Королевы Маргины
Шрифт:
– Ты что – размяться решил не ко времени?
– Подумал: а если это подрывник?
– Диверсант? Я бы поверил, если бы взорвалось. А так… Ого!
Вторая вспышка была еще ярче первой – во всяком случае, им так показалось. И вновь – никаких признаков того, что происходит какое-то разрушение, выведение из строя, вандализм…
– Надо посмотреть, – решительно сказал Штель. Встал. Казус успел схватить его за руку:
– Кто же выглядывает в рост? Неуч! Смотреть надо снизу – на уровне грунта. Тот, кто оглядывается, сперва смотрит на уровне своих глаз, и лишь потом…
– Понял. Прости – нет у меня такого образования.
Штель опустился на колени, потом и действительно прилег. Высунул голову. И лежал так до тех пор, пока не вспыхнуло снова – в третий уже раз. Тогда наблюдатель отпрянул. Сел, вытирая тыльной стороной кисти сразу заслезившиеся глаза. Сказал:
– Так и ослепнуть можно, черт бы его…
– Что там?
– Знаешь, что он там делает?
– Спрашиваю – значит, не предполагаю.
– Фотографирует. С хорошей вспышкой. Комбайн – в разных ракурсах и расстояния тоже меняет, судя по тому, что я успел заметить. Не вредит, не ломает, но – фиксирует. Всего лишь. Это тебе о чем-нибудь говорит?
– Ну… Уж не встретились ли мы с моим коллегой? – предположил Лен.
– Из какого яйца он тут мог вылупиться? Постой, я, кажется, понял. Похоже на то, что хозяева этого предприятия настолько поверили в полный успех, что задумались о широкой рекламе нового рудника. И привезли с собой рекламного фотографа. Вот он и зарабатывает себе на хлеб с маслом, рискуя, конечно, жизнью на кошмарной глубине, куда даже рабочих не посылают!
– Ну, уж ты скажешь.
– Можешь быть уверен: в его рекламной фирме он представит дело именно так – чтобы его усилия были достойно вознаграждены.
– А может, он одиночка?
– Вряд ли. Это вопрос секретности. Сейчас за полную закрытость этой информации отвечает фирма, посылающая своего работника; если какая-то информация об увиденном протечет раньше, чем это нужно здешним хозяевам, то фирме придется платить такую неустойку, что им останется только объявить себя банкротами. А с одиночки что взять? Да хоть казни его лютой смертью – убытков новой компании этим не возместишь. Хотя – нет, не новой, конечно. Старой. Все той же «Маргина Гравин АО»…
– Ты что думаешь, что это ваша же компания, как бы втайне от самой себя… Незаконно…
– А почему бы и нет? Практически это очень выгодно: нарушаешь закон, но знаешь, что сам себя за руку хватать не станешь. И жаловаться никому не захочешь. Поэтому риск достаточно мал. Дело в том, что это ведь рассчитано на достаточно малый срок: продержаться так год, два от силы. А потом – все легализовать, официально зарегистрировать, платить исправно налоги…
– К чему же огород городить?
– Слышать такой вопрос от сыщика по меньшей мере странно. Два года гнать продукцию, продавать ее – и не уплатить ни дикона налогов, ты представляешь, какие это деньги? Ради них можно идти и не на такой риск. Очень примитивная арифметика, но действенная. А вся опасность – что кто-нибудь случайно окажется тут, увидит и доложит куда следует. Но против такой случайности – и то, что это Маргина, мир у черта на рогах, и то, что корабли сюда идут два, от силы три раза в год, ну, и еще то, что каждый новый человек тут почти сразу становится замечен – если, конечно, он возникает где-то вблизи разработок. А для того, чтобы такого человека утихомирить, тут должно быть немало обученного народа, умеющего нейтрализовать людей и уничтожать следы.
– Откуда ты знаешь?
– Есть стандартная модель создания новой разработки. В ней и это предусмотрено.
– Понимаю: охрана…
– Да. И не только.
– Слушай: а не разделались ли с Нагором потому, что он был против расширения добычи? Потому что если ты убил его не по личным мотивам, а по поручению – других мотивов вроде бы не видно. Тебе не объяснили, когда тебя подряжали?
– Опять ты за свои глупости? Не убивал я Нагора. Оставь свои версии себе. Не смеши.
– А все же?
– Нагор, конечно, выступал против такого варианта. Категорически. И не только из-за криминальности самого замысла: качать гравин, но не регистрировать и не платить. У него были другие планы относительно и компании, и всей Маргины – по-моему, очень серьезные.
– Интересно было бы узнать о них хоть что-нибудь.
– Может, и узнаем – со временем.
– Слушай: но куда же смотрит охрана? Никто нас не только не устранил, но даже не заметил. Такое впечатление, что ее вообще нет.
– А мы что, уже выбрались? Ладно, дай-ка я еще раз взгляну, а то он что-то перестал сверкать.
Штель снова пригнулся. Выглянул. И тут же вскочил:
– Уже возвращается.
– Берем?
– Непременно.
Фотограф показался из-за поворота через полминуты. Его схватили за руки с обеих сторон, подсекли, повалили. Казус уселся на лежавшего навзничь верхом, коленями прижимая его руки к каменному полу.
Странно, однако поверженный не испугался. Наоборот, на губах его появилась легкая улыбка, вслед за которой последовали и слова:
– Я могу вам чем-нибудь помочь, господа?
– Кто вы?
– Рогнед, мастер ситуаций, к вашим услугам.
3
Маргина. Городок. Днем 18 меркурия
Стоя под хлесткими струями в душевой, густо намыливая голову, а потом и все тело (давно уже не возникало столь чудесного ощущения при такой естественной, повседневной процедуре), Зора продолжала думать: анализировать ситуацию, намечать какие-то действия. Под плеск воды соображалось хорошо.
«Сейчас я решила первую задачу: нашла убежище, уж не знаю – надолго ли, насколько надежное, но все же – не в гнезде на дереве. Однако сразу же возникла вторая, тоже важная проблема: что делать дальше? Затаиться тут у них, пока… Пока что? Пока Смирс не явится, чтобы выручить меня, как обещал – через год? Тогда это казалось разумным выходом. Сейчас больше не кажется.
Почему? Да потому, что возникло новое ощущение, до сих пор незнакомое: чувство ответственности. И не только за дитя, которое ношу в себе. За него, конечно, тоже. Но кроме того – за все то, что завещал мне Рик. За его компанию, чей контрольный пакет акций сейчас принадлежит мне. И за те громадные деньги, которые он тоже оставил мне, надежно укрыв от тех, кто хотел убить его – и в конце концов, как всем известно, убил. Рик оставил мне все это не потому лишь, что любил меня. Но и потому, что верил в мои способности; что удивительного – он достаточно много видел меня в работе и убедился, что я способна с нею справиться. А я за это время успела многому у него научиться, усвоить его стиль работы. И все это я не отдам убийцам. Я сохраню все, что он оставил, и буду стараться осуществить то, что он задумал и о чем мне сказал. До тех самых пор, пока…