Королевство грез
Шрифт:
— Гости… — начала было Дженни, но не смогла продолжать, так как самый дальний от нее страж вдруг вскинул горн и протрубил оглушительный сигнал. Двадцать пять других стражников, дежуривших по всей обходной стене, обернулись к нему и через мгновение, удостоверившись, подтвердили увиденное, взметнули свои горны, и мирную ночь внезапно разрезали зловещие трубные звуки. За несколько секунд двор наполнился хлынувшими отовсюду воинами с оружием наготове, некоторые на бегу одевались. Дженни неистово кинулась к Ройсу;
— Что случилось? Это враги?
— Я бы сказал, это компания из Меррика.
Сэр Годфри и сэр Юстас неслись по ступеням на
Ройс, отвернувшись, отдавал приказания капитану, а когда вновь оглянулся на Дженнифер, та неотрывно смотрела на мелькающие огни, зажав кулаками рот.
— Дженнифер, — мягко проговорил он, но она вскинула на него глаза, полные панического ужаса, и он тут же понял, что должен увести ее с места действия, где перед ней явно разворачивались приготовления к полномасштабному сражению.
Сотни факелов пылали во дворе и на стенах замка, и когда Ройс взял ее под руку и повел вниз по лестнице и дальше к залу, сцена уже была целиком залита жутким желтым светом.
Закрыв за собой дверь своей спальни, он повернулся к ней, и она глядела на него в немом отчаянии.
— Разве тебе не следует быть там… со своими людьми?
— Нет. Мои люди бывали в таких переделках тысячу раз. — Положив руки на ее окаменевшие плечики, он обратился к ней твердым спокойным голосом:
— Дженнифер, слушай меня. Моим людям отдан приказ не атаковать, не получив команды от меня лично. — Она содрогнулась, услышав одно только слово «атаковать», и Ройс легонько встряхнул ее. — Слушай меня, — резко потребовал он. — У меня расставлены посты в лесу близ дороги. Через несколько минут мне будет точно известна численность приближающегося отряда. Не думаю, что это войско, разве что отец твой глупей, чем мне кажется. Кроме того, ему не хватило бы времени призвать к оружию все шотландские горячие головы и снарядить полностью экипированную армию. По-моему, это просто компания из Меррика, включая лорда Гастингса, лорда Дугала и твоего отца. Учитывая щекотливое положение, в которое я поставил его, умыкнув тебя из Меррика, вполне естественно, что он хочет ворваться сюда и заявить, что невиновен в нарушении договора. Кроме того, он сможет несколько восстановить свой престиж, если ему удастся войти в Клеймор, пусть даже для этого понадобится выбросить белый флаг и заручиться присутствием англичанина, члена суда Звездной палаты.
— Но если это мирная компания, — отчаянно вскричала она, — что ты собираешься делать?
— Я собираюсь опустить подъемный мост и пригласить их войти, — сухо ответил он.
Она впилась пальцами в могучие плечи:
— Пожалуйста… не причиняй им вреда…
— Дженнифер, — с усилием проговорил он, но она обвила его руками, прижала к себе и закричала в истерике:
— Не причиняй им вреда! Ты дал мне слово! Я сделаю все, что ты пожелаешь… все… только не причиняй им вреда!
Доведенный до белого каления, Ройс отстранил ее и схватил за подбородок.
— Дженнифер, единственный удар, который будет нанесен нынче вечером, ранит мою гордость. Мне многого будет стоить открыть ворота, опустить мост и позволить твоему отцу войти в мой дом.
— Ты не заботился о его гордости, — в бешенстве возразила Дженни, — когда лез на башню Меррика и вытаскивал меня оттуда! Как ты думаешь, что он чувствовал? Неужто гордость твоя так безмерна, что ты не можешь ею поступиться лишь на несколько часов, лишь один раз?
— Могу.
Единственное это слово прозвучало так спокойно и убедительно, что неудержимая паника наконец отпустила Дженни. Она сделала длинный, глубокий вдох, прижалась лбом к его груди и кивнула:
— Я знаю, ты не захочешь причинить вред моим родным. Ты дал мне слово.
— Да, — подтвердил он, обнял ее и быстро поцеловал. Пошел к двери, остановился, уже взявшись за ручку, помедлил и произнес непререкаемым тоном:
— Оставайся здесь, пока я за тобой не пришлю. Я велел привести монаха, чтобы он засвидетельствовал, что мы действительно и законно обвенчаны, однако эмиссары наших королей наверняка пожелают увидеть тебя, убедиться, что ты в целости и сохранности.
— Хорошо, — согласилась она и поспешно добавила:
— Отец будет в ужасном настроении, но Уильям очень добр и редко теряет выдержку. Мне бы хотелось увидеться с ним, прежде чем они уедут, поговорить и передать весточку Бренне. Ты позволишь ему подняться сюда?
Он кивнул:
— Если сочту разумным, позволю.
Разгневанно-громкие голоса мужчин, грохотавшие в зале, доносились до спальни, где металась, ждала, вслушивалась и молилась Дженни. К голосу отца — грозному, бешеному — присоединялись сердитые голоса ее братьев, лорда Гастингса, лорда Дугала. Низкий голос Ройса, твердый и властный, перекрывал рев, а потом наступило молчание… страшное, предвещающее беду молчание.
Зная, что можно понаблюдать за происходящим, если выйти из спальни и пробраться на галерею, Дженни направилась было к двери и нерешительно заколебалась.
Ройс дал ей твердое обещание не причинять вреда никому из ее семейства, попросив взамен лишь одно — чтоб она оставалась здесь. Наверно, нехорошо было бы поступиться его желанием.
Отдернув от двери руку, Дженни повернула обратно и снова заколебалась. Все-таки можно соблюсти интересы обеих сторон, если попросту чуть отворить дверь, не выходя из спальни. И она осторожненько повернула ручку, приоткрыв створку дюйма на два.
— Брат Грегори засвидетельствовал, что чета обвенчана, — говорил лорд Гастингс, английский эмиссар короля Генриха. — Выходит, что Клеймор поступил соответственно букве договора, если не истинному его духу, тогда как вы, лорд Меррик, задумав спрятать дочь от ее законного супруга, нарушили и дух, и букву.
Шотландский эмиссар бормотал что-то утешительное и умиротворяющее, но отец Дженнифер злобно выкрикивал:
— Вы, свиньи английские! Моя дочь сама выбрала монастырь, умоляла меня отослать ее. Она готова была вступить в брак, но на то ее святое право — предпочесть избрать Господа Бога своим владыкой, ежели пожелает. Ни один король не может лишить ее права провести жизнь в уединении и служении Богу, и вам это известно! Приведите ее сюда! — прокричал он. — Она скажет вам, что это был ее собственный выбор!
Слова его пронзили сердце Дженни как отточенный меч. Теперь ясно — он и вправду намеревался запереть ее до конца дней, даже не сообщив о своем намерении; он сознательно собирался пожертвовать ее жизнью из мести врагу. Его ненависть к чужаку пересилила любовь к дочери.
— Приведите ее сюда! Она скажет вам, что я говорю правду! — гремел отец. — Я требую, чтобы ее привели! Варвар возражает, ибо знает, что жена ненавидит его и подтвердит мои слова!
Низкий голос Ройса был полон такой спокойной уверенности, что Дженни почувствовала, как раздирающая ее боль, вызванная предательством отца, блаженно стихает.