Корона двух королей
Шрифт:
Люди хлопали и что-то кричали, эхо доносило до балкона лишь обрывки восторженных возгласов. Осе стоял за спиной племянницы и пытался справиться со знакомой болью в левом виске. Острый край альмандиновой короны впивался в тонкую кожу на висках короля, и горячие багровые капли поползли по его бледному лицу к подбородку. Осе поборол импульс трусливо стереть кровь у всех на виду и сжал кулаки, но, когда она потекла сильнее, он всё же сделал шаг назад, чтобы толпе внизу не было его видно, и вытер лицо платком. Кожа на лбу короля шевельнулась и запылала, разрезаемая каменными краями. Со стороны это выглядело так, будто сама корона на голове короля кровоточит. Резкая
Накануне свадьбы он снова позвал к себе Гезу и попросил её узнать у богов, что они скажут ему о Вечере. Обёрнутая коконом густого дыма дурманных трав, Геза сказала королю, что видит Вечеру на балконе, и на голове её две короны, золотая и алая, но руки и лицо её в крови. Услышав это пророчество, Осе по-настоящему испугался. Год назад он видел, что руки и лицо Вечеры были в крови его сына, и знал, что следующей жертвой на её пути к трону будет он сам.
— Там всадники, — заметила Вечера, едва заметно кивнув в сторону, туда, где за городской стеной земля переходила из травянистого полотна в красный песок. Сейчас там клубились столбы пыли.
— Это не Теабран, — холодно отрезал Альвгред, хотя губы его улыбались. Он до боли стиснул руку жены и помахал толпе. От молодого наследника касарийского самрата веяло пресыщенностью после восстановленного этим утром правосудия. — Он бы не стал подсылать своих людей в город вот так средь бела дня. Может быть, вести от эвдонцев? О людях Иларха давно ничего не было слышно.
Когда молодожёны вернулись в тронный зал и слуги опустили тяжёлый занавес, Вечера увидела, как Гарай обрабатывает порезы на лбу короля, и к ней вернулось привычное ехидство.
— Корона сегодня капризна? — съязвила принцесса и, не дождавшись ответа, удалилась. В конце концов, корона никогда не причинит вред тому, кто её достоин.
Альвгред оказался прав — всадниками, прибывшими в город, был Калхас, старший брат Марция, который вместе с остальными эвдонцами отправился в поход, и служанка из Мраморной долины. За их лошадьми устало плёлся пеший спутник, пленник, измождённый длинной дорогой. По приказу Вечеры Влахос провёл прибывшую служанку к ней в покои, где они проговорили меньше трёх минут, а позже девушка быстро удалилась, всё так же под надзором Бродяги, который сопроводил её до самых городских ворот.
— Кто она? — спросил Альвгред, видя, как незнакомка проскользнула мимо него в коридор и исчезла в сопровождении северянина.
— Никто, — коротко ответила его молодая жена.
— Ты дала ей деньги. За что?
— Скромная благодарность за труд.
— Какой труд оплачивают золотом?
— Это неважно.
Альвгреда оскорбила её немногословность.
— Мы муж и жена, у нас не должно быть тайн друг от друга.
Вечера села в резное кресло и поправила обручальные кольца.
— Раскрытие моих тайн обходится мне слишком дорого, — ответила она, с вызовом глядя на мужа. — Но если ты настаиваешь на откровенности, то я тоже имею право знать кое-что о тебе.
Альвгред всем своим видом дал понять, что скрывать ему нечего, и сел напротив жены.
— Спрашивай, — кирасир оскорбительно небрежно махнул жене, как Тонгейр, когда разрешал Меганире говорить.
Вечера благодарно кивнула:
— Итак, мы выяснили, что я — шлюха, недостойная сына наследника Касарии. Теперь твой черёд, мой милый муж. — В её устах эти слова прозвучали как оскорбление. — Где ты был, когда бросил меня после первой брачной ночи?
Альвгред раздражённо фыркнул и напустил на себя важный вид.
— Ну, я жду.
— Решил глотнуть свежего воздуха, любовь моя, — ухмыльнулся Альвгред. — Запах этой спальни стал напоминать мне приторный запах Миртового дома.
— Тебе виднее, как пахнут Миртовые дома. И, как я понимаю, вонь дешёвого пива в таверне Нижнего города тебе в ту ночь пришлась больше по душе?
На виске Альвгреда задёргалась жилка.
— Ты за мной следила?!
— Сколько возмущения. Разумеется, следила. А ты как думал? Ты бросил среди ночи не миртовую девку, а наследницу трона. Я знаю каждый твой шаг, каждое твоё слово, которое ты вчера мямлил между пинтами дешёвого пойла своим собутыльникам о чести, о бабах. Думал, я не узнаю? — Вечера не моргая смотрела ему в лицо. От её взгляда Альвгреда бросило в дрожь.
— Я имел право там быть и говорить что хочу, — оскорблённо ощетинился он.
— Нет, не имел, — отрезала Вечера. — Ты теперь не простой кирасир, ты наследник Ангенора! Ты думаешь, твой поступок сослужил бы короне хорошую службу, не заткни Бродяга глотки тем жалким пьянчугам? Ты пошёл топить в таверне обиду? Тебе было больно? — Вечера подалась вперёд. — Бедный Альвгред, давайте его пожалеем, ведь на его голову свалилось великое несчастье!
— Я хотел…
— Кто ты такой, чтобы что-то хотеть? Если ты не понял, ты будешь делать только то, что требует от тебя корона и твой титул! Забудь Альвгреда, чьим венцом мечтаний была хорошая драка да пинта доброго пива. Забудь Альвгреда, который очертя голову мчался в Миртовый дом, едва ему выпадала возможность. Ты будущий король Ангенора и сын трона Касарии, а это значит, что теперь всем твоим желаниям придётся наступить на горло. И если это не сделаешь ты, в этом помогу тебе я. И уж поверь, я это сделаю, даже если мне придётся тебя оскопить!
Только сейчас Альвгред понял, что никогда в своей жизни не знал девушку, сидящую напротив. И только теперь в её злых глазах он видел настоящую Вечеру Роксбург, Алмазный Эдельвейс, которого так боялся король.
— Ты меня обманула. — Альвгред в гневе сжал полы плаща. Лицо Вечеры осталось невозмутимым.
— Неужели?
— Мне даже стыдно это сказать!
— А ты наберись храбрости. Или ты можешь нападать на меня, только когда я не жду?
Альвгред задохнулся от злости.
— В тот день, — наконец, произнёс он, — когда Осе сообщил мне о нашей с тобой женитьбе, он предупредил меня, что я должен смиренно относиться к некоторым вещам, которые ты можешь выкинуть или могла выкинуть в прошлом. Тогда мне и в голову не пришло, что он говорил о… Я любил тебя, Вечера.
— Любил? Ты никогда меня не любил, Альвгред. Ты меня даже не знал, и не моя вина, что ты придумал себе сказку!
— Под кого в Мраморной долине ты легла? — со всей обидой и ненавистью прорычал Альвгред. — Ты бы не стала спать с тем, кого не знаешь. Это был Лаэтан, который только и мечтает, что о конях? Или его папаша Эрнан? Я видел, как он смотрит на тебя. В его взгляде было бы куда меньше похоти, если бы перед ним лежали голыми все девки Миртового дома! Или это был Марций? — Он решил пойти до конца. — Тебе нравится рубиться с ним на мечах. Так, может, ты и легла под этого даарима?..