Король Матиуш Первый. Антось-волшебник
Шрифт:
Они с Матиушем выбрали себе по паре сапог, по револьверу, по винтовке и вещевому мешку. Фелеку даже обидно стало: напрасно получил взбучку из-за ремня и перочинного ножа! Но разве можно заранее предвидеть, какие неожиданности ждут тебя на войне!
Недаром их главнокомандующего называли недотёпой и олухом. Вместо того чтобы, захватив добычу, отступить и окопаться, он двинулся вглубь вражеской территории, занял, неизвестно зачем, пять или шесть городов и только тогда приказал рыть окопы. Но было уже поздно: на помощь отступающему врагу спешили
Солдаты ничего не знали. Это была военная тайна. На войне прикажут идти туда-то и туда-то, делать то-то и то-то – значит иди, делай и не рассуждай.
Неприятельский город очень понравился Матиушу. На ночлег солдаты расположились в больших тёплых комнатах. Спать на полу лучше, чем в крестьянских хатах или под открытым небом.
Матиуш с нетерпением ждал первой битвы. Многое повидал и узнал он с тех пор, как убежал из дворца, но в сражении ещё не участвовал. Как жалко, что их полк опоздал! На другой день они покинули занятый город и двинулись дальше.
Вдруг приказ:
– Стой! Окапывайся!
Что такое современная война, Матиуш понятия не имел. Он представлял себе войну так: на поле брани сражаются воины, потом победители на конях преследуют побеждённых. А вот что солдаты роют окопы, устанавливают проволочные заграждения и сидят в этих окопах иногда по целым неделям, этого он не подозревал. Поэтому он не очень охотно взялся за работу. Кроме того, от усталости ломило кости. Сражаться – это королевское дело, а ковырять лопатой землю – занятие не для короля!
А тут приходит приказ за приказом: скорей, скорей! Враг близко.
Вдали слышались глухие пушечные раскаты.
Вдруг, прямо на позиции, прикатил на автомобиле сапёрный полковник. Ругается, размахивает кулаками, угрожает расстрелом.
«Завтра бой, – кричит он, – а они тут бездельничают…»
– А эти двое что здесь делают?! – в бешенстве заорал полковник.
Плохо пришлось бы нашим добровольцам, если бы над головами не загудел неприятельский аэроплан.
Полковник глянул в бинокль на небо, заторопился, сел в автомобиль и укатил – только его и видели! А тут – бух-бух-бух! – разорвались три бомбы. Обошлось без жертв. Все успели попрятаться в окопы.
Этот случай многому научил Матиуша. Он больше не дулся, не сердился, а взялся за лопату и копал до тех пор, пока не изнемог от усталости. Потом свалился как колода на землю и заснул мёртвым сном. Солдаты не будили его, а сами всю ночь напролёт работали при вспышках ракет. На рассвете неприятель пошёл в атаку.
Сначала показались четверо всадников – передовой разъезд, чтобы узнать и сообщить своим о расположении противника. Из окопов раздались выстрелы. Один всадник замертво свалился с лошади, другие ускакали прочь.
– К бою! – крикнул поручик. – Оставаться в окопах, винтовки на изготовку, и ждать приказа.
Вскоре появился неприятель. Началась перестрелка. Но преимущество было на стороне наших: они сидели в окопах и вражеские пули со свистом и жужжанием пролетали над головами, не причиняя вреда. А неприятельские
Матиуш понял: на войне приказы надо выполнять точно и быстро. Это штатским позволительно рассуждать, протестовать, а для военных приказ – это закон. Вперёд – есть вперёд! Назад – есть назад! Копать окопы – есть копать окопы!
Целый день продолжалось сражение. Наконец неприятель понял: так ничего не добьёшься, только людей потеряешь. Колючая проволока оказалась непреодолимым препятствием. Поэтому они отступили и сами начали окапываться. Но одно дело – рыть окопы спокойно, когда никто не мешает, а другое – под обстрелом.
Ночью перестрелка продолжалась при свете ракет. Выстрелы, правда, раздавались не так часто: усталые солдаты чередовались: одни – стреляли, другие – спали.
– Выстояли, – с гордостью говорили солдаты.
– Выстояли, – сообщил поручик в штаб по телефону.
К тому времени уже успели провести телефон.
Каково же было их удивление и гнев, когда на следующий день был получен приказ отступать.
– Как?! – недоумевали солдаты. – Мы прорыли окопы, остановили врага, готовы сражаться не на жизнь, а на смерть – и вдруг отступать…
«На месте поручика я бы ни за что не подчинился приказу, – подумал Матиуш. – Это явное недоразумение. Пусть полковник приедет и сам убедится, как мы храбро сражаемся. У врага вон сколько убитых, а у нас только один раненный в руку: царапнула неприятельская пуля. Откуда полковник знает, сидя в штабе, как тут обстоят дела».
И Матиуш чуть не крикнул: «Я, король Матиуш, запрещаю отступать! Король главнее полковника!»
Только боязнь, что ему не поверят и поднимут на смех, остановила его.
Однако Матиуш ещё раз на собственном опыте убедился, как важно на войне в точности выполнять приказы.
Обидно было покидать с таким трудом вырытые окопы, жалко бросать запасы хлеба, сахара и сала. Горько было идти через деревню и слышать удивлённые возгласы крестьян: «Как, вы отступаете?!»
По дороге нагнал их связной на лошади и вручил поручику приказ, в котором говорилось, чтобы они, не останавливаясь, шли как можно скорей.
Легко сказать «как можно скорей», а каково после двух бессонных ночей (одну ночь рыли окопы, вторую – сражались) идти без передышки? К тому же не хватало еды. И в довершение всего солдаты пали духом. Одно дело – идти вперёд: откуда только силы берутся, летишь как на крыльях. А вот отступать, да ещё не по своей воле, всегда тяжело – словно гири к ногам привязаны.
Шли, шли – и вдруг выстрелы с обеих сторон, справа и слева.
– Ясно! – вскричал поручик. – Мы слишком далеко вырвались вперёд, враг зашёл с тыла и окружил нас. Ещё немного – и в плен бы попали.