Королевство
Шрифт:
Сзади послышался скрежет тормозов. Звон разбитого стекла. Скрип металла о дерево.
— Получилось! — крикнула Реми. — Стали как вкопанные!
Сэм встал на колени и в окошко посмотрел на Реми.
— Надолго ли?
Она глянула на него и быстро улыбнулась.
— На столько, сколько им понадобится, чтобы вытащить из-под шасси полдюжины ящиков.
15
Отель «Хаятт Ридженси»
Катманду,
Сэм вышел из ванной; одно полотенце он обернул вокруг талии, вторым вытирал волосы.
— Жаждешь вкусного завтрака?
— Умираю с голоду, — ответила Реми. Она сидела перед зеркалом, собирая волосы в конский хвост, одетая в стандартное белое гостиничное полотенце.
— Закажем в номер или спустимся в ресторан?
— Погода превосходная. Давай позавтракаем на балконе.
— Звучит неплохо. — Сэм подошел к столу, снял телефонную трубку и набрал номер. — Пожалуйста, бейгл с лососем, яйцо по-бенедиктински, фрукты, тосты и кофе.
Он подождал, пока на кухне правильно повторят заказ. Потом позвонил в бар.
Когда бармен ответил, Сэм сказал:
— Можно два «Рамос Физ»? У вас есть «Рамос Физ»?
— А ты умеешь ухаживать за дамами, — заметила Реми.
— Не слишком надейся. Он такого не знает.
Сэм продолжал заказывать:
— А «Харви Волбенгер»? «Волбенгер». Водка, «Гальяно» и апельсиновый сок. Нет «Гальяно», понятно. — Сэм покачал головой, но не сдался. — Ну, хорошо, пошлите нам бутылку «Вдовы Клико».
Реми рассмеялась.
— Да ты и впрямь дамский угодник.
— Это лучшее, что вы можете? — спросил Сэм в трубку. — Ладно, пришлите хорошо охлажденным.
Он положил трубку.
— Шампанского нет. Единственное, что осталось после политической конференции, — игристое белое из Китая.
— Я не знала, что в Китае умеют делать игристое. — Реми с язвительной улыбкой посмотрела на него. — Это все, на что ты способен?
Сэм пожал плечами.
— На безрыбье и рак — рыба.
Зазвонил телефон. Сэм снял трубку.
— Минутку.
Он включил громкую связь.
— Доброе утро, Руб, — сказал Сэм в трубку.
— Для тебя — возможно, — ответил Руб. — У нас пора ужинать. Я слышал, ты и твоя очаровательная супруга наслаждаетесь очередным расслабляющим отпуском.
— Все относительно, Руб, — вступила в беседу Реми. — Как Кэти и девочки?
— Отлично. Сейчас они в «Чаке Чизе». Ваш звонок спас меня от похода туда.
— Не позволяй нам тебя задерживать, — с полуулыбкой заявил Сэм. — Мы можем поговорить позже.
— О нет, друг мой. Это важнее всего. Поверь. Ладно, быстренько просвети меня. Вы в тюрьме? Сколько местных законов вы нарушили?
— Нет, мы не в тюрьме. А если и нарушили местные законы, то не знаем, какие, — ответила Реми. — Пусть Сэм объяснит.
Хотя Сэм знал, что кое-какую предварительную информацию Руб получил от Сельмы, он начал с самого начала, с того, как Чжилань Су поднялась на их борт у Пулау-Легунди, и закончил
Накануне вечером, оторвавшись от застрявших на мосту преследователей, Сэм ехал сквозь тьму и искал ориентиры, которые Реми могла бы отыскать на карте. Несколько часов кряду они впустую колесили по петляющим дорогам и по тупикам и наконец пересекли узнаваемый горный перевал — Лауребину — и вскоре въехали на окраины Феды, двадцатью с небольшим милями восточнее лагеря. Как и следовало ожидать, деревня была пуста, без признаков жизни, кроме одного строения из шлакобетона, под жестяной крышей; строение оказалось местным пабом. Преодолев существенный языковой барьер, они умудрились провернуть обмен с владельцем — свой грузовик на тридцатилетний оранжевосерый «Пежо» — и направились в Катманду. И незадолго до рассвета въехали на парковку «Хаятт Ридженси».
Руб молча выслушал рассказ Сэма. Наконец он спросил:
— Позволь удостовериться, что я все верно понял: вы сунулись в лагерь Кинга, стали свидетелями убийства, причинили серьезный ущерб силам охраны, скорее всего, из китайских солдат, угнали их грузовик, загруженный окаменелостями для черного рынка, и использовали их, как глубинные бомбы, чтобы задержать преследователей. Я ничего не упустил?
— Более или менее, — сказал Сэм.
Реми добавила:
— И еще мы привезли тридцать или больше гигов разведданных.
Руб вздохнул.
— Знаете, что я делал вчера вечером? Красил нашу главную ванную. А вы… Ладно, шлите ваши данные.
— Они уже у Сельмы. Свяжись с ней, и она даст тебе ссылку на безопасный файлообменник.
— Понятно. Я знаю, что моих боссов в Лэнгли заинтересует китайский след, и, уверен, мы найдем в ФБР тех, кому будет интересно узнать о незаконной деятельности Кинга на черном рынке окаменелостей. Ничего не могу обещать, но попробую.
— А нам больше и не надо, — сказал Сэм.
— Более чем вероятно, что Кинг уже приказал свернуть раскопки. Сейчас это может быть только заброшенная яма в лесу.
— Мы знаем.
— Что насчет вашего друга Алтона?
— Мы наполовину надеемся, наполовину догадываемся, что разобрались с тем, что нужно Кингу, — ответила Реми. — Или по крайней мере знаем достаточно, чтобы привлечь его внимание. Позвоним ему после разговора с тобой.
— Кинг Чарли мерзавец, — предупредил Руб. — Всю его жизнь его старались свалить. И все эти люди мертвы или разорены, а ему хоть бы что.
Реми ответила:
— Что-то подсказывает нам: то, что у нас есть, для него очень важно в личном плане.
— Теурок…
— Теуранг, — поправила Реми. — Золотой Человек.
— Верно. Рискованная игра, — ответил Руб. — Если вы ошибаетесь и Кингу на эту штуку глубоко плевать, у вас останутся только обвинения в нелегальной торговле окаменелостями — и, повторяю, не поручусь, что удастся что-нибудь ему предъявить.
— Знаем, — ответил Сэм.
— И все равно собираетесь бросить кости?