Корона последней принцессы
Шрифт:
Василиса печально улыбнулась. Мужественный поступок… Но она же не могла позволить, чтобы диктатор запустил ей под юбку руку!
– Товарищ Хомучек не прощает обид, – продолжил Пол Мэрфи. – Однако я не могу допустить, чтобы с вашей семьей случилось что-то ужасное только из-за того, что вождь не умеет вести себя как настоящий джентльмен. Вот моя визитная карточка. Я живу в гостинице «Ленинград». Звоните в любое время дня и ночи, и я постараюсь помочь. Потому что здешний режим не захочет международного скандала – еще бы, женщину и ее мужа, высокопоставленного чиновника, арестовывают только по причине того,
Он скрылся, и Василиса, сжимая в одной руке платок, а в другой визитную карточку, разрыдалась. Быть может, ей не стоило вести себя так глупо? Но ведь товарищ Хомучек наверняка потребовал бы от нее большего…
– Ну что же, Яков… хочу сказать: твоя жена – породистая кобылица! – заявил товарищ Хомучек, раскурив трубку.
Вождь и его подчиненный находились в одной из многочисленных комнат дворца. Яков уже порядком набрался, в голове его приятно шумело, и страх немного отступил.
Диктатор потер щеку, пустил клуб дыма и продолжал:
– Однако она ударила меня! Даже товарищ Марта, на что уж дикая и строптивая, ничего подобного себе не позволяла. Да и посмей она дать мне пощечину, я бы отправил ее на лесоповал! Потому что, Яков, это покушение на здоровье и жизнь главы партии и государства, то есть меня.
Яков ничего не отвечал, понимая, что вождь вызвал его вовсе не для того, чтобы выслушивать его извинения. Товарищ Хомучек повысил голос:
– И это видели все! В том числе журналисты! И, что хуже всего, западные, наших-то приструнить проще пареной репы… Мне придется приложить огромные усилия, чтобы замять произошедшую историю в капиталистическом мире, Яков! Поэтому мне хочется получить компенсацию… – Вождь выпустил в лицо Якову табачный дым. – А компенсация мне нужна такая… Твоя Валечка как-нибудь, например на следующей неделе, когда товарищ Марта отбудет на море, дабы лечить свои женские немощи, навестит меня на даче. Будет сабантуй.
Яков сипло выдавил:
– Товарищ Хомучек, для нас ваше приглашение – огромная честь…
– А кто тебя-то приглашает? – хмыкнул вождь и прошелся по сияющему драгоценному паркету. – Приглашаю я только твою жену. Ты можешь дома сидеть или в наркомате врагов народа допрашивать. Мне нужна только твоя Валечка! Она должна загладить свою ошибку перед партией и страной. И уверен: у нее получится…
Товарищ Хомучек захохотал, а Яков сжал заведенные за спину руки в кулаки. Он отлично понимал, к чему клонит вождь. Он хочет… хочет, чтобы Валечка стала его любовницей! Диктатор желает заполучить ее!
Яков поднял голову и посмотрел на вождя. Вот бы напасть на него прямо сейчас... Но еще до того, как он успеет сломать нос похотливому мерзавцу, влетят охранники и выпустят в него, покушавшегося на жизнь вождя, две обоймы.
– Или у тебя, Яков, имеются возражения? – спросил с кривой ухмылкой товарищ Хомучек. – Может, ты не хочешь отпускать ко мне свою жену? Считаешь, что я занимаюсь непотребствами? Ну, чего молчишь? Не люблю я тех, кто все время молчит. Раз молчит, значит, на уме что-то недоброе, контрреволюционное…
Яков с трудом разлепил губы:
– Товарищ Хомучек, у меня нет возражений.
– Ну и отлично! – Вождь похлопал его по плечу и снова пыхнул трубкой. – А теперь иди… Тебе позвонят и скажут, когда за твоей Валечкой заедет машина. Думаю, не раньше следующей среды или четверга.
Яков, печатая шаг, вышел из комнаты, думая только об одном – он поедет на дачу к тирану вместе с Валечкой и застрелит товарища Хомучека. Потому что вождь не завладеет его любимой!
Вернувшись домой, Василиса обнаружила, что у Яшеньки поднялась температура. Нянька не знала, что делать, поэтому предпочла вообще ничего не предпринимать и ждала родителей. Василиса немедленно вызвала «неотложку». Еще до того, как приехали медики, Яшенька потерял сознание.
Его забрали в больницу, и Василиса поехала вместе с сыном. Как выяснилось, у него начался перитонит. В больнице, когда уже рассвело, к жене присоединился и Яков. Он был пьян, однако все же держался на ногах. Василиса не желала слушать его путаные объяснения касательно того, чего хочет от нее товарищ Хомучек. Никого и ничего, кроме Яшеньки, для нее в тот момент не существовало.
Появился усталый врач, который старался не смотреть в глаза Якову и Василисе.
– Мне очень жаль, однако произошел разрыв кишечника… – начал он, и Василиса поняла, что сына спасти не удалось.
Ее пропустили в операционную. Яшенька, накрытый по горло простыней, лежал на металлическом столе. Женщина встала около него на колени и принялась гладить по волосам. Слезы катились по ее щекам, она не могла вымолвить ни слова. Василиса двумя руками взяла голову сына…
И в тот момент воспоминания чуть не сбили ее с ног. Словно прорвало плотину, как будто хлынул разрушительный поток – прежние годы ее жизни в одну секунду вернулись к ней. И Василиса вспомнила, около кого она точно так же стояла на коленях, чью голову держала руками – это было в подвале того страшного дома, где расстреливали ее семью, и замерла она тогда возле своего отца, короля Георгия. Она, принцесса Василиса Любомирович! А около нее тогда стоял Яков. Яков, ее нынешний муж. Яков, являвшийся убийцей ее близких…
Василиса глубоко вздохнула и никак не могла выдохнуть. Грудь раздирала жгучая боль. Ну почему она вспомнила обо всем только сейчас? Выходит, последние десять лет ее жизни – сплошной обман!
В операционную нетвердой походкой вошел Яков и замер перед женой. Василиса посмотрела на него снизу вверх – так было и тогда, в подвале, только в руках у него в ту ночь была винтовка со штыком…
– Валечка, у нас будут еще дети, – начал он утешать ее. Но молодая женщина оттолкнула его руку:
– Я не Валечка. Я Василиса.
Яков икнул и уставился на жену, поняв, что ей все известно. То, чего он так боялся, произошло.
– Я… я спас тебя тогда… – пролепетал он. – Потому что, если бы не я, тебя бы сбросили в шахту! Ты бы умерла!
Василиса поцеловала мертвого Яшеньку в лоб и сказала тихо:
– Я не хочу говорить об этом. Убирайся прочь.
Яков подчинился приказанию. Он не знал, что ему делать и как себя вести. Потому что рядом была уже больше не его Валечка, а принцесса Василиса, королевская дочь!