Королева фей (фрагмент)

Спенсер Эдмунд

31 И рыцарь молвил королю в ответ:

"Мой государь, она меня дразнила

Скоплением обманов и клевет,

И, признаюсь, она меня пленила,

К постыднейшей неверности склонила.

Принарядившись для отвода глаз,

Она мне столько бедствий причинила,

Что перечислить всех её проказ

Я не берусь: дня три продлился бы рассказ.

32 Всех гадостей земных притворство гаже;

Лукавая Фидессой

назвалась,

Фидессой назвалась, осталась та же

Она Дуэсса; хитрость удалась,

И простота от козней не спаслась;

Так в западню попался безоружный;

Её жестокость жертвы дождалась;

Прельстил беднягу жест и блеск наружный,

И я перед врагом бессилен был недужный".

33 Дочь короля направилась вперёд,

И поклонилась королю юница,

Произнося смиренно в свой черёд:

"Простите, государь, но есть граница

Обману: эта злая чаровница

Преследовала рыцаря везде;

Его ждала смертельная темница,

Где изнывал он в скорби и в беде,

Подвержен яростной, безжалостной вражде.

34 Она преследует его упорно

Коварным, изворотливым умом;

Теперь она пытается злотворно

Разрознить нас обманчивым письмом;

Кривое в посягательстве прямом,

А кривда супротив любого блага;

Немудрено узнать в гонце самом

Лукавого злодея архимага,

Которому претит и правда, и отвага".

35 Король схватить злодея приказал;

От стражи не ушёл гонец, который

На полную правдивость притязал;

Грозил ему суд праведный и скорый.

Гонец вокруг бросал косые взоры,

Привыкнув непокорным угрожать,

Как будто бы прочнейшие затворы

Его в плену не могут удержать;

Преступник явно был намерен убежать.

36 Был заточён в тюрьму лазутчик вражий.

И кто в этот день подумать мог,

Что узник не задержится под стражей,

Что ускользнёт он вскоре под шумок,

Преодолев засов или замок;

Стерпев очередное испытанье,

Король среди волнений и тревог

Решил, что таково предначертанье

Судьбы: да совершится бракосочетанье.

37 Обеими руками сочетал

Он руки новобрачных, и отрада

Явилась там, где Божий дух витал;

Обеими руками козни ада

Он отвратил: его персты - ограда,

И, нежная сестра святой воды,

Зажглась неугасимая лампада

В часовне, охраняя от беды,

Не допуская зла и пагубной вражды.

38 Потом вино разбрызгали повсюду

Среди чертогов и среди палат,

Был сок под

стать роскошному сосуду,

Изысканный струился аромат;

Божественный распространился лад,

Угрюмой меланхолии переча

Мелодией - услада из услад -

Блаженства совершенного предтеча:

Любви и музыки целительная встреча.

39 Звучало во дворце со всех сторон,

Как будто три троичных бестелесных

Верховных сонма, окружая трон

Господень, хором голосов небесных,

Отчётливых в созвучиях чудесных,

Поют, и на земле никто не глух

К блаженству, хоть не выразить в словесных

Определеньях, чем пленился слух

И восхищается в немом восторге дух.

40 В чертогах ликование царило,

И не было ни страха, ни тоски;

О мирном счастье сердце говорило

Воспоминаньям скорбным вопреки,

Которые отныне далеки,

И радовался рыцарь безмятежно;

Сподобился возлюбленной руки

Любимый упоительно и нежно;

От счастья таял он, а счастие безбрежно.

41 Он в море счастья плавал, где была

Отважному дарована награда;

Даль перед ним безоблачно светла:

Ни ревность не мрачила, ни досада

Его пути; однако помнить надо

Обет; пусть пролил в битве рыцарь кровь,

Чудовищного уничтожив гада,

Он Королеве Духов должен вновь

Служить, хотя вдали печалится любовь.

42 Опустим паруса сегодня с миром;

Вот берег; здесь корабль причалит наш;

Высаживаться время пассажирам;

Покой - необходимость, а не блажь;

А мы пока починим такелаж

И снова отплывём, взыскуя цели,

Которой предан верный экипаж;

Когда бы вдалеке, минуя мели,

Предела нового достигнуть мы сумели!

К н и г а в т о р а я

ЛЕГЕНДА О СЭРЕ ГЮЙОНЕ ИЛИ ОБ УМЕРЕННОСТИ

ПЕСНЬ VII

Гюйон в пещере побывал,

Однако был не рад,

Когда явил ему Маммон

Свой заповедный плод.

1 Как искушённый кормчий, что звезде

Одной вверяясь в плаванье опасном,

Привержен ей, незыблемой, везде

И в сумраке таинственно-ненастном,

В тумане безысходно-безучастном

На компас и на карту посмотрев,

Ведёт корабль в раздумье беспристрастном,

Минуя бездны вездесущий зев,

Откуда слышится безжалостный напев;

2 Так и Гюйон, проводника лишённый,

Лень-озеро победно миновав,

Путь продолжал, ничуть не устрашённый: