Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Подобного в мире карт еще не было.

Что? Как? Каким образом? Хотя бы в двух словах!

Вы уже сказали одно, достаточно емкое слово, — чуть усмехнулся Васильев.

Гений, — проговорил Фишкин.

Ну что же, господа, — поднялся Городецкий. — Сейчас мы попаримся, искупаемся и двинем. Прове­рим гениальность на деле.

Андрей взял две стодолларовые купюры, сунул в на­грудный карман, остальные деньги отодвинул в сторону.

Будущих друзей или, если желаете, хозяев я не граблю, — сказал он.

Будем ли мы тебе друзьями или хозяевами — по­кажет время, — помедлив, ответил Городецкий. — Пока же скажу так: мы люди чести, особенно если это каса­ется карточной игры. Возьми. Ты их заработал. Вижу, хочешь стать богатым. Но знай: у богатых есть свои неудобства. Жареный петух тебя еще не клевал? Вот и не дай Бог... А теперь идем париться и купаться.

Проходя цветочной галереей, ведущей к сауне, Го­родецкий внезапно спросил:

А что ты там вякал о моем отношении к казино?

Тебе лучше знать.

Ты, Андрюша, отвечай, когда тебя спрашивают очень даже дружелюбно...

Любая шлюха скажет, не говоря уже о пьяных козлах.

Начитался ты, Андрюша, плохих детективов, — усмехнулся Городецкий. — Значит, интересовался?

А как, по-твоему, я вышел на тебя?

И о чем же тебе

поведали пьяные козлы?

Найди, говорят, Алика Попа, и будет все о’кей. Я и нашел.

Ладно, — сказал Городецкий. — Замнем.

Сауна была шикарная, из чистой розовой осины, жар стоял такой, что потрескивали волосы. Бассейн, отделан­ный снизу зеркалами, голубел водой, пахнущей морем.

К полуночи они все трое, в сопровождении двух ма­шин, в которых расположились телохранители, при­ехали в Москву и остановились возле ближайшего ка­зино. Пробыли там около часа, потом побывали во вто­ром, в третьем. К утру Андрей отсчитал Городецкому положенные сорок процентов.

Будем работать, — сказал Городецкий. — Но ак­куратно. Мы несколько перегнули. Поедешь в Ниж­ний. Там есть где разгуляться. Лады?

Лучше бы в Монте-Карло.

А что? — вскинулся Фима Фишкин. — Идея!

Обмозгуем, — не сразу ответил Городецкий. — Ты чего сник, Андрюша? Устал?

Машина моя...

В два часа подгонят к дому. Или ты на «мерседе­се» хочешь?

Отвези меня домой.

Отвезут. Садись во-он в ту тачку, — указал на коричневый «БМВ» Городецкий. — Отвезут, а если пожелаешь, то разуют, разденут и спать уложат.

Я уж как-нибудь сам, — хмыкнул Андрей.

Тогда будь здоров.

До скорого.

Зайдя в квартиру, Андрей вывалил на диван груду долларов, долго смотрел на них, потом подошел к две­ри и впервые за много лет подумал о том, что просто- таки необходимо сменить старенькие замки на новые, более совершенные.

С этой ночи круто изменилась жизнь Андрея Анд­реевича Васильева.

Андрей был единственным ребенком в семье полков­ника госбезопасности, работавшего, кстати, под нача­лом генерала Стрельникова, отца будущего вице-пре­мьера Ларисы Ивановны. И генеральская и полковни­чья квартиры находились в одном доме, на Кутузовс­ком, и даже в одном подъезде. В этом же элитном зда­нии проживал и ответственный сотрудник китайского консульства Степан Захарович Саргачев, естественно, также имевший отношение к органам, отец Валерия Саргачева. Правда, квартира Саргачевых частенько пу­стовала из-за частых длительных командировок отца, но никто никогда в нее не вселялся. Мир детей, роди­тели которых или стоят у власти, или находятся близко к ней, очень узок. Они, как правило, дружат между собой, выходят замуж или женятся друг на друге, бра­ки их, за редким исключением, бывают несчастливы­ми, и это неудивительно, потому что с детских лет ви­тает над ними дух какой-то недосказанности, зависти и недоброжелательства. Дружили с первого класса и Лариса Стрельникова, и Валерий Саргачев, и Андрей Васильев. У Андрея обнаружились прекрасные мате­матические способности, и никто не сомневался, что после окончания школы он пойдет в Бауманский или в МАИ, но он поступил на юридический в МГУ, куда пошли Лариса и Валерий, так, по привычке, чтобы быть вместе. Учился Андрей в отличие от друзей ни шатко ни валко, без желания, а потому после защиты дипло­ма ему было все равно где работать, в НИИ ли, на теле­видении или в любой юридической консультации. А тут еще эта несчастная любовь. Нужно ли говорить о том, в кого влюбился Андрей, как, впрочем, и Вале­рий? Но если Валерий скрывал свое чувство, то Андрей ходил по пятам за Ларисой, ныл, унижался. «Да что вы, мальчики, спятили, в самом деле?! — смеялась Ла­риса. — Я за академика собралась!» Она и впрямь вышла замуж за академика, головастого такого малого, кото­рый, кроме своих формул и какой-то хитрой машины, смонтированной им в Дубне, совершенно ни в чем не разбирался, если за шесть лет совместной жизни не мог сделать ребенка. Впрочем, дело могло быть и не в муже-академике: до Андрея начали доходить слухи о связях Ларисы с другими мужчинами и о том, что она, якобы еще задолго до замужества, сделала неудачный аборт. Если Валерий, как истинный мужчина, искал забвения в афганской, войне, то Андрей, как говорит­ся, загудел, тем более что следить за ним стало некому: отец после чистки в органах уехал на Владимирщину, в родимый деревенский дом, мать, разумеется, после­довала за ним, и теперь они, получая приличные пен­сии, живут припеваючи, ухаживая за годовалым быч­ком Еремкой, вишневым садом и многочисленными ку­рами. Квартиру на Кутузовском пришлось сдать — слишком велик был метраж для одного Андрея. Посе­лили там какого-то новоявленного генерала из моло­дых, сам же Андрей, не без помощи поселенца, пере­ехал в однокомнатную, в дом рангом пониже, правда, в центр, на Остоженку. Загудел Андрей капитально. Из НИИ, где был юрисконсультом, ушел, распродал кое- какой китайский фарфор, картины, но обширную, бо­гатую библиотеку хватило ума не тронуть. Алкаши, с утра до вечера сидящие во дворе за домино и картами, при виде Андрея уже приветственно помахивали рука­ми, а иные и вовсе запанибратствовали, лезли обни­маться, справедливо ожидая появления из кармана юри­ста очередной бутылки, но в один прекрасный вечер Андрей полностью прекратил с ними всяческие отно­шения. А случилось так.

Однажды Андрей зашел в мастерскую своего давне­го знакомого скульптора Алексея Смородина, которого все почему-то, несмотря на его внушительную вне­шность, называли просто Лехой. Зашел, чтобы пере­хватить денег, а если не получится, предложить доро­гую японскую гравюру. Андрей знал, что Леха балует­ся картишками, играет удачно, деньги у него водятся.

И вообще Леха был парень компанейский, улыбчивый и надежный. Но на этот раз Андрей совершенно не узнал своего приятеля. «Что случилось, Леха?» — «Влип!» — отмахнулся скульптор, направляясь в соседнюю комна­ту. Андрей двинулся следом. За столом сидел благооб­разного вида пожилой мужчина. При появлении Анд­рея он вопросительно посмотрел на Леху. «Не обращай внимания, — отмахнулся тот. — Юноша не наших кро­вей. Слышь, Андрюша, у тебя ничего нет? Я пустой». — «Вот, — Андрей вытащил из «дипломата» гравюру. — Конец девятнадцатого». — «На Арбате — пятьсот «зе­леными», — мельком глянув на гравюру, Леха перевел взгляд на мужчину. — Кладу за триста». Мужчина тоже, видать, был не промах по части японского искусства, потому что, внимательно рассмотрев гравюру, согласно кивнул, щелкнул колодой карт, развернул веером, на­чал тасовать. Андрей напряженно вглядывался в мель­кающие карты. «Еще?» — спросил мужчина. «Не бери!» — шепнул Андрей. «Пас». Леха выиграл. Муж­чина хмыкнул, однако промолчал, хотя по законам игры мог бы оспорить выигрыш. Он выложил деньги, подал колоду сопернику. Теперь

Андрей смотрел на карты, мелькающие в руках Лехи. Мужчина взял всего лишь две карты, знаком показав скульптору, что тот может брать себе. Леха взял три и хотел было остановиться, но Андрей выдохнул: «Еще одну!» — «Двадцать», — улыб­нулся мужчина. «Двадцать одно», — сказал Леха, изум­ленно глядя на Андрея. «Игра окончена, — поднима­ясь, сказал мужчина и, обратившись к Андрею, доба­вил: — Рад был с вами познакомиться». — «Ты играл когда-нибудь, Андрюша?» — спросил Леха. «Никог­да». — «Вы слышите? Никогда. И он не врет! Это точ­но». — «Тем более было приятно познакомиться», — повторил мужчина, поклонился и вышел. «Ничего не понимаю, — расхаживая по комнате, говорил Леха. — Ты что, насквозь видишь?» — «Не знаю». — «Давай сыграем». — «Давай». Леха разделил деньги поровну. «На все?» — «Можно на все». Андрей проиграл. «По­чему?» — спросил скульптор. «Не знаю». — «Хорошо он меня почистил, — помолчав, сказал Леха. — Гравю­ру возьми. Половина денег твоя. И пока. Устал я что- то». — «Может быть, я проиграл потому, что ты почти не тасовал?» Леха молча взял карты, которые, как жи­вые, замельтешили в его руках. Андрей снова проиг­рал. «Понял, — сказал Леха. — У тебя было прозре­ние. Шагай. Да деньги-то возьми». Выйдя на улицу, Андрей приметил благообразного мужчину, сидевшего на скамейке, подошел. «Молодой человек, вы не игрок. Вы математик. Я угадал?» — «Вообще-то я юрист...» — «Вы просто-напросто окончили юридический, но по складу ума вы математик. Способности ваши огромны. Если смыслом жизни будут для вас карты — успех обес­печен. Он будет головокружителен. Но будьте осторож­ны. Всего доброго». И мужчина ушел.

Нельзя сказать, что Андрей принял близко к сердцу слова благообразного незнакомца, но он задумался. В мире, вероятно, не найдешь человека, который бы хо­тел стать нищим, но богатым хочет стать каждый. И Андрей уцепился за мысль разбогатеть, и если основ­ная его профессия не дает такой возможности, то поче­му бы не попробовать сделать это другим путем, хотя бы и при помощи карт. И конечно же, когда он станет богатым, невероятно богатым, придет к нему его дав­нишняя любовь, его сказка, Лариса Стрельникова, не может не прийти — ведь он купит ей белую яхту, вил­лу в Швейцарии и супермашину типа «линкольн». По­началу Андрей смеялся над своими бреднями, но по­степенно мысли о грядущем богатстве все больше и боль­ше овладевали им. Он разыскал своего товарища, работавшего на телевидении, и при его содействии по­смотрел до той поры закрытые документальные карти­ны об игорных домах в Монако, Латинской Америке и Швейцарии. Он воочию увидел прекрасно одетых, ок­руженных красивыми женщинами, уверенных господ, игроков в рулетку, бильярд, карты, их особняки, ко­нюшни с русскими рысаками, почуял всю их жизнь, раскованную и азартную, так не похожую на его, се­ренькую и никчемную. Он, при помощи все того же товарища, устроился работать на телевидении, показал себя с самой хорошей стороны и вскоре уже вел неболь­шую программу, связанную с рекламой. Появились но­вые связи и знакомства. Работа отнимала много време­ни, но подспудно Андрей ни на минуту не забывал о той цели, которую он поставил перед собой. Он нашел и перечитал большое количество литературы, касаю­щейся азартных игр, накупил колоды карт и, подра­жая знаменитому французскому картежнику, фильм о котором почти каждый вечер смотрел по видео, само­стоятельно выучился хитроумным пассам. Он чувство­вал, что как бы видит карты внутренним взором, ощу­щает их, живет игрой, в которую, кстати сказать, еще и не пробовал играть, если не считать посещения скуль­птора Лехи. Но он явственно чуял, что скоро придет к нему открытие, которое перевернет всю его жизнь, И открытие пришло. Говорят, что Менделеев увидел свою Периодическую систему во сне, она явилась к нему откуда-то свыше. Откуда-то, с каких-то невидимых вы­сот, явилось открытие и к Андрею. Правда, над полной своей коллекцией карточных раскладов трудился он целый год. За это время коллекция подошла к цифре: сто тысяч вариантов. Чтобы не расплескать богатства, не забыть эти расклады, Андрей заложил их в компью­тер. Он вдруг понял, что в мире не существует для него достойного противника в карты. Но даже поняв это, Андрей не сразу побежал в казино, он выжидал не­сколько месяцев и лишь потом решился посетить игор­ные дома, но не в Москве, а в Петербурге и Нижнем Новгороде. Но и там он не зарвался, уехал почти не замеченным для людей, имеющих отношение к доходам от казино. По приезде в Москву он почему-то припом­нил благообразного мужчину в мастерской Лехи и ре­шил посетить скульптора. «Сколько лет, сколько зим! — радостно встретил Андрея скульптор. — Где пропадал?!» Посидели, поговорили, припомнили игру, благообразно­го соперника Лехи. «Кранты, — сказал Леха. — Цар­ство ему небесное». — «Умер?» — «Картишки, милый мой, картишки». — «Убили?» — «Говорят, повесился. А там кто его знает...» Смерть почти незнакомого чело­века, о котором Андрей никогда не забывал, — ведь он был первым и единственным, угадавшим в нем необык­новенные способности, — сильно поразила его. Он впер­вые задумался, что дело, которым он собирается занять­ся, сопряжено с огромной опасностью. Появилась далее мысль уничтожить свою коллекцию, и, чтобы уйти от такой мысли, Андрей быстренько включил видео с кар­тиной о жизни французского картежника. И успокоил­ся. Верно: кто не рискует, тот не пьет шампанского! И все-таки, пока он не изучил тайной жизни казино, пока не понял, что за люди являются истинными их хозяева­ми, карты в руки не брал. После посещения дачи Алика Попова-Городецкого и особенно после игры в трех мос­ковских казино отступления уже не было. Андрей хоро­шо понимал, что ставка на него сделана, его никогда, ни при каких обстоятельствах не выпустят из поля зре­ния. Приходилось принимать условия игры, и Андрей принял, готовясь к любым неожиданностям, пусть са­мым плачевным. Однако ничего подобного не случилось.

Без пяти два в квартире Андрея зазвонил телефон.

Здравствуйте. Ваша машина у подъезда. В шесть вас ждут в банке. До свидания. — Трубку повесили, даже не дождавшись ответа. Ровно в шесть Андрей вошел в кабинет Попова-Городецкого, который крепко и дружески пожал ему руку.

Прочти, — подавая несколько листов, сказал он.

В бумагах коротко и сжато были обозначены города

с адресами игорных домов, примерные доходы каждо­го из них, проценты, которые должен был снимать Андрей, суммы, отходящие в пользу Городецкого.

Дорога, командировочные, гостиничные, как твои, так и охраны, за собственный счет... Ты недоволен?

Я еще ничего не сказал.

Твои доходы будут меньше вчерашних, но доста­точными для того, чтобы приобрести дачу, подобно моей, скажем, через годик. Впрочем, на эту будущую свою дачу можешь переехать хоть сегодня. Халупу на Осто­женке продай или подари кому-нибудь. Что скажешь?

Хочу посмотреть на свою будущую недвижимость.

Ты как насчет баб?

Я не «голубой».

Вот и ладушки! — широко улыбнулся Альберт Георгиевич.

Поделиться:
Популярные книги

Проклятый Лекарь IV

Скабер Артемий
4. Каратель
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Проклятый Лекарь IV

Прометей: Неандерталец

Рави Ивар
4. Прометей
Фантастика:
героическая фантастика
альтернативная история
7.88
рейтинг книги
Прометей: Неандерталец

Семья. Измена. Развод

Высоцкая Мария Николаевна
2. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Семья. Измена. Развод

Страж. Тетралогия

Пехов Алексей Юрьевич
Страж
Фантастика:
фэнтези
9.11
рейтинг книги
Страж. Тетралогия

Соль этого лета

Рам Янка
1. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
6.00
рейтинг книги
Соль этого лета

Последний из рода Демидовых

Ветров Борис
Фантастика:
детективная фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний из рода Демидовых

Измена. (Не)любимая жена олигарха

Лаванда Марго
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. (Не)любимая жена олигарха

Драконий подарок

Суббота Светлана
1. Королевская академия Драко
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.30
рейтинг книги
Драконий подарок

Темный Лекарь 3

Токсик Саша
3. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 3

Наследница Драконов

Суббота Светлана
2. Наследница Драконов
Любовные романы:
современные любовные романы
любовно-фантастические романы
6.81
рейтинг книги
Наследница Драконов

Книга пяти колец

Зайцев Константин
1. Книга пяти колец
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Книга пяти колец

Приручитель женщин-монстров. Том 9

Дорничев Дмитрий
9. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 9

Изгой. Пенталогия

Михайлов Дем Алексеевич
Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.01
рейтинг книги
Изгой. Пенталогия

Камень. Книга шестая

Минин Станислав
6. Камень
Фантастика:
боевая фантастика
7.64
рейтинг книги
Камень. Книга шестая