Королева миротворцев. Книга вторая
Шрифт:
– Ну что теперь? – рассердился Вещий, оглядываясь на оцепеневшего зверя. – Это опять видение! Тебе что, больно от него? Может мокро или холодно? Никак не думал, что ты трусливее меня!
Хищник вздохнул, прикрыл глаза и опять двинулся вперед, полагаясь только на чуткое осязание усов. Очень скоро кошка утратила всякое представление о времени и направлении. Ей уже стало чудиться, что за ним крадется целое сонмище ужасных призраков. Ей, то мерещились далекие и близкие вздохи, то словно бы невзначай чья-то мягкая лапа, или паутина, касались её боков. «Это все наведенное колдовство. Здесь нет ничего и никого», – подбадривала хищника та часть сознания, что была от Элис.
На дрожащих негнущихся лапах, уткнувшись носом в хвост птицы, хищница осторожно пробиралась вперед. Притушенный человеческий разум панически бился в теле кошки, ища, и не находя выхода. Подвергать себя смертельной опасности в таком месте? Ради чего? Что ей до того, ЧТО происходит в этой пещере? Отказаться от безумной затеи и бежать, бежать… – Кошка нервно тронула Вещего лапой за хвост, призывая к возвращению.
– Хватит толкаться! – проворчал Харэй. – Впереди светает. Кажется, мы пришли.
Впереди и в правду показались проблески света. Ход слегка расширился, и неожиданно закончился крутым обрывом.
Вещий первым подошёл к краю, осторожно заглянул вниз, нахохлился и попятился.
– Не доброе дело. – сказал он кошке на ухо. – Не думал, что у нас под боком такие соседи…
«Что за соседи?», – хотела бы спросить кошка, но только облизнула задымленные ноздри шершавым языком, подползла к краю и заглянула вниз: взгляду открылась огромнейший, освещенный факелами зал. На весьма приличной глубине, в которую не решилась бы спрыгнуть даже крупная хищница, на каменном возвышении была установлена огромная жаровня, над которой сильно парил и булькал гигантский котел. Худая высокая фигура, с головой закутанная в тёмную накидку, заглядывая через край котла, периодически подбрасывала туда неведомые кошке снадобья, которые и источали такое зловоние.
– Только не смотри ему в глаза, – неожиданно тихо проговорил Вещий, – а то заставит тебя делать то, что надо ему.
Кошка нервно поелозила брюхом о каменный пол. Что за глупое предположение? С чего бы ей смотреть в глаза неприятному существу?
Словно бы услышав мысли оборотня, существо подняло голову, накидка начала медленно сползать с серой головы…
Кошка больно ткнулась носом в камни, с трудом сдержав рык от острой боли, провела кончиком языка по болезненной ссадине.
Заметили её или нет? Чёрную шерсть в тёмном углу пещеры разглядеть невозможно, но вот отблеск света в глазах виден издалека…
Кошка прислушалась. Вот хозяин подземелья что-то сердито выкрикнул, послышалась суетливая беготня, стук, как от глиняных сосудов. Немного выждав и прикрыв глаза ресницами, кошка чуть приподняла морду, надеясь, что её чёрная шерсть в темноте не заметна, а глаза не должны отразить свет.
Увидела, что вокруг костра суетятся существа, которых кошка сразу и не заметила. Маленькие волосатые уродцы, похожие на нелепо одетых в фартуки зверьков, семеня кривыми ножками, кинулись подбрасывать в жаровню уголь, грохоча огромными каменными кусками. Нелепо сталкиваясь друг с другом, возмущенно шипя и плюясь, они все же сумели выполнить приказание своего хозяина до верха наполнив жаровню. Варево зашевелилось, забулькало, выпуская вверх длинные смрадные струи. Фигура в накидке обошла котел вокруг, воздела руки над котлом и громко пролаяла.
– Хат тогу – Когот тогу!
Ничего не произошло.
Существо склонилось над мутной поверхностью своего варева, пассами рук закрутило длинные струи пара кольцом и пролаяло более злобно и требовательно.
– Хат тогу – Когот тогу!
Варево булькнуло, выпустив на поверхность вонючий пузырь и все стихло. Существо опять наклонилось над котлом, мелькнул длинный, раздвоенный на конце язык, пробуя супчик на вкус.
– Кха – кхега! – с отвращением пробормотало существо отступая в сторону. Долго перебирая травы, коренья и тушки дохлых животных, оно что-то бормотало себе под нос, заставляя цепенеть волосатых существ у своих ног.
Наконец забытая составляющая была обнаружена и со страшными ругательствами отправлена в котел. В этот раз варево издало глубокий вздох, поверхность затянуло темной пеленой, и существо торжествующе вскинуло руки.
– Хат-тогу – Когот-тогу!
Варево вздрогнуло, колыхнулось поднимая волну, заворчало, заворочалось, выпуская с поверхности десяток огромных пузырей. В глубине почудилось движение и… блестящее, маслянистое, змееобразное тело подняло над поверхностью чешуйчатое изогнутое полукольцо. Подчиняясь движению рук своего создателя, оно неохотно оторвалось от вязкой горячей массы и зависло в воздухе, роняя в котел большие гулкие капли. То, что кошка приняла было за змея, оказалось… кольцом. Слегка поворачиваясь в воздухе, под одобрительное бормотание «повара», оно начало приобретать огненно-красную окраску, словно металл, раскаленный для ковки, но, в то же время кошку не оставляло чувство, что она видит перед собой рождение живого существа из плоти.
Направляемый пассами рук, кольцо медленно поплыло по воздуху в дальний угол пещеры, освещённый чадно горящим факелом. Только теперь кошка обратила внимание на нечто темное и длинное, что теперь, при внимательном изучении оказалось цепью. Достигнув ее, кольцо остановилось, разомкнулось на мгновение, чтобы тотчас с хрустом вцепиться в последние звено цепи. Вся она на мгновенье полыхнула бордовым огнём, и медленно, будто остывая, погасла.
– Дракон! – неожиданно выдохнул Вещий достаточно громко, и тотчас понизил голос до хриплого шёпота. – Они создают дракона!
По-видимому, на этом магический обряд закончился, так как коротышки, засуетившись, забросали огонь в жаровне землей, с трудом ворочая огромной крышкой, надвинули ее на котел.
– Возвращаемся! – прошептал Харэй, клювом подергивая оцепеневшую кошку за ухо. – Пока нас не учуяли… Мы должны принести дурную весть арахонцам.
Глава 5
Королеве Сежиен, младшей сестре Элис, в эту ночь также не спалось. Одолевшая, казалось бы, без причины, тревога, сначала просто не давала сомкнуть глаза, а затем подняла с постели. Сежи всегда чувствовала, когда сестра попадала в переделку. Если в сердце проникла боль и растеклась по телу, наполняя ее всю, значит сестра попала в беду. Так случалось не так уж редко: то кошка провалился в болото, не рассчитав прочности упавшего через топь дерева, то, сорвавшись с высоты вместе с отломившимся старым суком, разодрала себе шкуру через весь бок, то напоролась на колючего суника, не видимого в темноте, и Сежи пришлось потом доставать из руки Элис с десяток мелких ядовитых игл…
Уже давно привыкнув к ночным отсутствиям Элис, во время которых самые невероятные ощущения могли вдруг неожиданно передаться ей от охотящегося когуара, в это раз она была всерьез обеспокоена. От хищника, в лесу которому не было равных, шла сильная волна усталости и страха!
Почувствовав потребность подышать свежим ночным воздухом, девушка вышла из дома. Построенный по ее желанию небольшой, бревенчатый, светлый дом, находился за пределами нового, самого крупного поселения на побережье – Арахонии, названного так амазонками в честь покинутого ими славного города Арахон. Только если дом королевы Элис, в память о её прекрасном дворце, имел высокие узкие окна, многочисленные деревянные башенки с вымпелами, и, в отличие от крытых дранкой обычных домов, был покрыт обожженной красной глиняной черепицей, то дом младшей ей названой сестры Сежи, отличался бесхитростностью и скромностью. Просторная светлая гостиная, маленькая спальня, да широкая прихожая, граничащая с кухней, вот и всё, что разрешила построить для себя молодая королева. Она сама обсадила дом вьющимися цветущими растениями, и теперь он больше напоминал зелёный холм, нежели человеческое жилище. Сежи затворила за собой входную дверь, почувствовав свежий сырой ветер с моря, плотнее закуталась в тёплый шерстяной платок и пошла в сторону прибоя, который бился в десятке шагов от её окон. Дом стоял на крутом холме, в такой близости от моря, что в шторм, волны, бившие о берег, наполняли дом гулом и рокотом. Подточенный за шесть последних лет, холм постепенно осыпаясь сползал в море, и только плотное переплетение корней густого кустарника и близ растущих деревьев ещё удерживали его от преждевременного разрушения. Сежи знала, пройдёт еще три-четыре года, и дом будет не спасти. Жаль. Ей безумно было жаль потерять нечто собственное, принадлежавшее впервые в жизни только ей, и выстроенное по ее планам и желанию именно в том месте, где ей хотелось. Знать бы заранее о таком коварстве крутого берега! Но в старом мире мало кто видел море, и при строительстве никто опасность предвидеть не смог.