Король Пиф-Паф или Про Ивана не великана
Шрифт:
– Да идёмте, идёмте, Ваше Количество!
– приговаривала она.
– Вы, царь-король должны поглядеть, как герои с Чудовищем расправляться будет.
– Но Наше Присутствие Духа где-то отсутствует!
– капризничал Пиф-Паф.
– Да сбежал ваш Министр Присутствие Духа, - сообщила Нянюшка-мамка.
– Ладно! Я опять его назначу Министром Вне Двора!
– подумав, решил царь-прецарь.
– Вот и назначайте, - согласилась Нянюшка-мамка.
– А мы, вроде бы, и пришли.
–
– испугался Пиф-Паф.
– А вон Их Немилость Чудовище, - указала Нянюшка.
– Что?..
– задрожав, опустился на землю Пиф-Паф.
– У меня сами собой закрылись глаза!
– Так это ж только храбрецы закрывают глаза на грозящую им опасность! рассмеялась Нянюшка-мамка и предложила: - А крикните ваше грозное имячко "Пиф-Паф" - получится словно из ружья бабахнете!
– Нет, нет. Мы уж лучше так посидим по-храброму: с закрытыми глазами, пробормотал царь-прецарь, ещё плотнее зажмуривая глаза.
Тут о чём-то споря, в логово ввалились Часы Золотые Усы и царь Горох, лесной скоморох.
– И не сметь вмешиваться до времени!
– горячились Часы.
– Ох, пружине не прикажешь!
– расстраивался Горох.
– Всё равно остановило твой ход, - настаивали Часы.
– Всему своя секунда!
Тик-так?
– Да тик-так, тик-так...
– вздохнул Горох.
– Секундомером бы тебе быть, а не часами.
Но тут все замерли, потому что перед Чудовищем из-под земли выросли Иван и Дунька-Репка.
– Кто здесь Чудовище?!
– оглядываясь по сторонам, громко спросил Иван.
– Ну, я, - после долгой паузы блеснул Чудовище очками из тёмного угла.
– Ну, вот, я и пришёл, - удовлетворенно подкинул Иван в руке меч. Давай сражаться.
– А зачем, Ваня?
– пожал плечами Чудовище.
– Я тебе уступлю без боя. Вот только дособерёмся - и исчезнем, переселимся в другую сказку.
– Нет уж, давай теперь сражаться, - не согласился Иван.
– А то женюсь, хозяйство заведу, некогда мне будет за тобой по сказкам бегать.
Подумав секунду, Чудовище спросил:
– А... собственно, что я должен сделать, чтобы ты смилостивился?
Иван тоже подумал и заявил:
– Стань человеком!
– Но я не могу!
– всплеснул руками Чудовище.
– Я ведь уже был человеком.
Разве ты не знаешь, что все мы, чудовища, были когда-то людьми? И я тоже. Но вдруг меня обуяла невероятная жажда и я стал отовсюду тянуть соки. Наконец моя жажда стала такой огромной и такой всесильной, что я начал тянуть соки из самой земли.
Вот как я превратился в Чудовище. И посмотри, сколько у меня сотрапезников? Даже если бы я и хотел, они мне просто не дадут опять стать человеком: им-то, бедным, куда потом деваться?
– Ладно!
– прервал его Иван.
– Тогда давай - кто кого.
– Постой!
– вдруг вскочил Чудовище.
– Мне на ум пришла чудовищная мысль:
зачем мне становиться человеком? Стань лучше ты Чудовищем! Это ведь не так трудно.
– Не слушай его, Вань!
– испугалась Дунька-Репка.
– Ага!
– всё больше распалялся Чудовище.
– Ты знаешь, что в характере людей превращаться в чудовищ. Слушай, Ваня... Это неправда, что все мы страшилища!
Посмотри на меня. Ну?.. Твоё лицо останется твоим лицом, никто ничего сразу и не заметит. Только один раз заставь себя равнодушно посмотреть на чужую беду, только один раз равнодушно пройди мимо человеческих слез, только один раз...
– Замолчи!
– бросилась на него Дунька-Репка.
– Нет, нет, слушай, Ваня!
– не обращая на неё внимания, продолжал говорить Чудовище.
– Только однажды случайно раздави птенца, выпавшего из гнезда, и не обрати на это внимания - а дальше всё придёт само собой: ты станешь Равнодушным!
Я буду тянуть отовсюду соки, а ты не будешь этого замечать. А?.. Ты станешь ещё чудовищнее, чем я, но я согласен: вдвоём мы будем всемогущи. Ага! Ты побледнел, в глазах твоих сверкнули огоньки тщеславия - о, как мне это знакомо!
Тщеславие и жажда всего - вот начало чудовищного в людях! Соглашайся, и нам не надо будет сейчас сражаться. Ведь кто-то из нас погибнет. А вдруг это будешь ты?
Чудовище торжествовал. Победа была рядом. Дунька-Репка метнулась к Душам деревьев, появившимся в логове и, схватив за руку Душу Берёзы, подтащила её к Ивану:
Взгляни-ка, Ваня: девица Берёза!
Весёлая, поди, была. Весною,
Как будто бы в зажатых кулачках,
В набухших почках листики таила
И разжимала кулачки навстречу
Дождям весенним, птичьим пересвистам...
Иван отстранил Дуньку-Репку и сделал шаг к Чудовищу:
– Только один раз заставить себя равнодушно посмотреть на чужую беду?
– Только один раз, Ваня, - подтвердил Чудовище.
Дунька-Репка схватила Ивана за плечи и попробовала повернуть к Берёзе:
Ни сока не осталось в ней, ни силы,
Ни радости, ни сладости девичьей...
А ей земля нужна, всего местечко,
Чтоб листья развернула, как ладошки,
И с них росой весёлых птиц поила...
Иван снова отстранил Дуньку-Репку и сделал ещё один шаг к Чудовищу:
– Только один раз пройти равнодушно мимо человеческих слез?
– Только один, - ещё не веря в удачу, подтвердил Чудовище.
Дунька-Репка вцепилась в Ивана:
Ты можешь всё вернуть ей, всё на свете,