Королевская канарейка
Шрифт:
— Я так мечтаю, чтобы прошла эта неделя, nandelle… Я заставлю тебя сесть на мой кол, и тебе это понравится. Я научу тебя всякому… ты же невинна почти.
Ну, я думаю, по сравнению с ним — да, невинна.
— Но ты имеешь право требовать от меня тепла и близости, и ласки. Я дам тебе всё, что захочешь, и вытерплю эту пытку.
Я не знаю, как он терпел, лаская меня и шепча что-то на квенья, пока я не уснула, но мне было очень хорошо. И не одиноко.
Проснулась одна. Понятно, на человеческой кровати владыке спится так себе. Увидев его в трапезной, засияла навстречу и огорчилась его виду: осунувшееся
— Мне лестно, что, засыпая, ты думала, что я гораздо лучше кота, — ехидно шепнул владыка, когда я села рядом. Ох, совершенно не помню, что думала в это время… интересно, он способен видеть мои сны?
— Да.
Чудовище.
На уроке постоянно ловила себя на том, что думаю не о языке, а о всяком неудобосказуемом. Дошла до такой степени рассеянности, что спросила, что значит запомнившееся выражение, вчера сказанное Трандуилом на квенья, и лишь потом спохватилась, что это может быть что-то неприличное, а учительница моя, госпожа Ардет, чопорна.
— «Ты прилетела восхитительной стрелой в моё сердце» — идиоматическое выражение. Владыка признался вам в любви, — сухо улыбнулась эльфийка и продолжила.
Ага. Понятно. Лучше не спрашивать перевод того, что слышу ночью. И попросила наконец словари: фразеологический и обсценной лексики. И провела полдня в библиотеке, наслаждаясь их перелистыванием.
«Да будут орки тебе братьями», «Козёл, не имеющий рогов», «Гномская твоя душонка», «От тебя пахнет, как от человека!» — ми-ми-ми. Лапушки какие расистские)
Развлечение прервала Мортфлейс, позвавшая посмотреть на ледоход — река Быстротечная вскрылась, и мы с ажурного мостика смотрели, как шуршащие льдины плывут в сторону озера. Мортфлейс рассказывала, что скоро начнётся торговля, товары увозят-привозят по реке, и можно будет прокатиться на лодке, посмотреть на озеро и человеческий город, если захочу, пусть только окончательно потеплеет.
Вечером, когда владыка выбрался отдохнуть от забот с кувшинчиком дорвинионского (удивительное вино, к любой погоде подходит!)), воздух был тёплым, весенним совершенно), молча подошла и хотела сесть рядом, но он потянулся и усадил к себе на колени. Зарылся лицом в волосы, вдохнул. Вот интересно, я ему человеком не пахну?
— Нет. Ты пахнешь богиней. Блодьювидд, я за неделю с ума сойду, а ты немилосердна, — простонал, и при этом не дал слезть с себя. И я сидела тихо, глядя на высыпавшие звёзды, по-весеннему огромные, и иногда поёрзывала. Молчала, и он молчал.
Поцелуи со вкусом дорвинионского, большая рука, в которой тонула моя ножка, и уже ожидаемый взрыв от «всего лишь массажа ног». Заснула, по-моему, прямо там, в его объятиях.
32. Гребибля и Гребубля
'Вот вы говорите, живётся как в сказке,
Но сами судите, легко ли в ней жить?
Когда в этой сказке нельзя без опаски…
Нельзя без опаски ни шагу ступить' ©
Вот интересно: отношения между вояками, финансистами и представителями, так сказать, богемы, у эльфов неважные. Раньше не видела отличий, а теперь даже по внешности могу сказать, кто есть кто. Внятны мне стали их одежда и побрякушки, и оружие. Военные считают остальных гражданскими шпаками, которых нужно защищать, не слишком к ним прислушиваясь; те, в свою очередь, тоже вояк не жалуют. Объединяет
Великие шаманы, оказывается, тоже не все заточены под нападение-оборону. Шаман Глоренлин, например, больше занимается бытовой и природной магией, ему обеты начисто запрещают убивать, и из пущи он не выезжает почти, а если выезжает, то охрана у него будь здоров. Охране-то обеты убивать не запрещают)
А папенька Ганконера, наоборот, любимец военных дубов, спец по магической поддержке. Разговор случайно зашёл, я во время завтрака спросила, как вышло, что с двумя шаманами я знакома, а с двумя нет. Сарычи оживились и любезно вылили на меня кучу информации. Так, Глоренлин, мало того, что из пущи не ездок, он и из жилища-то своего редко выходит. Только по делу. Увлечён магией, ему не до беготни. Ой, понимаю. При дворе бывает, когда от него что-то надо, а так дворец не жалует — атмосфера не нравится, суеты много.
Четвёртый же, Уллан, сейчас в Линдоне. Тоже шпак, но польза от него есть (да, сарычи, естественно, со своей колокольни всё рассматривают, профдеформация же)) — он провидец и силён видеть, слышать и передавать информацию на очень далёкие расстояния.
Ага, принц ведь тоже в Линдоне. Заподозрила, что шаман там сидит, чтобы наследничек чего не выкинул. Для подстраховки и слежки.
— Да, богиня. Ты очень догадлива, — владыка слегка раздражён, и непонятно, чего в его голосе больше — любезности или ехидства.
Подумав, с любопытством спросила, а шпак ли Ганконер. Интересно же, как они этого персонажа видят.
— Нет, Ганконер только на вид шпак. Воевал с ним. Мы тоже первое время думали, что вот, прислали заумного книжного мальчишку, ему же тогда всего ничего было, Рутрир его одного только начал отпускать. А потом случилось преследовать отряд орков, укравших… кое-что. Догнать догнали, но они в пещеры ушли и оборону организовали. Спускаться за ними — половина наших легла бы, да делать было нечего, собрались уж, а тут он. На расстоянии тогда убивать не умел, но придумал, как запрудить речку. Всех утопили, всё племя, до последнего щенка! С нулевыми потерями. Осталось только воду спустить да забрать, что нужно было. Ганконер не шпак, — холодноглазый Морралхиор, расист из расистов, а смотри-ка, с какой симпатией к полукровке!
До последнего щенка, стало быть… И говорит ещё этак с позитивчиком, от чистого сердца нахваливает, совершенно для него это не мерзко и не тошнотно. Да уж, из книжных мальчиков всегда получались самые продвинутые убийцы. Интересный, конечно, персонаж, но меня вот чего-то поташнивает, лучше не углубляться в биографию. Пусть остаётся соловушкой.
Трандуил поперхнулся и засмеялся, но не сказал ничего.
Познакомилась с торговцем. Весёлый дядька с кудрявой бородой. Странно было увидеть человека, отвыкла я от них. Громоздкий, неловкий. И да, пахнет… человеком. Он получал деньги за привезённое винишко (то-то король обрадуется! и не он один)), а мне как раз возгорелось посетить хозяйственные задворки с ознакомительной экскурсией, и тут-то мы и встретились. Бочки с вином выгружались и закатывались в подвал брауни в присутствии эконома и нескольких стражников, простукивавших бочки (ишь, бдят!), и я остановилась поглядеть. Он заметил меня и выпучил глаза: