней Роман.
Девушка молча кивнула, продолжая смотреть на него широко раскрытыми глазами.
– Вы задержаны по подозрению в питании из несанкционированного источника и незаконном проникновении в чужой дом.
– Никуда она не проникала, – замотал головой паренек, когда пришел в себя. – Это я ее пригласил. Это скорее вы взломщики! Как вы оказались у меня в шкафу?
– Боюсь, что юридически этот дом принадлежит вашим родителям, – мягко сказал Роман. – И именно они решают,
– Ты бы почаще, парень, в шкафу убирался, – пробурчал Рагоза, – а то там не только полицейские, но и чего похуже заведется.
Роман обернулся к Рагозе:
– Миран, пригласи родителей. А вам, сударыня, лучше одеться. И тебе, парень, кстати, тоже.
Рагоза скрылся за дверью.
– Послушайте, – парень умоляюще посмотрел в глаза Роману. – Вы не понимаете!
– Я и не должен, – буркнул Роман. – Это дело суда.
– А что мне может назначить суд? – спросила девушка.
Роман подумал, подошел к замаскированной на полке среди книг камере и выключил ее.
– Ну, в лучшем случае, если твой друг подтвердит, что сам впустил тебя в дом и подставил артерию добровольно… Скорее всего, тебе запретят приближаться к этому дому и к твоему другу до его совершеннолетия. После он сам сможет определять, кого хочет видеть рядом.
– А в худшем?
– Худшего, надеюсь, не будет. Родители твоего друга до этого уже запрещали тебе здесь появляться?
– Да, его мать.
– Если это было при свидетелях, они смогут предъявить тебе незаконное проникновение, даже несмотря на то, что твой друг тебя пригласил. Если же свидетелей не было…
– Не было… Спасибо вам.
– Роман, заканчивай свои юридические консультации. – Голос Бека в наушнике был суровым. – Ты что, совсем одурел? Я иду в дом.
– Одевайтесь быстрее, – поторопил молодых Роман.
Дверь открылась, и в комнату вошли Бек и Рагоза.
За ними вошли родители.
– А-а, попалась!.. с порога сказала мать. – Ну погоди, посидишь в тюрьме – сразу разучишься чужих детей трогать.
– Мама, ты не должна! – подал голос пунцовый сын.
– А моего сына даже не надейся больше увидеть. Я его не для того рожала и растила, чтобы ты на моих глазах его приморила!
– Мама!
– Молчи, сын, – отрезала дама. – Это для твоего же блага. Вырастешь – поймешь. Потом сам благодарить меня будешь.
– Отец, хоть ты ей скажи.
– Ухм… – почесал затылок бесцветный мужчина, который приходился парню отцом. – Сынок…
Вперед вышел Бек:
– Дамы и господа, прошу прощения, мы должны забрать задержанную. Мадам, с вами мы свяжемся позднее. Миран, надень на задержанную наручники и доставь к машине.
Рагоза вытащил из кармашка пластиковые наручники и подошел к девушке.
– Давайте руки…
Наручники защелкнулись, и Рагоза взял девушку под скованную руку и повел к выходу. Парень посмотрел
– Фелик! Ты жди. Все равно скоро увидимся.
– Господа полицейские! Я требую оградить моего сына!
Бек сказал:
– Роман, Мирко, действуйте.
Рагоза вывел задержанную из комнаты, и они пошли вниз. Рагоза с Беком вышли следом, а за ними и родители. Уже на пороге Бек обернулся к матери и сказал:
– Вы бы это, полегче с парнем.
– Вы, господин полицейский, сначала своих детей заведите, а потом уже советы давайте, – буркнула мамаша.
– А у меня и есть. Дочка.
Мать снова набрала в грудь воздуха, но потом как-то сдулась, тяжело оперлась на косяк и сказала очень устало:
– Тогда вы должны понимать, что это ненормально. Мой сын и эта… девушка. Он сейчас не в том возрасте. Я тоже помню себя в семнадцать. Мне тогда тоже казалось, что каждая влюбленность – это оно, на всю жизнь. Но потом это проходило. Может быть, она сейчас тоже думает, что любит, но она хищник, опасный хищник, только в человеческом облике, неужели вы этого не можете понять?
– Ну почему хищник? По разуму – человек. Только в другой пищевой цепочке.
– Вот пусть и любит в своей… пищевой цепочке. Вы говорите, у вас дочка. Вы бы хотели, чтобы она встречалась с… таким?
Бек отвел глаза, но потом снова посмотрел на женщину:
– Вы правы, очень легко давать советы со стороны. Конечно, не хотел бы. Наверно, вел бы себя, как вы сейчас. Но я надеюсь, что тогда кто-то сказал бы мне, как я сейчас говорю вам: нельзя решать все так. Потому что можно испортить отношения на всю жизнь.
– Когда Ростик вырастет, он поймет.
– Если к тому времени он еще будет хотеть вас понимать. Доброй ночи, сударыня.
Рагоза уже посадил девушку в машину, а сам ждал рядом. Роман и Бек двинулись к нему. Когда они отошли от дома, Бек спросил:
– Ты, прежде чем в своей юридической мудрости начал расточаться, хоть камеру выключил?
– А как же.
– И то хорошо, а то пришлось бы стирать часть пленки. Это должностное преступление, если ты не знал.
– Да знаю я, – вздохнул Роман. – Просто…
– Все, замяли.
– О'кей… А я и не знал, что у тебя есть дочка, – сказал Роман. – Ты же в разводе.
– В разводе. Дочь вижу каждое второе воскресенье месяца.
– Понятно…
Они подошли к машине и забрались внутрь. Бек тронул Рагозу за плечо:
– Давай, Мирко, поехали.
Машина мягко тронулась с места. Роман оглянулся на удаляющийся дом. В окне на втором этаже маячил прилипший к оконному стеклу силуэт.
– Женщина должна знать свое место! – разглагольствовал Рагоза, потрясая ложкой.