Королева и изгнанник
Шрифт:
Не дожидаясь приглашения к задаванию вопросов, первым вскочил с места Марио Пилипейко:
– Господин Зигфрид, готовы ли вы повторить свои слова, положив руку на артефакт правды, который мы вам можем сейчас предоставить, уже получив на это санкцию суда?
ГЛАВА 8
Журналисту ответил король:
– Доверия к вашим словам, господин Пилипейко, нет ни на грош, поэтому предъявите сначала нам этот документ с санкцией суда.
Не моргнув и глазом, тот подошёл к столу, за которым
– Марио Пилипейко, вы знаете, как наказывают за ложное доносительство?
– Мне это известно, Ваше Величество, хотя, конечно, не так хорошо, как Её Величеству, – ответил тот, а потом, видимо, осознав двусмысленность этого высказывания, уточнил, – То есть, я хочу сказать, что как всем известно, она однажды пострадала от ложного доноса в Дестре и даже сидела в тюрьме.
– И вы решили, что одного раза ей пострадать было недостаточно? Официально обвинили королей долины Гофер, – дальше Лерой прочитал по бумаге, – "в нарушении принципов правосудия и опытах над арестованным"?
– Да, – гордо выпрямился Марио, – Нам пришлось экстренно обратиться в суд и получить санкцию на допрос подозреваемого известного бандита с применением артефакта правды.
– Неужели вам удалось настолько ввести в заблуждение королевского судью в Ромуле, что он поверил вам на слово?
– Нет, у нас были подтверждающие эти подозрения факты!
– Это какие же, интересно, – откинулся в кресле Лерой.
– Как мне стало известно, ваш отец, господин Густав Обен, недавно искал в архиве информацию о том, что иногда казнённые люди возвращались из порталов через некоторое время после вхождения в них. Это понадобилось вам чтобы подтвердить свою выдуманную версию появления Зигфрида Дадиани. Только ничего не вышло, история не знает таких случаев!
– Вы ставите всё с ног на голову! Эта архивная справка нам понадобилась для того, чтобы подтвердить, что применение именно такого вида казни было оправданным, и что для нас возвращение осужденного на казнь было такой же неожиданностью, как для всех! – гневно сказал Лерой и почувствовал, как на его руку легла ладонь Лоры.
– А была ли казнь, Ваше Величество? – вкрадчиво спросил Пилипейко, – Может быть, это была иллюзия? Как известно, высокопрофессиональный маг иллюзий тогда присутствовал в пустоши во время казни, да и у Дадиани есть большой опыт ношения иллюзий.
– Вы подвергаете сомнению порядочность ваших коллег по цеху? – подняла брови Лора.
– Всем известно, что "Пополо" – новостная газета, ангажированная властями, – махнул рукой Пилипейко, – Не зря же только она была приглашена на ту казнь.
Журналист газеты "Пополо", почувствовав задетой свою честь, вскочил и закричал что-то оскорбительное в адрес "Светского сплетника", потом к этому крику присоединились другие присутствующие, разделяющие ту или иную точку зрения, и зал погрузился в хаос. Вот кто-то уже замахивается на соседа, тот, размахнувшись в ответ, задевает третьего...
"Человек с бульвара Капуцинов, драка ковбоев в салуне" – подумала Лора. Зигфрид смотрел на всё это действо с усмешкой: "И кто же на самом деле дикари, мы или жители того мира?"
Наконец, со своего места медленно поднялся Ахига Вэй, и без того пришедший сюда в мрачном настроении. Сейчас же его внушительная фигура словно
– Хватит! – рявкнул он громко, – Или все сейчас же заткнулись и сели, или мы уходим и деритесь сколько хотите.
Кое-как все снова расселись по местам, торопливо засовывая полы рубашек в брюки и приглаживая волосы на головах.
– Доставай свой артефакт, Пилипейко, – скомандовал Вэй.
Тот, изрядно потрёпанный но непобеждённый, вынул из портфеля, предусмотрительно сохранённого под креслом, уже знакомый Лоре артефакт правды, похожий на осиное гнездо. На артефакте висела оплётка простой нити с биркой – пломбой королевского суда города Ромула.
Ахига принял у журналиста артефакт и вручил его Зигфриду.
– Держи и соври что-нибудь, сделай милость.
– Минуту, – сказала Лора, – вы знаете, что применение артефакта правды может происходить только с добровольного согласия допрашиваемого? Малейшая неточность в словах может быть расценена артефактом как ложь и мало того, что это подвергнет сомнению вообще всё сказанное, но и нанесёт человеку болевой ментальный удар, после которого он, возможно, утратит разум.
– Но вы же, Ваше Величество, в своё время пошли на такой шаг? – напомнил ей один из журналистов.
– То, что я тогда говорила, было слишком неслыханным, чтобы все в это поверили без артефакта, – ответила Лора.
– Осмелюсь напомнить, сейчас такой же случай, – возник вновь Марио, – Если выбирать между нашим предположением о том, что Зигфрид Дадиани всё это время скрывался в долине Гофер и подвергался экспериментам по омоложению и вашей версией, что он вернулся из другого мира, то первое выглядит намного более правдоподобным. И предупреждаю всех, что если сейчас Дадиани откажется подтвердить свои слова, мы будем и дальше настаивать на своём утверждении. Общественность имеет право знать всю подноготную известных людей наших стран!
– Сколько пафоса, однако, – заметил Зигфрид и вынутым откуда-то из-за пазухи кинжалом срезал нить с пломбой суда.
Освободив артефакт от оплётки полностью, он поставил его перед собой и положил на него руку. Через несколько секунд артефакт засветился ровным синим светом. Зал замер. Немного побледнев, Зигфрид начал говорить. Говорил он медленно, тщательно подбирая слова:
– За совершённые мною преступления я был приговорён к смертной казни путём изгнания в другой мир через портал. Там портал открылся в месте, похожем на пустошь Бисти нашего мира. В том мире обитают снюси, которые пытаются напасть на человека, когда видят его, а также багровые слизни. Я питался там сырой печенью слизней, и почувствовал примерно через полгода, что сильно помолодел. Я ни разу не видел там ни других животных, ни рыбы, ни птиц. Небо там всегда затянуто тучами, и солнце просвечивает только сквозь них, не причиняя снюсям заметного моему глазу вреда. Воздух там более сырой и прохладный, чем здесь. Из-за тяжёлых условий жизни я мечтал покинуть тот мир и поэтому отправился в аналог нашей пустоши Бисти.Я не знал, сколько мне придётся прождать открытия портала. Там, насколько мне известно, нет пресной воды поблизости, по меньшей мере, в радиусе двух километров. Я провёл в той пустоши более двух недель, надеясь на то, что откроется портал в другой мир и я успею в него выйти. Когда портал открылся, я успел добежать до него и переместить сюда одного багрового слизня.