Королевство пепла

Томас Райннон

Она хотела знать о проклятии и магии. Она хотела знать, почему он назвал её девушкой-драконом, почему дал кулон. Хотела, чтобы помог понять её силы и остановить короля. Но, не зная, что Финнеган хочет, трудно предсказать, куда заведут переговоры.

Холодный ветер развеял волосы и заставил её вздрогнуть. Океан и небо сливались, вода отражала размытые образы звёзд.

Она наклонилась вперёд, чтобы разглядеть пену, что кружилась вокруг корабля. Перила впились в живот.

Тристан однажды рассказал хитроумную историю о пиратстве. О похищении и капитанстве. Всё придуманное,

да, но она искала в шутке правду. Он не из Петрикора. Он беззаботный, клоун с большим воображением. Этого достаточно знать о человеке, чтобы ему верить. Чтобы выйти в темноту, держать за руку на косых крышах и доверять секреты.

Какой дурой она была.

Крапива вышла их трюма, набросив на плечи одеяло, чёрные волосы обрамляли лицо.

– Ты должна быть осторожна. Море может быть грубым.

– Да.

Тень шевельнулась на горизонте. Может, другой корабль.

– Ты остерегаешься меня, - сказала Крапива.
– Я понимаю.

– Я не остерегаюсь, - возразила Аврора. Крапива спасла ей жизнь, перевязала раны, шла рядом с нею, спала под тем же кровом. Это их объединило. Аврора её уважала. Ценила её присутствие. Может, она даже ей нравилась. Но она не знала, может ли доверять.
– Я настороженно отношусь к твоей связи с Финнеганом.

Крапива молчала несколько минут.

– Я не его продолжение, Аврора. Не действую вслепую от его имени. Я помогаюему, но только когда хочу. Когда считаю это правильным.

– Ты следовала за мной по его приказу.

– По просьбе. И была счастлива. Я за тебя беспокоюсь.

– Потому что мне нужна была помощь.

– Да. И потому, что я знаю, что это такое.

Есть ли разница, вынуждена Крапива или её попросили присмотреть? Так или иначе, это схема Финнегана. Аврора смотрела на воду, тьма скользила под ними. Всё, что она скажет Крапиве, могут передать Финнегану. Но Крапива была лучшим источником информации у Авроры.

– Что он от меня хочет?
– спросила Аврора.
– Почему послал тебя?

– Думаю, он очарован твоей магией.

– Очарован? Что это значит?

– Не знаю. Я не хотела бы придумывать. Он считает это полезным. Очевидно? Магии становится меньше. Все её хотят.

Аврора кивнула. Это имело смысл, она могла использовать это. Она ещё не контролировала магию, но у Финнегана есть знания, подробности, которыми он не делился. Если он хочет использовать магию, то поможет ей её развить. И он не знал о Селестине. Он предложил столько вещей в обмен на магию, что он считал единственной.

– Не думаю, что это всё, - продолжила Крапива.
– Думаю, он заботится о тебе.

– Заботится обо мне?

– О твоём благополучии, по крайней мере. Он эгоист, Аврора, но это не мешает ему быть добрым.

Это соответствовало тому, что до своего ухода видела Аврора. Финнеган заинтриговал её - и постоянно раздражал. Но что-то было в словах Крапивы.

– Ты открыта со мной.

– Что ты имеешь в виду?

– Рассказываешь о планах Финнегана, что он может чувствовать... сказала, что его шпион, но сомневаюсь, что шпионы это говорят. Не понимаю.

Крапива посмотрела на воду, подавшись вперёд.

–

Я серьёзно отношусь к работе, Аврора. Но думала, что ты заслужила честность. Знаю, как это - быть потерянной. Не хочу, чтобы тебе было труднее, чем уже есть.

Аврора склонила голову, чтобы посмотреть на неё.

– Почему ты работаешь на Финнегана? Почему он?

Крапива молчала мгновение, всё ещё глядя в воду.

– Я родом из места, где все всех знают, где все думают, что имеют право указывать. Я не хотела этого. Я не чувствовала себя там хорошо. Я хотела увидеть остальное. В шестнадцать я ушла. Я не понимала, как трудно будет путешествовать. Одно королевство, следующее - и люди ко мне были жестоки. Они пользовались мной, крали, и я подумала: "о, вот на что подобны люди". И я была уверена, что Финнеган такой же. Но он увидел мой талант. Как я научилась скрываться и читать людей. Мы подружились. И он попросил ему помочь.

– И ты это сделала?

– Я могу путешествовать и наблюдать за людьми до сих пор. Но не голодаю. Нет. У меня есть подобие друга. Ты поймёшь, Аврора, насколько это ценно.

– Я знаю, насколько это ценно.

– Признаёшь, но знаешь ли? До этой недели ты не голодала. Ты никогда не была одна, люди не относились к тебе, как к ничтожеству, потому ты не решила, каковы они. Не суди меня за то, что я приняла его, не думай, что я не могу заботиться о тебе только потому, что забочусь.

Аврора смотрела, как поднимались и опускались волны.

– Я не сужу тебя, - тихо сказала она.
– Просто...
– всё запуталось в её голове - уважение к Крапиве, настороженность, все надежды и предательства.
– Я проснулась, никто не был тем, кем утверждал. У всех схемы, мотивы, Тристану нужна я в бунте, королю и королеве марионетка, и у Финнегана был план, как мне бежать, стоило лишь слово молвить. И ты просто певица теперь же загадка. Я... я не знаю.

– Может, это проблема. Никто не может быть чем-то. У всех больше слоёв, чем ты думаешь.

– Больше слоёв - не значит быть шпионом.

– И быть шпионом - не значит быть плохим. Не значит, что человек хочет тебя использовать.

– Нет. Я знаю, - и знала. Она могла понять мотивы Крапивы, видеть добро в ней. Но она не знала, что сказать, потому вновь посмотрела на горизонт.

Когда Аврора проснулась на следующий день, она могла ощутить дым в воздухе. Крапива была не в каюте, а Аврора ничего не видела через иллюминатор, кроме воды, потому поднялась по лестнице на главную палубу. Крапива прижалась к борту судна и смотрела на береговую линию.

Это был чёрно-красный пустырь. Дым клубился с земли, небо казалось выжженным. Вся жизнь пропала, оставила только обугленную, полую оболочку. Неправильно, что столь измученная земля была так близко к воде.

Аврора никогда не думала, что что-то может так выглядеть. Вот и всё, что было за водой, в мире за пределами её королевства.

Аврора подошла к Крапиве. Ей хотелось слишком быстро двигаться и слишком громко говорить от пустоты внутри.

– Что это?

– Ванхельм, - сказала Крапива.
– Однажды.