Король казино

Незнанский Фридрих Евсеевич

Дача, стоявшая на берегу водохранилища, оказалась действительно небольшим дворцом. Большинство ком­нат были отделаны под дуб, обставлены дорогой мебе­лью, застланы коврами, была и сауна, был и бассейн, правда, не такой шикарный, как на даче Городецкого, но тоже приличный, выложенный голубой плиткой.

Сколько? — спросил Андрей.

Денег не соберешь. Нравится?

О чем говорить...

Ну и живи! — весело сказал Альберт Георгиевич. — Со временем подумаем и о московской квартире.

Нежилым духом несет. Видать, давно никто не ночевал.

Давно.

Кто хозяин? Где?

Альберт

Георгиевич сел в кресло, закурил.

Один арабский мудрец сказал примерно, следую­щее: молчание есть сила, все остальное слабость. Тебе за свою цену, в кредит, к слову, беспроцентный, продают дворец. Сделано все будет по закону. И не когда-нибудь, а завтра. Поставим охрану, можешь взять молоденькую секретаршу, хочешь — двух, обещана квартира в Моск­ве... Что еще надо? Живи. От тебя требуется одно — работа. Отдохнешь с недельку, обживешь дачку и — впе­ред. Причин для беспокойства, к примеру, за свою дра­гоценную жизнь у тебя не будет. Но при одном условии.

Каком?

Работать нужно честно. Как договорились.

Об этом можно было бы и не говорить.

Не скажи, Андрюша, — возразил Городецкий. — Во-первых, ты увидишь таких «бобров», каких и во сне не видывал. И во-вторых, на этом свете живет- припухает не один Алик Поп. Плавает рыба и покруп­нее... Ты все понял?

Кое-что понял.

Уже хорошо.

С улицы донесся шум машин, женские и мужские голоса.

Встречай гостей, хозяин! — сказал Альберт Ге­оргиевич.

Погуляли славно. Лилось шампанское, жарились шашлыки, плавали в бассейне красотки, играла музы­ка, и все это, вместе взятое, напоминало Андрею кино­картину о знаменитом французском картежнике.

Через неделю Андрей, в сопровождении четырех пле­чистых парней, выехал в Нижний. Пробыли там около двух недель, а потом, словно в калейдоскопе, замелька­ли города: Воронеж, Ставрополь, Ялта, Одесса, Ростов- на-Дону, Санкт-Петербург... Играл Андрей осторожно, иногда, по требованию старшего телохранителя Гришу- ни, даже отдавал игру, проигрывая незначительные сум­мы, и все равно среди завсегдатаев казино уже цирку­лировал слух о новом даровитом игроке в очко, а в од­ном из городов впервые прозвучало слово «король».

Через год Андрей выкупил дворец-дачу, приобрел боль­шую квартиру, вернул все отцовские безделушки, про­данные в свое время Jlexe, купил две машины — «воль- во» и «БМВ». Появились и деньги, не такие большие, как он предполагал, но это была валюта с пятью нолика­ми. Слава об Андрее уже давно катилась по многочис­ленным казино и, как он стал замечать, привлекала вни­мание людей, не относящихся к друзьям Алика Попа. Андрей не вступал в разговоры, а если бы и захотел, у него ничего не получилось бы: главный телохранитель Гришуня был всегда на стреме. Срыв случился в Екате­ринбурге. Приезжая в какой-либо город, Андрей оста­навливался в гостинице и обычно сутки отдыхал. За это время Гришуня занимался своими делами: звонил дело­вым людям, узнавал обстановку в игорных домах, вы­полнял поручения Попова-Городецкого, которые не ка­сались деятельности Андрея. В разных городах задер­живались по-разному, в среднем не более трех-четырех суток, но в Екатеринбурге было намечено поработать дней десять — город крупный, игра в казино шла на большие суммы. Каково же было удивление «короля», когда Гри­шуня вернулся буквально часа через два и коротко ска­зал: «Собирайся. Валим в Москву». Андрей привык не задавать вопросов, но на этот раз не сдержался.

Почему? — спросил он. — Не понимаю...

Через пять минут жду в машине, — сухо отве­тил Гришуня.

В Москву прилетели ранним утром и поехали в особ­няк Попова-Городецкого. Гришуня поднялся к хозяи­ну, и разговор между ними был продолжительным, не меньше часа. Потом Альберт Георгиевич зашел в ком­нату, где находился Андрей.

Господин Роберт Вест, как и следовало ожидать, завоевал славу «короля казино», — произнес Попов- Городецкий. — Поговорим?

Как хочешь.

Поговорим. Пришел час, — решил хозяин. — Год назад ты приехал ко мне и, надо сказать, очаровал полностью. Я обещал тебе дачу, квартиру, машины, деньги. Обещание выполнено?Да.

Не знаю, чего наслушался ты обо мне и таких, как я, в своих поездках, но догадываюсь, что узнал ты немало...

Я не прислушивался к разговорам. Я работал.

Прекрасно! Но ты слукавил.

Я хорошо запомнил твои слова: «Молчание есть сила...» Ну, и так далее.

Это слова арабского мыслителя. Меня Господь подобным разумом не удостоил.

Неважно. Услышал-то я их от тебя.

Тобой заинтересовались люди из ФСБ.

Тебя это удивляет? — помолчав, спросил Андрей.

Бывали игроки, которые брали гораздо больше, чем ты...

И их не трогали?

Да, их не трогали.

Может быть, произошло недоразумение? Ошибка?

Мои парни в таких вопросах осечки не дают.

Могу сказать лишь одно: я не имею никакого отношения к службам безопасности.

Верю. Я никогда не спрашивал, каким образом ты ведешь игру. Теперь спрашиваю. И жду ответа.

Пожалуйста, — улыбнулся «король». — Я создал систему. В этой голове, — постучал он себя по лбу, — заложено более ста тысяч раскладов. Вернее, вариан­тов, голова своего рода компьютер.

Компьютер? — насторожился Альберт Георгие­вич. — Значит, эти самые расклады можно заложить и в реальный компьютер?

Вполне.

И ты заложил?

Да. На всякий случай.

И этим компьютером может воспользоваться каж­дый, если он будет находиться в его руках?

Для этого необходимо проделать операцию на­оборот.

Поясни.

Переключить расклады из реального компьюте­ра в мозг. А подобного никто, кроме меня, сделать не сможет.

Не уверен — не обгоняй, — хмуро проговорил Городецкий. — Не думаешь ли ты, что не найдутся умельцы с памятью посильнее твоей?

Людей с феноменальной памятью много, но в дан­ном случае необходимо особое чутье.

И такие найдутся. С чутьем. Запомни, друг ми­лый, каждый предмет есть вещественное доказатель­ство. Вещдок. А оно имеет ба-алшое значение для лиц, тобой интересующихся... Не трепанулся ли ты кому-нибудь о своем компьютере?

Не считай меня за идиота!

Эх, Андрюша, — вздохнул Городецкий. — За иди­ота я тебя не считаю, но предупредить должен. Вот повесят тебя за ножки да погладят утюжком...

Ладно тебе, Алик! — с досадой перебил Андрей.