Королевская кровь
Шрифт:
– Эридан мертв?
– Фелиру было не до смеха.
– Ну да, - пожал плечами Сендергран.
– Его убили в той битве у Эндерглида. Но черт с ним!
– он подался вперед.
– Рассказывай, зачем вернулся. Что, Ретилос оказался не так хорош, как говорили?
– Напротив, - Фелир блаженно улыбнулся.
– Напротив… Конечно, слухи не врали, в Дилане почти постоянно войны, но покуда мы на нападающей стороне, нам это в одно удовольствие. Их правитель и в самом деле бредит Этериолом. Вы бы только послушали, как этот Астион перед нами рассыпался. Мы ни в чем не знали отказа! И цена за все это - всего лишь пара-другая слов об Эндерглиде или Градероне! Он даже
Лигренд и Сендергран удивленно переглянулись. Черноволосый юноша, казалось, не слушал и недвижимым взглядом смотрел в танцующее пламя костра.
– Но тогда почему ты вернулся?
– спросил Сендергран.
Фелир почему-то снова покосился на сидящего рядом целителя и медленно проговорил:
– Надо провернуть кое-какие дела… После этого вернусь обратно в Дилан.
– Как у него все просто!
– Лигренд поцокал языком, который Эридан в былые времена частенько угрожал вырезать.
– Ты думаешь, тех, кто наступал с вами на Эндерглид, всех перебили? А вот и нет, как видишь, мы тут. И, между прочим, на Врата напасть пытались. Но теперь, черт возьми, даже тяжелее, чем раньше. Эндерглид, если не заметил, обзавелся стеной. Ума не приложу, как ты выбрался оттуда.
– Он обзавелся не только стеной, но и предателями, - откликнулся Фелир.
– Так что это было не так уж и сложно. А благодаря этим тряпкам, - он дернул полу своей темно-красной туники, - местные не обратили особого внимания.
– Зато шум подняли!
– возразил Лигренд.
– Рэвенлир неспроста ошивался там, помяни мое слово.
– К чертям твое слово, я и так знаю, что подняли шум. Но я все равно пройду. Это точно.
Говоря, Фелир разложил на земле свою устрашающую цепь и неспешно стал оттирать ее от крови. Его охватило легкое чувство досады при воспоминании об ученике, попавшемся в этот капкан. Золотистые волосы, серые глаза. Велик был шанс, что раненым был Розенгельд, на которого некогда объявили охоту - ходили слухи, что тот, кто прольет его кровь, сделает свое оружие непобедимым. Если бы только это случилось раньше! Теперь, раз уж его выпустили на поле боя, проклятие снято.
– Занятная у тебя штуковина, - вывел его из задумчивости голос Сендерграна.
– Объяснишь, как сделать такую?
– Легко, - Фелир любовно погладил один из шипов.
– И покажу, как обращаться - очень полезная вещь, даже в Дилане застает врасплох. Ну а вы взамен подсобите мне кое в чем. Идет?
– Давай, - не имел ничего против Лигренд.
– Все равно тут скука смертная.
– Отлично! Для начала кто-то должен подойти к Эндерглиду. Мне нельзя, Рэвенлир мог меня узнать. Эй, нечего так на меня смотреть!
– Фелир усмехнулся и тряхнул гривой вьющихся светлых волос.
– Только и нужно, что узнать, что там сейчас происходит… Ну и попросить карты Этериола, Эндерглида, Градерона…
– А они существуют?
– Не знаю, не моего ума дело. Не существуют, и ладно. Глупость одна, - скривился Фелир.
– Что толку от карт, если городов всего два? Пришли, смели то, что рядом - пошли дальше… Но Реас уперся. Подавай ему карты. Мы поймали одного из рассветных, попытали как следует, но что-то не верится, что он говорил правду.
– Кто такой Реас?
– спросил Лигренд.
– Да сбежал из Этериола в незапамятные времена и подает Астиону идеи по поводу захвата, - Фелир пожал плечами.
– Не знаю, чего конкретно он добивается, но с его помощью я здесь быстро управлюсь.
– Ты же сказал, что он сбежал, - наморщил лоб Сендергран.
– Он вернулся с тобой?
– Нет.
– Он провел золотым пером по подбородку и убрал его обратно.
– Ну что, кто исполнит волю написанного и отправится в Эндерглид?
Лигренд и Сендергран, ошарашенные, молчали. Черноволосый юноша продолжал неотрывно смотреть на костер, однако его лицо заметно побледнело.
Балиана мучили кошмары. Случись с ним это года два назад, он возроптал бы против собственного организма и из чистого упрямства не ложился бы спать. Но теперь многое изменилось.
Юан был не прав, когда назвал предполагаемое замужество Лейан его самым страшным кошмаром. Балиан всерьез из-за этого переживал, но уж если говорить о кошмарах, то Лейан, к счастью, ему никогда не снилась. К счастью - потому что его сны были полны крови. Для него, человека, которому обычно никогда ничего не снилось, это было тяжелым испытанием, хотя он и не хотел признаваться в этом самому себе. По ночам Балиана терзал самый настоящий бред, он просыпался в холодном поту, чувствуя в горле ком, и первые несколько секунд после пробуждения никак не мог сообразить, где находится. Не так давно, во время одного из привалов на пути к Вратам Заката, у него окончательно сдали нервы, и он спросонья ударил Юана, который пытался убедить его, что все кончено и следует успокоиться. Когда Балиан, наконец, понял, что к чему, то всерьез испугался своих действий. Ударить неосознанно, это, как сказал Кристиан, уже показатель.
Братья отнеслись к этому понимающе, зато Аргнейр без обиняков заявил, что если Балиан выкинет такой номер в отношении него, то расправа последует незамедлительно. Остальные градеронцы с ним согласились. Балиан их, конечно, не боялся, однако все равно чувствовал себя не лучшим образом. Кто мог поручиться, что в следующий раз он не бросится на Юана или Кристиана с мечом?
С тех пор Балиан спал еще тревожнее, а сны, как назло, становились все хуже. Одно и то же событие обрастало новыми кровавыми подробностями. Только поэтому Балиан на этот раз почти безропотно согласился лечь в кровать, полагая, что всему виной проклятая голова. Но если и так, пока это не помогло.
Он проснулся среди ночи, часто и прерывисто дыша. Руки дрожали. Тело колотил болезненный озноб. Такая слабость - хоть от кошмаров, хоть от чего, - была ему совершенно не свойственна. Что еще хуже, раньше это вызвало бы раздражение. Но теперь его затмевало иное чувство, больше походившее на отчаяние.
Балиан сел, отер со лба холодный пот и постарался вникнуть в обнадеживающую действительность. Он не на поле боя среди упавших колонн и разрушенных памятников, а в Эндерглиде. Он дома. Но что лучше всего - рядом Лейан. Балиан с минуту всматривался в ее умиротворенное лицо и даже немного позавидовал ее крепкому сну.
Решив еще раз попытать счастья, он лег и закрыл глаза, но буквально через полчаса снова вскочил. Он толком не помнил, что ему приснилось на этот раз, но его пробирал липкий, цепкий ужас. Балиан с опаской покосился на Лейан, не толкнул ли он ее во сне - но нет, она мирно спала.
Балиан испытал двойственные чувства. С одной стороны, очень хотелось ее разбудить, но с другой - он боялся, что она спросит, что с ним творится. Врать Балиан не умел и не хотел, а рассказать правду был пока не в силах. Просто удивительно, думал он, каким слабым может сделать пребывание в Дилане. Хотя, случись подобное здесь…