Король-ворон
Шрифт:
Девочка не смотрела на Аврору. Она вообще не шевелилась.
– Вот тебе красивый цветочек под цвет твоих глаз, хочешь подержать его? – Аврора протянула ей на ладони розу. Роза и впрямь была цвета глаз девочки – тускло-голубая, как надвигающийся шторм. Розы такого цвета вряд ли существовали в природе раньше, но теперь – наверняка.
Девочка даже не повернула головы. Ее глаза были прикованы к чему-то за спиной у Адама. Ее лицо не выражало ничего. Или же скуку. Адам ощутил легкий укол узнавания. В выражении лица девочки не было ни раздражения, ни злобы. Она не
Адам помнил это ощущение, когда, скрючившись, лежал на полу кухни, невидящими глазами глядя на лампу в противоположном углу, пока его отец шипел и плевался у него над ухом. Он очень хорошо знал эту разновидность страха.
Он не мог заставить себя смотреть на девочку.
Пока Адам рассматривал тонкие голые ветви деревьев, Ронан и его мать говорили о чем-то приглушенными голосами. К удивлению всех присутствующих, зажужжал телефон Гэнси. Он вытащил его из кармана и посмотрел на экран. Кэйбсуотер слегка прижал мысли Адама. Блу выкладывала опавшие розовые лепестки на своей вытянутой руке. Огромные деревья, окружавшие поляну, все шептали и шептали на латыни.
– Нет, мама, – нетерпеливо возразил Ронан, и этот совершенно несвойственный ему тон привлек внимание остальных. – Все было не так, как раньше. Это вышло случайно.
Аврора выглядела снисходительно-кроткой, и это определенно раздражало ее среднего сына.
– Это случайность, – настаивал он, хоть она и не оспаривала его слова. – Это был кошмар, но в нем что-то было по-другому.
– Как по-другому? – быстро вмешалась Блу.
– В этом кошмаре что-то было пох… испорчено. Там было что-то черное, и ощущалось оно странно, – Ронан нахмурился, глядя на деревья, словно ждал, что они подскажут ему нужные слова. Наконец, он добавил: – Что-то разложившееся.
Это слово взволновало всех. Блу и Гэнси переглянулись, словно оно было продолжением их более ранней беседы. Адам вспомнил тревожные образы, показанные ему Кэйбсуотером, когда он впервые вошел в лес. Сиявшее золотом лицо Авроры потускнело. Наконец, она промолвила: – Думаю, мне надо показать вам кое-что.
Глава 8
К превеликому раздражению Гэнси, телефон продолжал ловить сеть.
Обычно в Кэйбсуотере что-то мешало прохождению сигнала мобильной сети, но сегодня, пока он взбирался на гору, а затем спускался вниз, его телефон беспрестанно вибрировал входящими сообщениями о грядущем предвыборном мероприятии по сбору средств в академии Эгленби.
Сообщения от матери походили на государственные документы:
«Директор Чайлд согласен, что времени мало, но моя команда уже имеет определенный опыт, как быстро организовать такое мероприятие. Так чудесно, что ты согласился помочь, и мы сделаем это в твоей школе».
СМС-ки отца были написаны в бодром тоне, чисто по-мужски:
«Дело тут не в деньгах, просто это надо сделать и все. Не надо называть это сбором средств, просто соберемся и хорошо проведем
Его сестра Хелен сразу переходила к конкретике, без переливания из пустого в порожнее: «Скажи мне сразу, насколько невоздержанной может быть пресса, если накопает что-то на твоих одноклассников, чтобы я сразу начала заметать следы».
Гэнси все надеялся, что сигнал вот-вот пропадет, но он оставался мощным. Это означало, что ему приходилось одновременно читать СМС-ку о бронировании отелей в Генриетте для приезжих гостей и наблюдать, как из волшебного дерева сочится какая-то черная, явно отравленная жидкость.
Грейуорен, – шепнули дальние ветви. – Грейуорен.
Жидкость проступала на коре как капли пота, постепенно собираясь в медленный вязкий ручеек. Все, кроме странной девочки, уткнувшейся носом в бок Ронану, внимательно рассматривали дерево. Гэнси не мог ее винить. Он нашел, что смотреть прямо на дерево было… трудно. Раньше он как-то не задумывался о том, что в природе было очень мало по-настоящему черных вещей, пока не увидел этот смолистый древесный сок. Абсолютная тьма, пузырившаяся на стволе, выглядела ядовитой – и неестественной.
Телефон Гэнси зажужжал снова.
– Гэнси, друг, это больное дерево, похоже, мешает твоему времяпрепровождению в сети? – полюбопытствовал Ронан.
На самом деле это сеть мешала его времяпрепровождению здесь, возле этого больного дерева. Кэйбсуотер был для него тихой гаванью. СМС-ки здесь выглядели так же неуместно, как эта тьма, источаемая деревом. Он отключил телефон: – Оно здесь одно такое?
– Из тех, что я нашла во время прогулок – одно, – ответила Аврора. Ее лицо было безмятежным, но она беспрестанно теребила волосы.
– Эта штука причиняет дереву боль, – сказала Блу, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на увядающую крону. Темное дерево было прямой противоположностью Кэйбсуотера. Чем дольше Гэнси находился в Кэйбсуотере, тем более трепетно относился к нему. И чем дольше он смотрел на черную смолу, тем больше его угнетало это зрелище.
– Оно что-нибудь делает? – спросил он.
Аврора склонила голову к плечу:
– Что ты имеешь в виду? Помимо того, что оно делает сейчас?
– Не знаю, – ответил Гэнси. – Я не знаю, что я хотел сказать. Это просто мерзкая болячка или что-то магическое?
Аврора пожала плечами. Ее метод решения проблем заключался лишь в том, чтобы найти кого-то другого, кто мог бы их решить. Пока Гэнси ходил вокруг дерева, пытаясь выглядеть полезным, Адам присел перед Сироткой. Она все смотрела куда-то вдаль, поверх него. Он расстегнул ремешок своих дешевых наручных часов и слегка похлопал ее по руке, давая ей понять, что часы предназначались ей. Наблюдавший за ними Гэнси ждал, что она проигнорирует его или откажется от подарка, как уже отказалась от розы, которую ей предложила Аврора, но девочка без колебаний приняла часы и принялась сосредоточенно заводить их. Адам еще некоторое время посидел перед ней, сдвинув брови.