Корона скифа (сборник)

Климычев Борис Николаевич

— Анатолий Николаевич Пепеляев здесь живет? Сопротивляться не полезно. Окружены! Кругом — пулеметы! Именем советской власти. Арестованы!

Чтобы зря не проливать кровь,

сдался. Хорошо сработала у красных разведка. Вслед за пепеляевцами ночью тайно шел пароход из Владивостока. Нет, не отомстил генерал за брата, за других родных и близких, не вернул себе ту Россию, которая была. Да и нельзя дважды вступить в одну и ту же воду. У всех у нас есть родные города. Близкие люди. Мы тянемся к ним, не всегда дотягиваемся.

Анатолий Николаевич больше не увидел Томска, но увидел многие российские тюрьмы. Его почему-то не расстреляли сразу. Перевозили из одной тюрьму в другую. Чего хотели от генерала? Его расстреляли чуть позже, чем Смирнова, в январе 1938 года во внутреннем дворе Ярославской тюрьмы.

Каждый год в Томске вновь зацветает черемуха, и в укромных уголках целуются влюбленные пары, совсем не думая о тех, кто жил здесь до них когда-то. Они не знают о прежних насельниках Томска ничего, да и не хотят знать. Что им Потанин, Смирнов, Гадалов, Пепеляев или кто другой? Все забывается. Время — великий жулик.

Вы хоть раз взлетали душой под хороший русский хор? Таких мелодий, таких одухотворенных красивых лиц, такой страсти не услышите, не увидите ни на Востоке, ни на Западе. И природа, как мы ее ни губим, прекрасна в Сибири, и во многих других краях Руси. А о чем поют хвойные боры в междуречье Томи и Оби, знаете? Плюньте на рекламу, упадите в серебристые и изумрудные сухие мхи и покайтесь!

Говорят, не очень давно приезжала в Томск из Америки дочь Ивана Васильевича Смирнова, сестра трагически погибшего Вани. Старушка тихо постояла возле дворца своего покойного отца. Почитала вывеску на стене. Там разместилась какая-то научно-нефтяная контора. Дочь Смирнова тихо прошла по окрестным переулкам, а потом так же тихо уехала из Томска, теперь уже навсегда.