Корона Тафелона
Шрифт:
— Говорит, видел меня ниже по течению Лейда, когда я с обозом пушнины шёл из Нагбарии, — раздосадованно шепнул Виль. — Со мной тогда был отряд не меньше, чем сейчас, и он уже тогда что-то заподозрил, паскуда.
Он громко ответил что-то на хларском. «Господин», «ошибка», «никогда», «был».
— Но тебя же мама заколдовала! — в панике прошептала девочка. — Почему он тебя узнал?!
— Откуда я знаю? — так же шёпотом огрызнулся убийца. — Святоша или оборотень или твердолобый попался. Ты не о том думаешь.
Хларский кнехт стал кричать, чтобы Виль вышел и дал себя рассмотреть поближе. Мысли Эрны заметались. Мама заколдовала дядюшку Виля! Никто не должен был его замечать и
— Разгрызи, — протянула она её Вилю, — выходи так, чтобы он не мог увидеть твоё лицо, а, когда он будет рядом, чихни.
— Чихни? — поднял брови Виль, неторопливо открывая дверцу кареты.
— Да, чтобы на него хоть что-то попало. Всё равно куда. Сможешь?!
Виль, не ответив, сунул ягодку в рот и вышел из кареты. Вскоре до Эрны донёсся смачный чих, а потом — звук оплеухи. Хларский кнехт что-то зло кричал, потом Виль говорил, медленно и успокаивающе, потом кнехт снова кричал, Виль отвечал… послышался звон монет и вскоре карета тронулась с места. Эрна встревоженно выглянула. Виль шёл рядом с кучером, позади кареты — приведённые им разбойники. Тот сердитый кнехт тёр глаза. Снадобье, которым Виль на него чихнул, вызывало слёзы и сильную резь, так что бедолага просто не сумел вглядеться Вилю в лицо. Действовало оно не сразу и жертва обычно сперва не понимала, почему не может сосредоточиться и что именно мешает ей видеть. Эрна спохватилась.
— Дядюшка… дядюшка Ги! — окликнула она на хларском. Виль подошёл к карете. Судя по выражению его лица, во рту у него сейчас было кисло.
— Чего тебе? — спросил он, морщась. — По твоей милости я получил по роже от господина стражника.
— Рот прополощи, — посоветовала девочка. — Иначе потом плохо будет.
Виль выругался, приложился к фляге и выплюнул вино на дорогу.
— В мамашу пошла, — проворчал он. — Та тоже только через задницу колдует.
— Я отвела ему глаза! — шёпотом возмутилась Эрна.
— Ему глаза отвели пара монет, которые я сунул начальнику, — возразил убийца.
— Тогда зачем ты?..
— Затем, что тебе пора учиться думать, — отрезал Виль. — Впредь умнее будешь.
Потом смягчился.
— Ничего, не всё сразу. Хотя бы старалась — уже молодец.
Он на ходу открыл дверцу и запрыгнул в карету.
— А с кем Хлария воюет, с Ютанией? — спросила девочка.
— Вот видишь, сама всё поняла, — отозвался Виль.
— А из-за чего? — не отставала она.
— А ты подумай, — посоветовал убийца, всё ещё морщась.
— Откуда я знаю? — растерялась Эрна.
— Как отравленные ягоды подсовывать — так ты всё знаешь, — уколол её Виль, — а как умишком поработать — так добрый дядя должен объяснять.
— Но ты же сам взял ягоду! — обиделась девочка.
Виль вздохнул.
— Эрлейн, ты — ведьма. Ты должна знать, что делаешь. За нас двоих. Я тебя страховать не буду. Не уверена — не колдуй. Уверена — колдуй. Всё просто. Ошибёшься — оба сгинем, угадаешь — спасёмся.
— А маме ты запрещал колдовать без спросу, — напомнила Эрна.
— Мамаша твоя наколдовала бед, пока со мной спорила, — отмахнулся Виль. — А тебе бы поумнее быть, чем она. Её я с детства не натаскивал.
— Но я… — начала было Эрна, но заканчивать «ещё маленькая» под взглядом наставника побоялась.
— Умница, — одобрил её молчание убийца. — Ну так почему Ютания с Хларией воюют?
Рыцарь лю Дидье — родич и королю Ютании, и наследнику Хларии, вспомнила девочка. А война шла в Хларии.
— Из-за короны? — осторожно спросила она.
— Наконец-то думать учишься, — похвалил её наставник.
После этого разговора Эрна молчала, трясясь от запоздалого ужаса в углу кареты. Она была уверена, убеждена, что все решения принимает дядюшка Виль, за всё отвечает дядюшка Виль и дядюшка Виль никогда-никогда не ошибается. А тут он говорит, что сделает как она скажет! Если она ошибётся! Она же никогда всерьёз не колдовала без мамы! Ну, навела пару раз сглаз там, порчу, всякие мелочи. «Фокусы», как называл это дядюшка Лонгин. Но и то. Подумаешь, порча! Ну, заболел у кого живот, это разве беда такая? Знахарь или мама быстро вылечат! Ну, настроение будет плохое, всё из рук будет падать. Или парень деревенский приоденется, пойдёт под окошко к девушке, а там в грязь плюхнется. Девушка — хохотать, а соперник-то парня Эрне лишнюю головку сыра принесёт или буски нарядные. Мелочи же! Поди уличи в этом ведьму! И то ведь — заметили люди, разозлились. А тут… Виль не может так поступать! Он старший! Это он должен думать и решать! Она ещё маленькая! Она не готова!
По эту сторону Лейда запасные лошади их не ждали и вскоре после переправы пришлось сделать остановку. Лысый Горст честно расплатился с Вилем и увёл свою ватагу. Куда — об этом Эрна предпочитала не задумываться. Дальше поехали веселее и к вечеру уже приехали к замку рыцаря лю Дидье. Эрна высунула голову из кареты и смотрела на приближающуюся каменную громаду с открытым ртом. Все знакомые ей замки Тафелона строились примерно одинаково — стены, внутри господский дом, башня, службы, дома слуг. Тут… это было огромное здание с башнями по углам и в центре каждой стены. Оно высилось на скалистом уступе и возвышалось над расстилавшейся вокруг долиной. Кони пробежали по подъездной дороге, откуда-то сверху раздался голос, кричавший что-то на хларском, Виль ответил, открылись ворота… они прибыли к рыцарю лю Дидье. Эрне почему-то вспомнилась сказка, которую в своём трактире рассказывала Рамона: о детях, которые заблудились и пришли прямо в замок людоеда.
— Это всё, что ты смог добыть? — брезгливо приветствовал их рыцарь лю Дидье. Он говорил нарочито медленно, растягивая слова, и Эрна, которой хларский казался смесью тафелонского, нагбарского и церковного языков, смогла понять его. А уж тон этого человека не нуждался в переводе.
Рыцарь лю Дидье был крупный полный мужчина в алом, золотом расшитом пурпуэне [39] с рубиновыми пуговицами и отделанным кружевом стоячим воротничком. Из разрезов на рукавах проглядывала белоснежная рубашка. На голове у него была круглая шляпа вроде тех, которые носили в Раноге горожане, но сшитая из бархата, с ярким пером и огромным изумрудом. Пальцы рыцаря были украшены перстнями с переливающимися в свете свечей драгоценными камнями. Эрна только глазами хлопала при виде этого сверкающего великолепия.
39
Пурпуэн — короткая мужская куртка, изначально надевался под доспех, но позднее стал носиться и в мирной время.