Корона Дейлмарка
Шрифт:
Когда Маевен пришла в себя, оказалось, что она проталкивается сквозь идущую ей навстречу большую группу туристов. Девочка справилась с этим препятствием и взлетела по лестнице. Обогнала очередную экскурсию и, громко стуча каблуками по ступенькам, поднялась еще выше. К тому времени, когда она добралась до входа в дирекцию музея, так запыхалась, что вряд ли смогла бы произнести хотя бы слово. Маевен прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Она следила за обычным безумием, творившимся здесь: взад и вперед носились люди, передавали из рук в руки бумаги, стучали пишущие машинки, звенели телефоны… Папа ощутил ее
Эта поза! Теперь Маевен точно знала, кого Навис все время напоминал ей. Они оба коротышки. И точно так же, как и отец, Навис находился в своей стихии, когда нужно было отдавать распоряжения и решать тысячу вопросов одновременно. Неудивительно, что Митт сделал Нависа герцогом и позволил ему организовывать управление королевством! Отец заметил, что дочери что-то нужно, и подошел к двери – в этом тоже виделось сходство с Нависом.
– В чем дело, Маевен?
«Ни в чем, – захотелось ей сказать. – Я просто люблю короля, который умер почти двести лет назад. Ужасно глупо! Держи-ка рот на замке!» – приказала она себе.
– Папа, а на ком женился Амил Великий?
Отец вскинул бровь, хотя, в отличие от Нависа, он не мог сделать это так, чтобы вторая бровь осталась неподвижной.
– А что, это так важно? Ладно, ладно, вижу, что важно. Что ж, она никогда не старалась быть на виду. Скорее, наоборот, предпочитала держаться в тени, и поэтому о ней практически ничего не известно, кроме того факта, что его супруга была очень крупной женщиной. Я также глубоко уверен в том, что она была еще и очень добросердечной…
– Папа, не надо лекций! – воскликнула Маевен. – Как ее звали?!
– А разве я не сказал? – откровенно удивился он. – Энблит… хотя, конечно же, не следует ее путать с Энблит Белокурой.
– Спасибо, папа!
Нет, вы только представьте себе! Маевен в крайнем возбуждении неслась вниз по лестнице. Биффа! Биффа! Что ж, таким образом Митт, по крайней мере, продемонстрировал наличие у него здравого смысла! И это был действительно мудрый выбор, думала она, прохаживаясь по галерее музея и ожидая, когда Канкредин явится во плоти. Биффа была хорошей, такой хорошей, что можно было поверить в то, что после женитьбы Митт жил счастливо. Маевен попыталась заставить себя убедить в том, что она довольна. Но уже в следующее мгновение пробормотала сквозь зубы:
– Думаю, он напрочь забыл обо мне через день, самое большее через два. И вряд ли вспомнил меня хоть раз за всю оставшуюся жизнь.
Ей самой собственный голос показался злым, а слова несправедливыми. «Не будь смешной!» – одернула она себя. Короли обязаны жениться. Кроме того, он наверняка помнил о ней, раз заменил тот маленький путеводный камень на этот огромный, примерно такой, о каком она рассказывала Морилу. И… ладно, пусть путеводный камень нельзя считать посланием в буквальном смысле этого слова, поскольку он должен был находиться там… Маевен внезапно застыла и погрузилась в размышления о том, каким образом Митт мог оставить ей послание, которое не затерялось бы в глубинах истории. Она уже снова бежала вверх по ступенькам, когда идея наконец-то оформилась полностью.
– Папа! – выкрикнула она с порога.
Тот просматривал огромную стопку бумаг,
– Да?
– Папа, откуда взялось название дворца Таннорет?
– Так его назвал Амил. Уверен, что я сказал тебе об этом в первый же день, когда ты сюда приехала. Правда, никто не знает, почему он назвал его именно так. Первая часть, «тан», – это старинная приставка, обозначавшая «молодой» или «младший», и потому мы предполагаем, что Амил, давая это название, думал о старом дворце Хэрна, который, возможно, находился примерно здесь же.
– А вторая часть, «норет», что значит? – спросила девочка.
– Никто не знает. Возможно, это просто имя. Маевен, извини, но я должен обязательно прочитать все это, прежде чем мне позвонят из администрации королевы.
Маевен снова понеслась вниз по лестнице, размышляя на ходу: молодая Норет… Нет, младшая Норет! Не Норет, а та, которая была моложе ее. Великий Единый! Ведь он назвал весь этот дворец в ее честь, а она так и не сможет поблагодарить его за это! У нее тут же защипало в глазах, а в душе сделалось чуточку теплее, хотя от этого не стало легче. Она дважды прошлась по галерее, с нежностью думая о послании, переданном Миттом через века. Но тут же ей на ум пришло множество всяких других вещей, которые она должна немедленно узнать. И Маевен снова помчалась наверх:
– Папа!
Девочка совершенно сбилась со счета своих стремительных набегов на кабинет отца и позабыла, в каком порядке задавала ему вопросы. Каждый раз папа проявлял удивительное терпение. Точно так же вел себя и Навис, если видел, что тебе что-то по-настоящему нужно. А если это связано с тем, что Навис – теперь ей казалось, что так оно и было, – по какой-то неведомой причине испытывал к Норет нечто вроде родственных чувств? Одним из первых вопросов, которые она задала, был:
– На ком был женат герцог Кернсбургский?
Отец задумчиво нахмурился.
– Честно говоря, я не помню имени его первой жены. Но его вторая жена была вдовой лорда Аденмаутского… – Он щелкнул пальцами. – Как же ее звали? А-а-а, вспомнил! Элтруда.
– Спасибо, папа.
Элтруда. Тетя Норет. Пока что все сходится. И она снова принялась вышагивать по галерее.
Во время ее очередного появления в дирекции одна из молодых дам из окружения отца вручила ей сырный рулет и напомнила про обед. У Маевен совершенно не было аппетита. Она взяла рулет с собой в галерею и теперь прохаживалась там, держа его в руке. Девочка так и не прикоснулась к нему до тех пор, пока не увидела Венда, от которого ей пришлось поспешно сбежать в дирекцию. Там быстро проглотила рулет, так как она ужасно не хотела обижать заботливую даму.
– Папа, а за кого Хиль… старшая дочь герцога Кернсбургского вышла замуж?
– Да, ее звали Хильдрида. Но что с тобой? Похоже, это семейство тебя просто очаровало, – улыбнулся папа. – Что-то я совершенно не помню этого. Конечно, она была замужем, ведь ее потомки до сих пор являются наместниками Святых островов, но… Не скажу, чтобы Хильдрида проводила на островах так уж много времени. Амил бывал там куда чаще! Что уж говорить о брате Хильдриды, Йинене, который создавал там наш флот! Ты знаешь, что именно благодаря ему Дейлмарк стал великой морской державой? Йинен испытывал там первые пароходы.