Королева для эстонцев
Шрифт:
Я подошла к Подушке, перевернула книгу в его руках, которую он до того «читал» вверх ногами, погладила его по голове, подавила в себе желание спросить, много ли он понял, и отошла. У парня руки опустились. Правильно, книги впопыхах не читают! Я уселась обратно к себе на кровать, где возлежала моя новая пишущая машинка и хмуро смотрела в потолок.
— Что, паучки не понравились? — миролюбиво спросила я. — А ничего так, миленько.
Хмурый Подушка сидел на тумбочке и ни на что не реагировал, так что Ира спокойно залезла на
— Занимайся самобичеванием! — напутствовала она его. — По-моему, слова Одеяла тебя гораздо больше достают, чем меня.
Разговариваете, разговаривайте мальчики, только друг к другу на расстояние вытянутой руки, нет, лучше ноги, и Подушкиной, не подходите!
— Тихо, тихо, — я погладила Одеяло по голове. — Спокойно, а то еще температура поднимется.
— От чего? Я же не простужусь! — недовольно переспросил Одеяло, все еще негодуя.
— От нервов тоже поднимается, — просветила его я.
Он снова что-то забормотал по-эстонски, ужасно раздражаясь и тыча в себя пальцем.
— Не ты, не ты, — успокоила его я, он подавился следующим словом и с ужасом уставился на меня. — Не надо было в себя пальцем тыкать.
Парень успокоился и замолчал. По ходу дела они тут спорили, или Подушка обвинил Одеяло в… хи-хи… подсиживании!
Теперь нервный тик напал на Одеяло, он замучился перекладывать руки, хвататься за все части тела и ворочаться.
— Лучше вслух, а то смотреть так смешно, — хихикнула я.
Одеяло для смеху похватался посильнее и затих, но потом все же не выдержал и стал мне жаловаться на эстонском. Я сочувствующе кивала. Бедненький, как же я тебя понимаю! Верно, он жаловался на то, какой он милый и хороший, а Подушка его, бедного, замучил своими подозрениями. Тут в его монолог вмешался Подушка. Видимо, он сказал что-то типа "Ты из себя ангела не строй". Тут Одеяло как с цепи сорвался, замахал руками, сцапал что-то и швырнул это в Подушку. Мы с Иркой только и успели рот раскрыть. Слава богу, Подушка не стал тратить время на открывание рта, а по-простому увернулся.
— Ты зачем мою расческу бросил! — похныкала я. Вот придурок, а если бы попал! Ирка-то нежно прикладывает, любя, а этот швырнул с такой силой!
Подушка подобрал мою расческу и взвесил на руке. Ирка поспешила ее отнять и перекинуть мне.
— От сумасшедших надо все ножи прятать, — с этими словами я спрятала расческу под матрас и погрозила Одеялу пальцем.
Одеяло устыдился и уткнулся в подушку. Подушка встал, аккуратно сложил книгу, журнал…
— Педантичность. Есть такой тип людей, которые, психуя, все начинают складывать аккуратно. Ольга, это я тебе на будущее. Он психует! — сказала Ира. Койки заправили, да так
Шарах! Подушка со всего размаху стукнул всем, что насобирал в руки об тумбочку.
— Ой, он может психовать еще сильнее. Ой, не подходи ко мне! — пропищала Ирка, накрываясь одеялом.
Подушка посмотрел на одеяло, как на красную тряпку, и взял себя в руки.
— Сел на тумбочку, быстро, — скомандовала я Подушке.
— Я пошел умываться! — громко и четко сказал Одеяло, все еще пребывая в недоумении, как это он умудрился бросить в Подушку расческой. Ой, довели бедных. Хотя почему мы? Сами довелись!
Одеяло быстро встал и вышел.
— Ой, у нас в туалете много острого, — спохватилась Ирка и побежала следом.
А меня с этим психом оставили!!! Я его боюсь… Ладно, еще не вслух это сказала, а то точно было бы чего бояться! Подушка сложил все журнальчики и книжечки, положил на место и ушел к окну.
Может, Ирку подождать, а то что-то и вправду страхово… Где тут можно спрятаться? Ага, вот тут можно, так, дверь открывается на себя, плохо, очень плохо… Разве что треснуть ему дверью по носу? Ой, о чем я думаю! Чего я боюсь?! И вправду, чего это я боюсь? Надо ужасаться, паниковать, бежать, а не стоять на тумбочке и бояться.
Мм, вроде бы стоит, все нормально. Эх, сушилка рядом, можно запутаться, если бежать. Господи, о чем я думаю!
— Чего стоим, кого ждем? — спросила я.
Тишина.
— Так, вроде бы она пришла.
— Кто? — оживился Подушка.
— Тишина!
Подушка завис.
— Опять ступоришься?
Парень фыркнул и отвернулся. Я спустилась и села на подоконник, около которого стоял Подушка. Вроде уже не психует, нормальный, только на дерево смотрит, как будто голову ему решил открутить. Господи, дереву голову!
— У-у! Вообще разговаривать не будешь? — спросила я. Тишина. — А-а, ну да, — кивнула я. — Да нет, наверное. Скоро придут. Да куда денутся!
Подушка удивленно обернулся.
— Да сам же сказал, телепатически! — пожала плечами я.
Парень покачал головой и снова отвернулся.
— О чем ругались? — спросила я.
Он ответил мне, но на эстонском. Наверное, что-нибудь типа "О тебе".
— А-а, стоящий повод, — кивнула я.
Подушка аж на месте подскочил и уставился на меня.
— Чего? А ты все это время думал, что я не знаю эстонский? А ты думал, мы с Сильвером и Даниилом на «Мм» разговаривали?
Подушка похлопал глазами, но на обман не поддался. Потом повернулся и что-то сказал, потом еще что-то, потом что-то спросил. Я его гипнотизировала.
— Ты точно хочешь знать ответ на этот вопрос? — уточнила я. Что же он такое спросил? Может, нужно ли покупать курицу, а может, что посерьезнее типа "Тебе я больше нравлюсь или Одеяло?"
Подушка заткнулся, снова отвернулся к окну и немного подумал.