Король гнева
Шрифт:
Данте напрягся.
Дженис прочистила горло и выронила мою руку.
— В любом случае, как я уже сказала, это красивое кольцо.
Любопытство зародилось в моей груди, когда они с Джанни обменялись взглядами. Что она собиралась сказать?
— Нам очень жаль, что мы не смогли прийти на помолвку, — добавил Дженис, разрывая внезапно возникшее напряжение. — Мы бы с удовольствием пришли, но в те же выходные проходил фестиваль с участием местного художника, который десять лет не участвовал в публичных мероприятиях.
— Он такой талантливый, — подхватила
Я сделал паузу, ожидая развязки. Она так и не пришла.
Ужас прополз через меня. Так вот почему они пропустили вечеринку по случаю помолвки своего сына? Чтобы встретиться с каким-то художником, которого они даже не знали?
Рядом со мной Данте потягивал свой напиток, выражение его лица было как гранит. Он не выглядел ни удивленным, ни взволнованным этим откровением.
Неожиданный толчок ударил меня в грудь.
Сколько раз его родители выбирали свои эгоистичные желания вместо него, чтобы он так спокойно отнесся к тому, что они пропустили его помолвку? Я знала, что они не были близки, учитывая, что Дженис и Янис оставили его с дедушкой, но все же. Они могли бы хотя бы придумать достойное оправдание, почему их не было дома.
Я поднесла ко рту соленую креветку, но прежде восхитительный морепродукт вдруг стал на вкус как картон.
После обеда Дженис и Янис предложили нам совершить приятную прогулку по пляжу за рестораном, пока они заканчивали свою послеобеденную медитацию, что бы это ни значило.
— Твои родители кажутся милыми, — рискнула я, пока мы шли вдоль берега.
— Как люди, возможно. Как родители? Не очень.
Я бросила на него косой взгляд, удивленная его откровенностью.
Льняная рубашка и брюки Данте придавали ему более непринужденный вид, чем обычно, но черты его лица оставались поразительно смелыми, тело мощным, а челюсть твердой, когда он шел рядом со мной. Он выглядел непобедимым, но в этом и заключалась особенность людей. Никто не был неуязвим. Все они были уязвимы для тех же обид и неуверенности, что и все остальные.
Просто некоторые люди лучше это скрывают.
Я вспомнила, как бесцеремонно его родители отнеслись к тому, что он пропустил вечеринку по случаю помолвки.
— Ваш дедушка вырастил вас с Лукой, верно? — Я знала это, но не могла придумать лучшего способа, как начать разговор.
Данте ответил отрывистым кивком.
— Мои родители отправились в кругосветное путешествие вскоре после рождения Луки. Они не могли взять с собой в путешествие двоих детей, учитывая, как много они переезжали, поэтому оставили нас на попечение деда. Они сказали, что так будет лучше.
— Они часто навещали вас?
— Максимум раз в год. Они присылали открытки на Рождество и наши дни рождения. — Он говорил сухим, отстраненным тоном. — Лука хранил свои в специальной коробке. Свою я выбросил.
— Мне жаль, — сказала я, мое горло сжалось. — Ты, должно быть, очень скучал по ним.
Данте в то время был еще ребенком, едва ли достаточно взрослым, чтобы понять, почему его родители вдруг появились в один день
Мои не были идеальными, но я не могла представить, что они бросят меня в доме родственников, чтобы отправиться в путешествие по всему миру.
— Не стоит. Мои родители были правы. Это было к лучшему. — Мы остановились на краю пляжа. — Не обманывайся их гостеприимством, Вивиан. Они суетятся вокруг меня при каждой встрече, потому что видят меня нечасто, и это дает им ощущение, что они выполняют свою родительскую работу. Они приглашают нас поесть, покупают нам красивые вещи и спрашивают о нашей жизни, но, если ты попросишь их остаться рядом в трудные времена, они уйдут.
— А как насчет твоего брата? Какие у него с ними отношения?
— Лука был случайностью. Я был запланирован, потому что им нужен был наследник. Мой дед требовал этого. Но когда появился мой брат... забота о двух детях оказалась слишком тяжелой для моих родителей, и они ушли.
— Так что вместо них за дело взялся твой дед.
— Он был в восторге. — К Данте вернулся сухой тон. — Мой отец разочаровал его в бизнесе, но он мог бы сделать из меня идеального преемника с самого раннего возраста.
И ему это удалось.
Данте был одним из самых успешных генеральных директоров в списке Fortune 500. Он утроил прибыль компании с момента ее прихода к власти, но какой ценой?
— Дай угадаю. Он водил тебя на игровые свидания в зале заседаний и давал тебе мультипликационные объяснения по фондовому рынку? — спросил я, надеясь снять напряжение с его плеч.
Сочувствующая часть меня хотела перейти к более легкой теме; эгоистичная часть хотела копнуть глубже. Это была самая подробная информация о прошлом Данте, и я боялась, что одно неверное слово заставит его снова замкнуться в себе.
В его глазах мелькнуло слабое веселье.
— Почти. Мой дед управлял своим хозяйством так же, как и бизнесом. Он был первым, последним и единственным словом в любом вопросе. Все подчинялось строгим правилам, от времени, когда мы играли, до того, какими хобби нам с Лукой разрешалось заниматься. Мне было семь лет, когда я совершил свою первую экскурсию на завод, десять, когда я начал изучать контракты и переговоры.
Другими словами, он потерял свое детство из—за амбиций своего деда.
За моими ребрами разгорелась глубокая боль.
— Не жалей меня, — сказал Данте, правильно оценив мое выражение лица. — Russo Group не была бы там, где она сейчас, если бы не он и не то, чему он меня научил.
— В жизни есть нечто большее, чем деньги и бизнес, — мягко сказала я.
— Не в нашем мире. — Легкий ветерок пронесся мимо, взъерошив его волосы. — Люди могут присоединиться к стольким благотворительным организациям, сколько захотят, пожертвовать столько денег, сколько захотят, но в конце концов все упирается в конечную цель. Посмотри на Тима и Арабеллу Крайтон. Когда-то они были суперзвездами манхэттенского общества. Теперь Тим предстал перед судом, а Арабеллу никто и пальцем не тронет. Все ее предполагаемые друзья бросили ее.