Короли Эдена
Шрифт:
Теплая, липкая кровь стекает по моим щекам и подбородку, и меня охватывает ужас.
Затем вся комната погружается в хаос. Люди кричат, все разбегаются.
Я отшатываюсь назад, ударяюсь спиной о стену и судорожно стираю кровь с лица. Я чувствую, как она стекает по моей коже, и падаю на пол, задыхаясь.
Твою мать! Дерьмо! Черт!
Вспышки прошлого нахлынули на меня волной.
Жизнь на улицах. Просыпаюсь в парке. Два моих друга мертвы. Зарезаны. Они были покрыты
Ни черта.
С годами я научилась принимать тот факт, что я выжила, а мои друзья — нет, и принимать свой страх. Я сильнее этого, и все же воспоминания возвращаются.
Просто дыши. Просто дыши.
Я обнимаю колени, боль пульсирует в висках.
Нокс сжимает в руке свой клинок, ругаясь под нос и злясь на самого себя. Он смотрит на мертвеца, которого убил так быстро. Похоже, он упустил свой шанс помучить его, как хотел. Позади него Дракон пытается погасить чудовищный взрыв криков и летящих ударов с помощью других своих гостей.
В этот момент на меня падает тень, и я вздрагиваю. «Отвалите от меня», — кричу я.
«Я не причиню тебе вреда», — говорит Кассиус, затем поднимает меня и заключает в свои сильные объятия. «Но мне нужно вытащить тебя отсюда».
Голова все еще кружится, и я продолжаю вытирать кровь, чувствуя ее липкость на себе. По моей коже пробегают мурашки.
Оглянувшись назад, я вижу, что Дракон маниакально носится по комнате, вероятно, пытаясь спасти эту ночь с помощью «Удара кобры».
Но мой взгляд падает на мертвого змеечеловека там, где его оставил Нокс.
И все, о чем я могу думать, — это то, что Кассиус прав. Я уже в аду вместе с ними.
ГЛАВА 17
ЕВА
Я сижу на краю ванны и не успеваю опомниться, как Кассиус закрывает дверь. Тем не менее с вечеринки доносятся гневные крики. Боже, Дракон будет в ярости, но я же не виновата, что он имеет дело с мерзавцами.
Кассиус, кажется, не замечает шума или не обращает на него внимания. Он хватает полотенце и мочит его в раковине.
«Я в порядке», — говорю я, хотя вру сквозь зубы. Меня все еще трясет, я пытаюсь осмыслить случившееся.
Я напоминаю себе, что верховные власти в этой стране безжалостны. Они нападают без предупреждения. Добавьте к этому преступную группировку с крупными ставками, и вы получите смертельные неприятности.
Я хватаю лежащую рядом тряпку и судорожно вытираю лицо и грудь. Она оказывается покрыта зеленой змеиной кровью. Я содрогаюсь. И клянусь, я все еще чувствую, как эта штука на мне, почти извиваясь.
Кассиус опускается передо мной на колени на маленький черный коврик для ванной. «Ты дрожишь». Он протягивает полотенце и нежно вытирает ткань о мой подбородок.
Он изучает мое лицо, продолжая
Этот человек… этот демон привлек мое внимание с первого раза, как только я его увидела. У него жесткое выражение лица, которое говорит о том, что он все замечает. Из трех королей он кажется самым доступным, но это все дым и зеркала. Он пристально изучает меня, как хищник, выжидая подходящего момента для нападения. Выжидает время, прикидывая, как лучше сделать следующий ход.
«Кровь саанпов может быть заразной», — внезапно поясняет он с грубоватым оттенком в голосе, заметив, что я наблюдаю за ним. «У тебя есть что-нибудь в глазах или во рту?»
Я качаю головой. «Не думаю».
« Давай на всякий случай почистим тебя. Яд саанпа обладает нейротоксиновым действием, если попадет в кровь. Если ты начнешь невнятно говорить или падать, мы узнаем». Он смотрит на меня с нежностью, словно заботится обо мне. Но я знаю, что это не так.
«Мне от этого не легче». Я сглатываю ком в горле, не желая признавать, что выходка на вечеринке сильно меня потрясла.
Он берет влажное полотенце и нежными движениями вытирает змеиную кровь с моего лица. «С тобой все будет в порядке, обещаю. А если нет, то тебе, возможно, придется попробовать еще моей крови».
«Верно», — говорю я, словно мое сердце трепещет от его близости. «Так ты снова можешь вырезать свое имя на моем бедре? Это был ублюдочный ход».
«И что ты собираешься с этим делать?» Он усмехается.
Может, это адреналин в моих венах или затаенная злость на то, что он заклеймил меня, когда я была слаба, но я разжимаю кулак. Я целюсь ему в челюсть, но в последний момент он отходит, и я бью его по ключице.
Он смотрит на меня сверху вниз. «Теперь тебе лучше?»
«Нет, вообще-то. Я бы предпочла перемолоть твои яйца в блендере».
«Ооо, продолжай говорить со мной грязные слова», — смеется он.
От одной мысли об этой отметине у меня болит бедро. «Зачем ты это делаешь?»
«Когда я что-то вылизываю, я считаю это своим».
Я бросаю на него взгляд. «Засранец».
Он снова смеется, звук светлый и воздушный. Он из тех монстров, которые живут не в книгах и фильмах, а из плоти и крови.
«Больше так не делай. И к твоему сведению, как только я выберусь отсюда, я его удалю. Я не твоя и не чья-то еще».
«Если ты так говоришь».
Выдохнув, я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце. Все, что связано с этими королями, доводит мой пульс до бешенства. «Как ты можешь быть таким жестоким и одновременно добрым?» Это сбивает с толку.
«Снимай платье», — приказывает он, полностью игнорируя мой вопрос, который, как я подозреваю, был задан специально.
Я смеюсь, громко и фальшиво. «Нет, черт возьми».