Король-Лебедь
Шрифт:
Неожиданно королю показалось, что он слышит голос своей невесты. Он обернулся и, заметив какое–то движение в беседке, велел музыкантам приготовиться, сам же он обошел мешавшую ему зеленую изгородь и, оказавшись напротив беседки, был сражен открывшимся зрелищем.
Лесная нимфа обратилась в вакханку, которая лежала в объятиях неизвестного королю молодого человека. Беспорядок в одежде и рассыпанные точно лучи солнца бронзовые волосы обличали преступницу.
Начавшаяся было мелодия, оборвалась криком Людвига. Смертельно оскорбленный он отшвырнул от себя цветы, размозжил о ступеньки беседки гитару, так
В следующее мгновение он ворвался в беседку, где отходил декой обоих любовников и, возможно, убил бы их, не останови его друзья и прибывшие с ним музыканты.
Все еще рвущегося в бой короля посадили в коляску, где он рыдал всю дорогу, лежа на ароматной постели из пионов, лилий и левкое.
На следующий день пресса пестрела сообщениями о расторжении помолвки Баварского короля с герцогиней Софией. Так закончилась история первой любви короля Баварии Людвига Второго.
В спальне короля
Со дня расторжения помолвки Людвиг заперся в своем любимом замке Хохеншвангау, не желая никого видеть. Рана, нанесенная ему изменницей, оказалась достаточно серьезной. Больше всего на свете в это время ему хотелось спрятаться от людей и не видеть никого и ничего. Тем не менее он продолжал заниматься государственными делами, финансировал проекты Вагнера, время от времени бывая в капелле. Со дня проклятого инцидента друзья не говорили о Софии, так словно той никогда не существовало на свете.
Желая немного развлечься после перенесенных неприятностей, Людвиг старался забыться с книжкой стихов Шиллера, которого любил с детства. Однажды, будучи в придворном театре, он познакомился с молодой и очень знаменитой актрисой Анастасией Вельмонд, мать которой была русской, а отец происходил из уважаемой баварской семьи. Желая утешить короля, Анастасия прочитала ему несколько монологов из «Тристана и Изольды», вызвав слезы умиления и восторга.
– О, если бы вы могли поехать со мной во дворец, я слушал бы вас с утра до вечера, – прощаясь с Анастасией, промолвил король.
– Это была бы честь для меня, – потупившись, ответила красавица. Мысль о том, что она поедет во дворец, где будет играть для самого короля, и может быть… кружила голову. Анастасия была любимицей Мюнхена, многие богачи готовы были пожертвовать всем, что они имели, ради того, чтобы слушать ее снова и снова. «Почему же не король?» – спросила себя примадонна и не нашла ответа.
– А вы можете поехать со мной прямо сейчас? – глаза Людвига засветились восторгом, отчего он сделался еще красивее.
– Я поеду с вами, Ваше величество, на край света! – блаженно воскликнула госпожа Вельмонд. В следующее мгновение король подал ей руку, и она, влекомая сладостными предчувствиями, скользнула в его карету.
«Как хорошо было бы стать возлюбленной такого красивого и трогательного юноши, – думала примадонна, смотря в окно на зажженные окна ресторанов и светящиеся в темноте голубоватым светом газовые фонари. – Как было бы, наверное, приятно вспорхнуть со сцены в королевскую постель и оттуда, шутка ли сказать, на трон. Но чего не бывает в нашем безумном мире? Почему первой актрисе придворного театра не стать первой леди Баварии? Почему?»
Они быстро достигли дворца, и, закрывая лицо вуалеткой,
После обеда Анастасия отправилась в приготовленную ей комнату, куда уже привезли для нее платья и белье, все высшего качества, купленное в лучших магазинах Мюнхена. Удивленная и покоренная щедростью и вниманием государя, Анастасия перемерила все платья, найдя их не только красивыми и дорогими, но и оказавшимися ей тютелька в тютельку, так что создавалось впечатление, будто бы все эти прелестные вещи были сшиты для нее на заказ.
– Его величество привык спать днем и бодрствовать ночью, – с поклоном сообщил Анастасии секретарь Людвига, господин фон Пфистермайстер [27] .
– О да, ночью, – по спине Анастасии побежали предательские мурашки. Подумалось, что, может, не стоит вот так сразу же кидаться на шею явно желавшему обольстить ее монарху. Куда вернее помучить его сперва холодностью и неуступчивостью. Чтобы он был готов на все и тогда…
– Его величество хочет, чтобы сегодня ночью, когда вы будете читать ему, на вас было платье синего бархата с горностаями, – присев в реверансе, проворковала миловидная служанка.
27
Франц Сераф фонПфистермайстер(1820-1912) – кабинет-секретарь Людвига II Баварского, главный распорядитель королевских финансов.
– Передайте Его величеству, что у него превосходный вкус, – при помощи служанки Анастасия облачилась в выбранное Людвигом платье, которое невероятно шло к ней. Когда с туалетом было покончено, вошел придворный парикмахер, который уложил ее прекрасные светлые волосы в изящную прическу.
В назначенный час паж провел трепещущую примадонну в спальню короля, где она скромно опустилась на единственное кресло, чинно сложив белоснежные руки на коленях.
Ситуация завораживала своей странностью. Анастасия огляделась. Спальня короля была обита синим шелком с тесненными французскими лилиями на них. Темные шторы на окнах чем–то напоминали занавес в придворном театре. Сам Людвиг в узких черных лосинах, расшитом серебром камзоле и ботфортах возлежал на овальном ложе под балдахином. Его черные прекрасные волосы были разбросаны по атласной голубой подушке, а глаза казались такими нежными и манящими, что актриса чуть было не поддалась охватившему ее порыву и не бросилась ему в объятия.
Король молчал, и примадонна быстро взяла себя в руки, решив, что не должна сдаваться столь легко. Рядом с ней на изящном инкрустированном перламутром и лазуритом столике в стиле Людовика Четырнадцатого лежал том Шиллера. Анастасия взяла книгу и, открыв ее на заложенной странице, начала читать.
Она читала, все больше и больше входя в роль. Дойдя до монолога, который она знала наизусть, актриса резко поднялась и, отложив книгу, произнесла его, глядя в глаза Людвига и понимая, что не сможет сопротивляться этому колдовскому взгляду. Что достаточно только ему позвать ее, да что там, поманить пальцем, как она кинется к нему и будет кем угодно, его служанкой, рабой, шлюхой. Только бы прекрасный король ласкал ее тело, только бы любил ее.