Король-Лебедь
Шрифт:
Последнее время в прессе все чаще появлялись низкопробные фельетоны, которые содержали в себе нелепые догадки по поводу разрыва Людвига с его невестой. И однажды сам король прочел в одной из столичных газет интервью с Софией, которая сообщала прессе, что он – Людвиг якобы страдает галлюцинациями: королю показалось нечто такое, чего не было на самом деле. Какое «такое» привиделось королю, оставалось додумывать публике. Однажды в замке Поссенгофен у Людвига Второго, короля Баварии, помутилось в рассудке, после чего все, кого он до этого любил, стали ему не милы. Из–за галлюцинации, а
Не веря собственным глазам, Людвиг послал брата в Поссенгофен, с тем чтобы тот устно предупредил герцогиню о том, что не в ее интересах выступать с заявлениями в прессе. Так как в лучшем случае она прослывет шлюхой и не сможет уже выйти замуж. В худшем же подобно некогда знаменитой в Мюнхене Анастасии Вельмонд будет к чертовой матери выслана из страны без права когда–либо вновь пересечь ее границы.
Услышав о подобной перспективе, София закусила губку и замолчала, да так крепко, что о ней вот уже несколько месяцев не было ни слуху, ни духу.
Людвиг вздохнул и, присев на корточки, посмотрел вверх на искусственные листья дерева, отсюда они выглядели как настоящие. Слабый прожектор освещал их сбоку, отчего они становились почти прозрачными.
Король хотел уже скользнуть в темноту, превратившись в горного духа, который может беспрепятственно путешествовать по всем закуткам театра, не будучи замеченным никем, как вдруг он явственно услышал голос Вагнера, с которым собирался встретиться после репетиции.
Судя по шелесту шелка и умильному тону, с которым Рихард вел разговор, рядом с Вагнером были дамы. Театральное эхо немного дробило слова, делая их непонятными, что придавало ситуации особенную таинственность и красоту.
Людвиг закрыл глаза, слушая некоторое время призрачные голоса и пытаясь догадаться о предмете разговора, пока смысл не дошел до него. Точнее сказать, как раз в этот момент компания Вагнера вышла на саму сцену, оказавшись в хижине.
– Милые дамы, – теперь Людвиг явственно различил рядом с Рихардом двух незнакомых ему женщин и прикусил язык, это могло быть надолго. – Милые дамы, позвольте же теперь провести вас в святая святых нашей истории, – Вагнер галантно поклонился и изящно показал рукой в сторону занимавшего центр сцены дерева. – Однажды во время страшной грозы в дверь этой забытой богом и людьми хижины постучали. Сидевшая за прялкой женщина вздрогнула и поднялась, когда дверь распахнулась и в блеске молний перед ней предстал незнакомец.
– О, мой бог! – с деланным ужасом заломила руки одна из слушательниц. – Маэстро Вагнер, если вы будете так же красочно рассказывать и дальше, мне придется прибегнуть к пузырьку с солью, так как я боюсь, что лишусь сознания.
– Если мой рассказ настолько пугает вас, я немедленно замолчу, дабы не беспокоить вас столь сильно, – Вагнер улыбнулся, и дамы тотчас уверили его в том, что, как бы рассказ не был страшен, они не простят себе, если не дослушают его. После чего композитор продолжил. – На пороге стоял раненный, измученный и безоружный воин, который от усталости и изнеможения
В ожидании мужа она перебинтовывает раны незнакомца и кормит его. Тот называет себя Вевельтом – Скорбным, потому что жизнь его полна печалей и разочарований.
С самого детства, милые дамы, он жил со своей семьей в лесу, где они перебивались охотой. Однажды когда он и отец были на охоте, кто–то спалил их дом, убил мать и забрал в плен сестру.
Отец и сын стали жить вдвоем, охотясь и нанимаясь воинами и охранниками к богатым сеньорам, но и это было недолгим. Отец погиб в бою, и юноше не оставалось ничего иного, как покинуть лес и явиться к людям. Но и там он не нашел счастья. Его избегали, не любили, боялись.
Однажды девушка из деревни, где поселился Вевельт, попросила его помощи, так как ее братья решили выдать ее замуж без любви. Повинуясь благородному порыву, он вступился за нее, но родственники невесты не пожелали говорить с ним. Завязался бой. Вевельт убил.
Девушка прокляла его за это, оплакивая своих братьев. Сама она погибла от рук своих же родственников, посчитавших ее основной причиной ссоры и смерти братьев.
В этот момент в хижину входит хозяин Хундинг, который слышит конец истории, и приходит в ярость.
Оказывается, убитые юноши были из рода Хундинга. Теперь он желает отомстить раненому воину. Он требует, чтобы жена заперла юношу в отдельной комнате, чтобы на рассвете сойтись с ним в честном поединке.
Зиглинда заранее оплакивает юношу, к которому чувствует непонятную ей тягу. Ночью она подсыпает сонный порошок в питье мужа, а сама прокрадывается к гостю, и…
– О, пожалуйста, без подробностей. Все знают, какой вы шалун, – дама закрыла лицо веером, другая засмеялась, отворачиваясь от Вагнера.
В своем укрытии Людвиг сплюнул, мало того что ему приходится прятаться здесь, так еще и выслушивать грязные домыслы. Но почему нельзя принять как факт, что движимая чувством любви и сострадания дама идет среди ночи к воину, для того чтобы вдохновить его на подвиг, помочь или просто продолжить разговор?! Почему непременно все нужно опошлить, изгадить, измарать?
– Движимая догадками Зиглинда пробирается к незнакомцу и умоляет открыть ей свое настоящее имя. Тот признается, что на самом деле его зовут Зигфрид. Зиглинда бросается в объятия своему вновь обретенному брату. Ведь это именно ее похитили разбойники, когда она еще была ребенком.
Теперь она понимает, что обязана спасти брата, и показывает ему заколдованный меч, застрявший в дереве, предназначенный для истинного героя. Зиглинда убеждена, что только Зигфрид может вытащить из ясеня меч. И только этот меч спасет его от Хундинга.
Зигфрид берется за меч, и тот поддается ему с легкостью.
Утром Зигфрид и Хундинг готовятся к сражению. Верховный бог Вотан посылает свою дочь валькирию Брунгильду, с тем чтобы она сражалась на стороне Зигфрида. Но тут появляется разгневанная жена Вотана. Ей стало известно, что Вотан изменял ей, приняв земное обличие и женившись на обычной женщине, которая подарила ему двух близнецов – Зигфрида и Зиглинду.