Шрифт:
Глава 1
Милена
Я решилась. Мне понадобилось почти два месяца, чтобы сделать этот шаг. Нелегко заставить себя отправиться к человеку, который тебя ненавидит. Нелегко будет посмотреть ему в глаза. Я надеялась, мне хватит смелости попросить у него помощи и защиты. Потому что больше не у кого ее попросить. Потому что у меня не осталось надежды. Я не могу позволить себя отступить. Ради Левы я готова пойти на все. Ради него я просыпалась и продолжала бороться, хотя война давно была проиграна. Я держалась только ради сына.
Поднеся палец к кнопке домофона, я долго стояла и не решалась нажать. Мне нужно было несколько секунд, чтобы вновь набраться смелости,
Адрес я узнала у одного из товарищей Бессонова еще пару лет назад, тот не знал, что у нас с Артуром есть общее прошлое. Время шло, никто не отвечал. На что я надеялась, когда решила посетить его квартиру? Понятно же, что он вряд ли будет дома. Но идти туда, где нас могут услышать, не хотелось. Он может быть очень жестким, и наличие публики не остановит его от резких высказываний. Мне было бы легче вытерпеть его презрение наедине. Свидетели заставят еще острее ощутить всю его ненависть и презрение. Выбора у меня не осталось, нужно искать его в другом месте. Я готова все стерпеть, лишь бы защитить сына.
«Даже открыть ему тайну?» — пропел противный голосок в голове. — «Нет! Нет! Нет!» — сев обратно в автомобиль, я завела двигатель и направилась в сторону трассы.
Я даже представить не могла, как поведет себя Артур, если узнает правду. Возненавидит еще больше? Хотя, куда больше. Он никогда не простит мне прошлого, никогда не поймет, почему я так поступила. Я не найду слов, чтобы объяснить ему свой поступок. А есть ли они вообще эти слова?
«А если он откажется помогать, ты все равно промолчишь? Рискнешь жизнью сына?» — это был сложный вопрос, я знала на него ответ, но со страхом гнала его из своей головы. Хотя ситуация с каждым днем ухудшалась и прогнозировать что-то было бы глупо.
Третий раз на этой недели приходили коллекторы. Не культурные и вежливые дядечки, а настоящие громилы, которые чуть не забрали у меня сына. Они обещали продать его на органы, чтобы возместить свои финансовые потери. Когда эти подонки появились в первый раз, я сняла наш разговор на видео и написала заявление в полицию. Запись вместе с телефоном пропала, а меня чуть не привлекли за клевету. Они умели угрожать, я чувствовала себя незащищенной в нашем вроде бы правовом государстве. Меня так запугали правоохранители, что я пообещала впредь не переступать порога их заведения. У Шалецкого была власть, за ним стояли очень влиятельные люди. Те самые люди, которые помогли скрыть убийство моего мужа.
Виталий поехал к нему в офис и пропал. Его нашли на паркинге избитым и повешенным, но заключение экспертов гласило, что это самоубийство. Записи с камер кто-то стер, уволили охранников, на этом расследование закончилось. Когда я попыталась оспорить экспертизу, дать этому делу огласку, мне тут же закрыли рот и недвусмысленно дали понять, что случится с моим сыном, если я и дальше буду столь разговорчива и деятельна. Взамен обещали простить долги, но через месяц они пришли снова…
Теперь я понимаю, не сумев выбить из Виталия всю сумму, они его убрали и занялись мной. В отличие от моего мужа у меня было что терять. Виталий боялся только за свою жизнь, но его окружение внушало ложное чувство защищенности. Ему бесполезно было угрожать смертью моего сына, а я готова умереть, лишь бы спасти ребенка. Я удобная цель для шантажа, поэтому теперь они давили на меня. Вот только не учли одного, в отличие от моего мужа у меня не было ни связей, ни возможностей достать такие деньги. Сумма долга была баснословной. Ни один банк не даст мне кредит на такую сумму. В наследство мне ничего не осталось. Дом был заложен и перезаложен, скоро он уйдет с молотка. На счетах денег давно не водилось. Все более-менее ценное я старалась продать,
Друзья оказались мнимыми, отвернулись сразу, как только мы похоронили Виталия. Слухи о долгах тут же расползлись среди знакомых. Его родители помогать нам не собирались. Во-первых, они всегда знали, что внук не их, а во-вторых, сразу же после смерти сына, они продали дом и уехали жить в другую страну, будто знали о грядущих проблемах. Они даже не дождались сорокадневных поминок.
Несколько лет назад, когда наше финансовое положение не было таким плачевным, я помогла маме продать старую квартиру, добавила недостающую сумму и приобрела им жилье ближе к центру города. Можно было бы попросить продать жилье, но я даже заикнуться стеснялась. Где мы после этого будем жить?
С моей стороны было бы очень подло сейчас просить их оказаться на улице, да и не решит это проблему, и даже не отсрочит. Нужна вся сумма. Если Бессонов откажет, придется поговорить с мамой.
Или признаться Артуру…
Мама находилась на работе, Ванька на учебе, поэтому Леву пришлось оставить у школьной приятельницы. Вика знала, что у меня неприятности, но в детали я ее не посвящала. Она работала в частном садике, где детей можно было оставлять на любое время, главное плати за каждый час пребывания ребенка в заведении. С меня Вика денег не брала, это и спасало. А еще у них есть охрана и сына незнакомцам они не отдадут. Последнее время я даже на минуту старалась не выпускать Леву из поля зрения.
Выехав на шоссе, я не сразу определилась, куда ехать. Где именно мне искать Бессонова? В родительском доме, в тренировочном зале или торговых центрах? Я знала, что офис у него находится в одном из супермаркетов, чаще всего Артура можно было застать там. Смысла звонить ему я не видела, хотя номер телефона у меня имелся. Он не станет слушать, кинет мой номер в черный список.
Администратор магазина сообщила, что владельца нет, и когда он будет, она понятия не имела. Наш разговор услышала девушка-кассир, она мне и шепнула, что Бессонов должен скоро появиться.
— Смотрите, сотрудники в зале наводят порядок на полках, проверяют наличие ценников на товаре, под руководством директора магазина. Так всегда происходит, когда большой босс направляется в офис. — оплатив бутылку минеральной воды без газа, я поблагодарила девушку и вышла на улицу.
В машину садиться не стала, чтобы не пропустить Артура. Встала напротив входа возле тонкой голой березы и принялась ждать. Время шло, я замерзла, но вернуться в машину, чтобы согреться, не решалась. Нужно было теплее одеться, но почему-то хотелось выглядеть красивой. Вряд ли его глаза при виде меня загорятся, как раньше, но толика надежды оставалась, поэтому пуховик и теплые сапоги остались лежать дома. Не хотелось выглядеть жалкой серой мышью. Заношенный полушубок и тонкие полуботинки на каблуке хотя бы подчеркивали мою женственность. Пряча руки в рукавах, я постукивала ногами о землю, будто это помогало согреться.
Я увидела Бессонова. При виде его сердце пропустило удар, сжалась от боли, а потом застучало так, словно пыталось вырваться из груди. Этот мужчина когда-то в прошлой жизни любил меня. Страстно. Самозабвенно. Безумно. А я его предала…
Теперь он также страстно меня ненавидел, каждой клеткой своей души. Как только он умеет. За дорогих ему людей Артур способен был уничтожить любого. Враги его боялись, старались не переходить дорогу. Жаль, что теперь и я среди его врагов…
Дверь лексуса негромко захлопнулась. Промедлила, он удалялся. Я перестала его рассматривать и поспешила догнать, нужно было перехватить Бессонова, пока он не скрылся в здании. При своих подчиненных Артур просто не станет меня слушать. Да и без них вряд ли станет.